Княжна (СИ) - Ростов Олег - Страница 36

За весь день, не присев, изредка встречалась с Ярославом. Мой мужчина, тоже был занят, вокруг него постоянно крутились дружинники, вожди из присоединившихся к нам племён. Он постоянно что-то уточнял, раздавал указания и был поглощён суетой. Ближе к вечеру, в воздухе запахло дымом, воздух, словно тетива натянулся до предела напряжением. Не только мы что-то делали, но и наши враги, в орушке леса орудовали топорами, что-то мастеря. Меня не пускали на стену, таково распоряжение князя, вокруг меня постоянно находились кмети из дружины Бояна или побратимов Ярослава. Он позаботился обо мне до начала битвы, не доверяя до конца Брониславу, мой ладо поступил разумно, оставив большую часть его дружины за стенами, а самого его рядом с собой. Завтрашний день решит все! Всё увидят кто враг, а кто друг. За весь день не присев, умаявшись, покушала и отправилась в светлицу. Дождавшись пока мой суженый ляжет, а служки разбегутся по комнатам, тихо на цыпочках прокралась в его комнату. Около моей светлицы увидела двух нурманов. Они были вооружены. Я сначала опешила. Но они стояли спокойно и только в бороде старшего из них, мелькнула улыбка и он чуть кивнул, как бы подбадривая меня. Ярослав лежал на кровати, но ещё не спал. Подойдя присела на краюшек, коснулась его лица. Мой ладно пылко зашептал, боясь, что о нас узнают раньше времени. Нежно поглаживая по щеке заверила, что кому надо знают, что стоит победить хузар и ни кто не осмелится даже слова против сказать.

Я хотела остаться с ним здесь и сейчас, хотела чувствовать как прошлой ночью. Всего его во мне, на мне, ощущать горячие поцелуй, руки ласкающие кожу, губы мягкие и шелковистые на своих губах.

Закрыв дверь на задвижку, мой мужчина вернулся. Стоя напротив кровати, смотря на меня смущающуюся попросил, не бояться, не смущаться, не прятаться за преградой в виде одежды и одеяла. Пылая словно факел, стянула ночнушку и стоя абсолютно нагая, то и дело хотела прикрыться, пока в один из моментов не почувствовала лёгкие поглаживания. Его руки, такие нежные ласково скользили по телу, прикасались к груди, вызывая сотни мурашек. Губы целовали мое тело, доводя до сумасшествия, я не помню, как оказалась лежащей на кровати. только стояла пред ним, а он целовал мой животик, трогал мои ноги, а уже лежу, извиваясь и постанывая. Нет больше стеснения, есть лишь мой любимый, мой муж и наша любовь. Я плавилась под ним. Терялась в пространстве, для меня была лишь ночь и наше единение. Мой мужчина, боги спасибо вам, спасибо, что послали его именно мне. Не перестану вас благодарить, за чудо, подаренное в такой момент. Тихо застонав, больше не выдержав, привлекла своего любимого ближе и обвила его ногами, хочу его всего, больше нет сил. Тело словно пламенем объято, каждая клеточка горят жарким пламенем от его прикосновений, грудь, шея, животик, ноги не осталось ничего, до чего бы не дотянулись его жадные губы и руки. Он везде! Занял так много, отобрал всю меня, заменив собой. Мой мужчина мой первый и мой последний, мой князь! Наша ночь, была наполнена друг другом, нашей любовью и счастьем. Вкладывая в каждое движение чуть больше, чем должно быть, на грани боли, требовала ещё и ещё, без сил остановиться. Мне хотелось его поглотить, сделать своим навеки, оставить на теле метки, хочу чтобы все видели он мой, мой КНЯЗЬ! Не контролируя, охваченная новыми неведомыми до этих ночей ощущениями, выгибалась и срывала голос в крике, прерываемом поцелуями. Я шептала и клялась, требуя того же взамен, требуя заверений, что он мой, сливаясь в диком необузданном водовороте эмоций и тел. Уснула совершенно без сил, в объятиях любимого.

