Пустоцвет (СИ) - Зика Натаэль - Страница 50

— Юра сказал, что между ними ничего не было. Они случайно встретились на кухне, оба захотели пить. Девушка приняла его за своего знакомого, звала Димой. Они добрались до кровати в ее комнате, разделись, и тут она уснула. А наутро исчезла еще до моего появления. Ничего не тронула, просто проснулась, оделась и ушла. И дальше начинается фантастика. Когда я приехал поздравить вас с Новым Годом, то увидел вашу квартирантку, и чуть со стула не упал — это была моя находка и, одновременно, пропажа.

— Да, удивительное совпадение, — задумчиво проговорила Надежда Львовна. — Начинаю понимать, о чем ты думаешь — не твоего ли племянника носит Маша?

— Да. Я… не знаю, как сказать Юрке. Он не узнал ее, был изрядно пьян, а по записи камер многое не рассмотришь, ведь она была в дубленке и шапке. И Мария нас не узнала — ни меня, ни Юрия. Совершенно дурацкое положение. Если ребенок Юркин, то он имеет право об этом узнать. Но я не собираюсь уступать ему Марию! Не знаю, как поступить. Сказать Маше?

— Не вздумай! Мало ей потрясений? Твое признание ничем ей не поможет. Наоборот, начнет вас избегать, дергаться. Юра не уверен, было ли у них что-то?

— Не уверен. Вернее, он помнит, что девушка заснула, и он не стал продолжать, тоже уснул. Но гарантировать, что у них ничего не было, не может.

— Тем более, нечего создавать всем сложности. Пусть всё идет, как идёт. Решил ухаживать? Ухаживай, то есть, становись незаменимым, нужным, единственным. А там посмотрим.

— Но Юрка…

— Родится малыш, потихоньку сделаем ему генетический тест, у нас Валик Князев работает в лаборатории. И по результату теста решим, что делать дальше. Сейчас Маше, точно, никакие новые потрясения не нужны, только покой, забота и чувствовать себя защищенной.

— Хорошо, так и сделаем, — облегченно согласился Георгий. — Но рано или поздно живот вырастет, все поймут, что она ждет ребенка. Неизбежно это и до бывшего дойдет. До девяти все умеют считать, вдруг, он предъявит на ребенка свои права? Маша не перенесет.

— А на это у меня уже есть кое-какие задумки, — подмигнула учительница.

— Какие?

— Придет время — узнаешь. Всё, иди за машиной, а то говорил, что некогда, а сам уже час сидишь.

И он понесся на стоянку, организовал эвакуатор, довел до исступления персонал СТО, требуя бросить все другие дела и разобраться с Ладой в первую очередь.

Оказалось, кто-то насыпал в бак сахар и долил немного воды, в которой сей продукт растворился. Пришлось повозиться, пока все очистили и заменили фильтры. Заодно проверили ходовую, мотор, в общем, Георгий настоял на полной диагностике и отладке.

Утром восьмого марта он забрал сверкающую Ладу со станции, перегнал во двор дома, где живет Мария. Помялся, размышляя, уместно ли будет «перевязать» машину лентой с бантом. И сам себя одернул — это не его подарок, он просто привел транспортное средство в порядок!

— Ну, что — идем? — поторопил подъехавший следом Юрий. — Я тебя, прямо, не узнаю! Точно — влюбился! Да не бычься, я только рад и отбивать твою зазнобу не собираюсь. Я, вообще, к Надежде Львовне, а то давно не был, и тебя потом домой подброшу, ты же сегодня безлошадный. Бери цветы, пошли уже!

Он достал с заднего сидения своей вольво букет и пакет с вкусностями, подождал, пока Георгий сделает то же самое, и, перешагивая через лужи, поспешил к подъезду.

Никогда не знаешь, где наёдёшь, где потеряешь — Маша в полной мере осознала эту истину.

Начало года выдалось ужасным, казалось, ей не выбраться из той ямы отчаянья, куда её забросил некогда любимый муж. Но постепенно, понемногу всё начало налаживаться. Сначала поддержка родных, потом повезло со съемной квартирой. Дальше — работа. И, наконец, то, о чём она больше даже мечтать не смела — беременность.

Боясь спугнуть, Маша замерла, затаилась, скрывая, пряча, защищая от всего мира крохотный росток необъятного счастья.

