Я вернусь через тысячу лет - Давыдов Исай - Страница 62
- Предыдущая
- 62/74
- Следующая
В зеленой же низине, недалеко от Заводского района, по мнению геофизиков, могла быть нефть. В крайнем случае – газ. И это – рядом с уже готовыми заводами и электростанциями.
Но в этой же низине (или Зеленой впадине, как называлась она на карте), в густых, труднопроходимых ее лесах особенно часто встречались олени, было невероятное количество птиц.
И поэтому охотничьи группы ра приходили сюда всегда, когда охота в других местах оказывалась неудачной. Здесь был запасник племени. Отсюда оно не уходило без добычи. И, как хорошие хозяева, ра берегли свои запасы на черный день.
Люди не могли вести геологическую разведку в этих местах. Ее могли вести там только роботы. Но у нас не было нужных роботов, способных к самостоятельной исследовательской работе, к работе длительной, без постоянного присутствия человека, без его поминутных команд.
Подобные роботы были созданы на Земле и трудились там в шахтах, особенно в шахтах на дне океана. Но и на Земле таких машин было не очень много, а нам их с собой совсем не дали, полагая, что на Рите они еще не скоро понадобятся. Роботов-геологов, способных к длительной самостоятельной работе, не было и на Земле – не возникала нужда в них.
Но именно о таких роботах для южных районов и мечтал Грицько. Именно для них и вычерчивал он в своих блокнотах десятки схем, которые негде было уточнить и проверить. Ведь проверить и уточнить их могли только стационарные электронно-вычислительные машины. А в нашем распоряжении их не было. И нельзя было даже ненадолго переключить на нашу работу ни главную электронную машину материка, ни заводские машины, обеспечивающие непрерывность и безаварийность производства. Мы могли пользоваться лишь небольшой машиной мастерских Нефти, рассчитанной на уточнение уже отработанных заводских монтажных схем. Ничего принципиально нового эта машина проверить не могла.
–...А ты, Джим, – спросил я, – пойдешь в лабораторию?
– Нет! – Джим помотал головой. – Я буду ездить по материку. По-прежнему. Мне в лаборатории не усидеть.
– Другую бригаду собьешь... – грустно добавил Грицько.
Джим улыбнулся, скривив полные губы, ничего не ответил. И мне показалось, что он не очень-то уважает нас обоих за то, что мы изменяем привычной кочевой жизни и уходим на сидячую работу.
В то же утро, по радиофону, меня разыскал Бруно Монтелло.
– Где тебя можно увидеть, старина? – спросил он.
– На космодроме.
– Долго там будешь?
– Весь день. Грузимся.
– Хорошо. Я прилечу.
Он прилетел уже после обеда, на дирижабле, который перевозил с космодрома в Заводской район оборудование обувного цеха.
– Пойдем в сторонку, – предложил Бруно.
– Сугубо секретный разговор?
– Ну, не сугубо, но пойдем.
Мы присели на одном из пустых ящиков, выстроившихся вдоль границы вертолетной площадки. Бруно выдернул пушистый колосок из кустика травы, долго вертел его в длинных загорелых пальцах с плоскими розовыми ногтями, затем сунул конец колоска в зубы, надкусил.
– Конечно, я прежде всего механик, – начал Бруно, и голос его почему-то был глуховатым. Как будто от волнения. – Но ведь и без механика вам не обойтись. И потом ты помнишь, наверно, что в “Малахите” я подолгу торчал в киберлаборатории. И помнишь, наверно, что я кое-что умею. Ну, может, не все. Но основное. Остальному – научусь. Понимаешь – мне хотелось бы работать в вашей лаборатории. Догадываюсь, конечно, что выбор у тебя будет большой. Но ты не отмахивайся! Балластом не стану. У вас, старик, будет сейчас самое живое дело – после геологов и химиков. Но то мне недоступно... А у нас – никакого творчества. Осваиваем готовое – и ни шагу вперед. Все, правда, новенькое, но все это я знал и на Земле. С тоски подохнешь!..
Он не смотрел на меня и все жевал длинный зеленый колосок. А я глядел на его четкий римский профиль с выдающимся вперед подбородком, на его колючий ежик черных волос и чувствовал, как глупая, счастливая улыбка расползается по моему лицу.
– Молчишь... – не поворачивая головы, произнес он. – Значит, уже поздно?