Рано утром, когда ещё солнце не показалось из-за горизонта, почувствовала как мой любимый, тихонечко стараясь не разбудить выбирается из моих объятий. Улыбнувшись, обвила его шею руками и, поцеловав в ушко, потерлась о его спину. Застонав, мой мужчина развернулся, заключил в конце своих рук и поцеловал, да так что голова пошла кругом. Если бы не шум доносившийся из коридора, мы бы наверняка продолжили начатое. Надев выброшенную за ненадобностью ночную рубаху, повела своего мужчину за собой. Встречающиеся на пути служки шарахались в сторону, смотрели на нас, словно видели впервые, а мы счастливые продолжали идти в мою светлицу. Перед моей светлицей стояли уже другие двое нурман. Они, улыбаясь, просто отвели от нас взгляды. По пути дав распоряжение принести, воду для омовения завела его внутрь и, развернувшись лицом к разложенным вещам на кровати, произнесла:

— Ладо мой, сегодня ты станешь для всех князем. Больше ни кто не посмеет посмотреть на тебя косо, ни кто не посмеет высказаться против. Я должна была передать тебе, это только после венчания перед ликами богов и люда, но я передаю сейчас, и видят боги, в мыслях и сердце ты давно стал моим мужем.

После омовения, приступила к самому важному делу. Я всегда помогала братьям снимать или одевать броню. И сейчас, прежде чем, начать помогать облачаться в княжьи доспехи, решилась на ласку. Нежно поглаживая, касалась самых запретных мест и улыбалась, видя, как горят глаза моего Ярослава, как он стискивает кулаки, жарко дышит, прерывисто выдыхая, обещала ещё ночь любви и страсти. Мой любимый, свет очей моих, поцеловала его и стала облачать его в броню. Встала на носочки и поцеловала, отстранившись, теперь уже со сбившимся у самой дыханием, прошептала:

— Это тебе ещё один повод разобраться с хузарами побыстрее и вернуться ко мне, запомни эти ощущения мой хороший каждый раз, помогая облачаться и снимать броню ты будешь испытывать их.

Повернувшись напоследок оглянулась и, улыбнувшись, выбежала из светлицы.

Ярослав ушел на стену, а я пошла помогать в лекарском крыле. Время тянулось неумолимо медленно, с самого утра было затишье, но уже к обеду начали поступать первые раненые. Их было много, мы не успевали обрабатывать раны, перевязывать, кого-то зашивать, и отправлять обратно, правда были и с особо тяжёлыми ранениями таких приходилось уносить в самый конец, класть на топчаны и делать все возможное. Враги начали штурм. В помещении, становилось все меньше места, а воздух напитался до приторности сладковатым запахом крови перемешанным с запахом лекарств. Повсюду разносились хриплые стоны в агонии боли. Первый взрыв, как раскат грома, приумноженный в разы, был неожиданным. Мне показалось, что даже пол дрогнул под моими ногами, оказалось это всего лишь я пошатнулась. От страха охватившего мое естество, руки начали подрагивать мелкой дрожью. Втянув тяжёлый воздух, отставила баночки с настройками, пытаясь успокоится. Мне было страшно, страшно не за себя, а за Ярослава, я переживала за него и с каждым новым раненым, боялась встретиться глазами с до боли знакомыми черточками лица. Ещё один взрыв, как раскат грома, а потом почти сразу же ещё один, но такое чувство, что очень близко, гул дошел даже до нас. Выбежав из помещения, понеслась прямиком на шум, а выбежав со двора на площадь остолбенела от увиденного. Вокруг башен, на которых стояли пушки клубился непроглядный туман, но самое ужасно разворачивалось на самой площади. Повсюду валялись истерзанные и разорванные тела, среди дыма, слышались предсмертные хрипы. Казалось земля вздыбилась, накрыв своим одеянием погибших. Смотря на всё происходящее словно издалека, подмечала некую странность. Мне не сразу удалось осознать, что же не так, в чём несоответствие, но вот оно взгляд зацепился за нурмана машущего боевым топором направо и налево, косящего наших дружинников словно подсолнухи. оно, взглядом нашла его сородичей, они умело теснили дружинников оставленных Брониславом. Пытаясь найти хоть кого-то из своих, напарывалась глазами лишь на чужих, а развернувшись бежать, как назло была схвачена за край рукава и дернута назад. Не успев осознать, что же произошло, почувствовала острый кинжал, приставленный к горлу. Дернувшись, попыталась вырваться, но вместо этого ощутила, как по шее побежали тонкие струйки крови.

— Ярослав! Слышишь меня, Ярослав! — Разнёсся громоподобный голос Бронислава. — Смотри же! Княжна в моих руках, ты проиграл, отворяй ворота, пусть хузары, радимичи и поляне войдут в город, иначе слышишь, богами клянусь, ей не жить! Я перережу собственноручно её тонкую шею!