Благополучно запустили совместный с Инстрэл проект, и она вернулась в Квадро, на свое рабочее место. Работы много, интересной и не очень, но одинаково требующей внимательности и нетривиального подхода. Приходилось быстро соображать, на ходу перестраиваться и отпускать в полёт фантазию. Маше всё это очень нравилось, тем более, что в отделе ее окончательно приняли. Признали несомненные успехи и относились, как к соратнику, а не конкуренту. Особенно заметно поменялось отношение женской части коллектива, когда девушки поняли, что ни на кого из сотрудников мужского пола Мария виды не имеет, на корню пресекая любые намёки. Мужики тоже это усвоили, повздыхали и смирились: зачем стучаться в крепко запертую дверь, если кругом полно нараспашку?

Беременность протекала без патологий, клиника и отношение врачей ей нравились.

С некоторым опасением Маша думала, что скажет её работодатель, когда проявится живот, и она больше не сможет скрывать своё положение?

В принципе, она вполне могла бы работать и дома, ведь под рукой интернет, можно легко пересылать заготовки и обмениваться наработками. Сейчас столько возможностей оставаться в строю, даже находясь далеко — те же, вайбер, видеозвонки. Но пока она не знала, как подойти с этим к Владлену Максимовичу.

А ещё её удивлял Георгий. Конечно, она не дура, вполне понимала, что у мужчины есть на неё виды, что она нравится ему. Понимала, что он пытается добиться от неё расположения, правда, пока неясна его конечная цель. Впрочем, это не особенно важно — ей не до отношений, хоть одноразовых, хоть долгоиграющих, и она уже дала это ему понять.

Но Егор не отступал, но и не навязывался.

Как-то так получалось, ещё с того момента, когда он помог ей заменить дверной замок, что Корнев постоянно оказывался неподалёку, когда ей что-то требовалось. Просто мистика какая-то.

Размышляя, женщина встала из-за стола и подошла к окну — дождь прекратился, выглянуло солнышко. С высоты третьего этажа просматривалась стоянка, где оставляли свои автомобили служащие компании. Во-он её машинка, третья во втором ряду.

Маша до сих пор не могла нарадоваться, что у нее теперь есть колеса. Пусть, не иномарка, зато своя! Не нужно мерзнуть или мокнуть на остановках, а потом трястись в переполненном троллейбусе. Не нужно таскать в руках пакеты с продуктами. Нет, таскать их все равно приходится — минимум, из магазина — в машину и из машины — в квартиру, но это же ерунда!

А кто помог? Опять же — Егор.

Маша улыбнулась, вспомнив прошедшее восьмое марта.

Наверное, это было самое лучшее восьмое марта за последние три-четыре года!

Многочисленные бывшие ученики шли потоком с самого утра — цветы, милые открытки, подарки, теплые слова и объятия. Маша слегка завидовала учительнице и совсем не слегка — её ученикам. Как же им повезло встретить Надежду Львовну, учиться у неё! Свою школу она вспоминала редко. Одноклассников ещё худо-бедно, а про учителей и думать не хотелось — у них были совсем другие отношения.

Ученики приезжали, звонили, поздравляли.

Квартира утопала в цветах, Мария уже не знала, куда ещё их расставить.

— К себе занеси, — попросила Надежда Львовна, — смотри, сколько места!

— Это же ваши цветы!

— Господи, какая разница, кому их принесли, радовать-то глаза они нам обеим будут. Заноси к себе, не капризничай.

На очередной звонок в дверь вышла хозяйка, ахнула и позвала Машу.

Половину коридора занимали четыре роскошных букета и пакеты с, как потом Мария выяснила, разными дорогими вкусностями. А над этим всем возвышались торжественно-довольные физиономии братьев Корневых. Оказалось, Егор и Юрий, каждый по отдельности, приготовили им с Надеждой Львовной по букету и набору вкусняшек.

— Это еще не всё, — удивил Георгий, — только надо во двор спуститься.

Господи, что он еще придумал? — Маша и Надежда Львовна оделись и вышли на улицу.

Напротив двери в подъезд стояла сверкающая машина, Маша её даже не с первого взгляда узнала.

Вышла и вопросительно посмотрела на мужчину, мол, куда смотреть, что ожидать?