– Я страшно рад, дружище! – Я обнял его за плечи, слегка притянул к себе. – Просто невероятно рад, что мы будем работать вместе! Я давно хотел этого!
Он взглянул мне в глаза и тоже улыбнулся – как-то смущенно, неловко. Видно, на самом деле волновался: очень хотелось ему в нашу будущую лабораторию!
Потом крепко сжал мою руку:
– Значит, решено?
Через три минуты за ним уже задвинулась дверца биолета, и он умчался по шоссе в Город.
На другой день мы летели с киберами в Нефть. Впервые с нами летел на север Али – вез черновой эскиз панно для столовой Нефти.
Впрочем, летел он не только из-за этого панно.
Еще в зоне отдыха, когда мы загорали на пляже, Али спросил меня:
– Как ты думаешь, Сандро, – в Нефти отыщется место для памятника?
– Челидзе?
– Да.
– Наверно, отыщется. Там вообще много места.
– Возьмешь меня, когда полетите?
– Что за вопрос, Али!
Мы подхватили его на крыше Города, и всю дорогу Али громко восхищался красотой нашего зеленого материка, к которой мы уже вроде привыкли.
В пути Грицько поинтересовался:
– Скажи, Сандро, кибергеологи для южных районов – это реальная тема? Мы будем ею заниматься?
– Наверно, в первую очередь. Почти что общее требование. Все остальное – индивидуально.
– Пригодится нам парень, который ходил по этим районам с молотком?.. Еще до появления ра...
– А пойдет к нам такой парень?
– Один – пойдет. Он кое-что смыслит в нашем деле. По крайней мере, для его партии мы не ремонтируем киберов. Он делает это сам. Киберы – его хобби.
– Кто это?
– Нат О'Лири.
– Я слыхал это имя. Никак не могу вспомнить где...
– Мы же все время летаем над его партией. Ты ему сбрасываешь посылки. Только мы беседуем по радио с Илонкой. Она у них радистка и хозяйка.
– Илонку-то я знаю. Правда, ни разу не видел.
– И я не видел. Нат говорит – красивая женщина.
– А откуда ты его знаешь, этого Ната?
– Так это же муж моей землячки! Помнишь, я рассказывал, что привез письмо Гале из Днепропетровска? Тогда же Вано и сказал мне, что Нат – ее муж. В этом же вертолете. Ты забыл?
– И он что – хочет к нам?
– Он хочет на Юг. Хорошо помнит южный полуостров. И заразил меня этим делом! А ты думаешь, почему я стал портить блокноты?
– Вот пойди догадайся...
– Сандро, нам все равно не обойтись без него. Когда будем делать блоки местной памяти для Юга.
– Значит, он к нам – на одну тему?
– А разве это плохо? Он будет потом отвозить эти киберы, управлять ими, принимать от них информацию... Ему прямой резон принять участие в их создании.
– Надо потолковать.
– Ну, вот вернемся – потолкуем...
В этой поездке я опять встретил Сумико – в Нефти, возле столовой, на бегу. Мы уже собирались улетать. Все поели и ждали меня на вертолетной площадке. А я обедал последним и из столовой почти бежал.
Она шла мне навстречу и, увидев, остановилась, замерла – маленькая, хрупкая, неподвижная, как статуэтка. Только глаза – узкие, темные, бездонные – жили, кричали, метались на ее лице.
Мы даже не поздоровались – почему-то забыли об этом. Мы просто глядели друг на друга – неподвижно и молча. Без улыбки. Мы как бы гладили друг друга взглядами.
Наконец Сумико спросила:
– Ты торопишься?
– Да.
– Тебя ждут?
– Да.
Я кивнул и понял, что она видела наш вертолет. Наверно, сама только что прилетела. Может, даже спросила у ребят, где я.
– Вы улетите сейчас?
– Сейчас.
– Когда же я теперь тебя увижу? Я молчал. Потом пожал плечами.
– Мы часто бываем в Нефти...
– Но ведь ты уйдешь в лабораторию!
– Да...
В эти минуты я совсем забыл про лабораторию.
– Ты вспоминал меня?
Нужно было бы сказать “нет”. Но я не смог. Она все равно поняла бы, что я лгу.
– Да.
– Я знала, что ты будешь меня вспоминать.
- Предыдущая
- 62/74
- Следующая
