Княжна (СИ) - Ростов Олег - Страница 89

— Ну и кто выйдет? — Задал я вслух вопрос, больше для себя, а не для кого-то персонально.

— Я пойду! — Проговорил Боян.

— Ты не пойдёшь. Ещё чего не хватало. Он моложе тебя, Боян! И больше. Я Мстиславе обещал, что ты вернёшься. Кто маленького княжича учить будет, старый барсук?

Боян только крякнул и сплюнул на землю. Из рядов выехал воин на встречу хузарину.

— Кто это?

— Храбр, княже.

— Справится?

— Может да. Он же одержим местью.

Вятич был пониже хузарина, но это ничего не значило. Храбр спрыгнул с коня. Снял кольчугу. Потом полностью разоблачился по пояс. Над полем стояла тишина. Потом боярин вскочил назад на коня, в одной руке длинное копье, в другой круглый щит.

— Эй, пёс девки из Златограда! — Крикнул смеясь хузарин. — Ты чего разделся? Я мужчинами не интересуюсь.

— Хватит языком трепать, как баба. Меньше слюней и больше дела. Или ты уже в порты наложил? Так не бойся, подползи ко мне, я тебя легонько накажу, поясом своим отстегаю как пса помойного. А за девку ответишь.

Перебросившись ещё парой ритуальных фраз взаимных оскорблений они разъехались. Их разделял один полёт стрелы. Потом оба синхронно сорвались с места и ринулись на встречу друг другу.

— Здоров хузарин! Как бы Храбра не убил. — Проговорил я следя за обоими всадниками. — И зачем Храбр снял бронь?

— Это не хузарин. — Ответил Боян, вглядываясь через мой бинокль в хузарского поединщика. — Это брат Бронислава. Поэтому Храбр и вышел, и бронь снял. Для него это смертный бой с кровником. Суд богов!

Оба всадника неслись на встречу друг другу. Я даже отсюда видел, как на железных кончиках копий играли солнечные зайчики. Пятьдесят метров… тридцать… десять… сошлись. Скрежет металла. Храбр в последний момент чуть изменил наклон щита и наконечник копья другого вятича не ударил со всех одури в щит, а скользнул по нему. Одновременно Храбр чуть наклонил своё копье и оно прошло в притирку с нижним краем щита барата Бронислава, врезалось в доспех на животе, проламывая его и погружаясь во внутренности человека. Раздался крик полный боли и отчаянья. Храбр выпустил копьё и проскакал мимо. Вятич предатель откинулся на круп коня, который по инерции продолжал свой бег дальше. Потом соскользнул с седла и грохнулся на землю. Моё войско завопило победно! Воины кричали и колотили в щиты мечами, саблями и боевыми топорами. Хузары молчали. Храбр вернулся к поверженному противнику, соскочил с коня на землю и обнажил свой меч. Хороший меч, стальной. Ему его сделали в Златограде. Он взмахнул им и голова его противника отскочила от тела. Храбр поднял её за волосы. С обрубленной шеи хлестала кровь. Храбр кричал потрясая своей чудовищной добычей. Потом кинул её в сторону хузарского войска. Обвязал ноги трупа верёвкой, привязал другой её конец к луки седла и поскакал к нашему войску, волоча бездыханное тело своего кровника. Для Храбра все вятичи Бронислава и тем более его родичи были кровниками.

— Боян! — Проговорил я. — Пусть конница начинает.

Он кивнул и дал знак рядом стоящему с нами кметю. Тот выпустил вверх стрелу с чадящей паклей. Стрела взмыла в вышину оставляя дымный след. Две тысячи моих всадников и столько же печенегов сорвались с места и кинулись к войску хузар. Вскоре там завертелась смертельная карусель. Хузары тоже стали отвечать стрельбой из луков. Полетели на землю первые убитые и раненые. Моя армия продолжала стоять на месте. Хузары не выдержали и пошли на мою легкую конницу в атаку. Вятичи и печенеги в рукопашную не вступали, чуть отскочив продолжали поливать врага стрелами. Наконец всё войско хузар стронулось с места. Стало набирать темп. Пошла не только конница, но побежала на пехота. Это хорошо. Моя легкая конница обратилась в бегство. Бежали изображая панику. Правда не забывали постреливать из луков. Печенеги вообще умудрялись перевернуться в седле и сидя задом наперёд стреляли из луков. Между баталиями специально были оставлены широкие проходы, что бы конница просочилась сквозь них. Я боялся, что вятичи и печенеги могут, отступая налететь на плотные ряды баталий и перемешать их. Тогда катастрофа была бы неизбежной. Но всё прошло хорошо. Конница разбившись на ручейки скользнула за ряды пехоты. Я вздохнул облегчённо. Ну всё понеслась душа в рай!

Забили дробью барабаны. Передние ряды баталий разошлись в стороны, освобождая сектор стрельбы для орудий, которые были до этого спрятаны за шеренгами пикинёров. Первыми под картечь попала тяжёлая конница хузар. Грохот выстрелов. Артиллерия Мизгиря отработала первый залп на пять с плюсом, выкосив ударную часть тяжёлой кавалерии и создав завалы из людей и лошадей. Над полем стоял гул из конского топота, ржания, лязга металла, криков сотен людей, полных ярости и боли. Заработали сто миллиметровые орудия. Эти стреляли бомбами — пустотелыми ядрами, начинённые чёрным порохом. Большого урона они не производили. Тем более половина из выпущенных бомб не взорвались в итоге. Эффект был больше психологический. Всё же технология таких бомб у меня была ещё не отработана. Но наплевать. Не боги горшки обжигают. Со временем доведём до ума.

Часть уцелевшей конницы хузар повернула назад разбегаясь в ужасе. Даже смяли некоторых своих пехотинцев. Но нужно отдать должное большая часть пехоты до рядом моего войска добралась. Полевые пушки произвели ещё по одному залпу и их стали откатывать назад. Теперь в дело вступили лучники и арбалетчики. Засыпая наступающих ливнем стрел и арбалетных болтов. Потом и они отскочили за ряды копейщиков. Я кивнул Бояну. Он опять дал знак и ввысь взлетели уже две стрелы оставляющая дымный след. Забили походные барабаны. Баталии сомкнули ряды и двинулись медленным шагом вперёд, работая копиями.

«Держать строй! Держать строй! — летели крики десятников. — Слушай команду!» Войско хузар всё больше втягивалось в мясорубку.

— Княже! — Услышал я Бояна, внимательно всматривающегося через бинокль в поле битвы. — Бек двинул свой резерв. Вон видишь пошла конница. Это персы. Они себя называют «бессмертными». Все закованные в бронь. Очень хорошие воины.

— Куда он их направил?

— На наш правый фланг.

— Отлично! Мизгирь где?

— На правом фланге. Он тоже увидел.

— Пусть даст по ним залп и отходит. Настал черёд нурман. А то я вижу они уже копытом бьют. Не терпится им схватиться. Посмотрим на сколько «бессмертные» на самом деле бессмертны!

— Есть такое! Анри с Сигуртом своих, чуть ли не кулаками успокаивают.

— Брат! — рядом со мной стоял Гуннуль. Он со своими отморозками был в резерве. — Я так и буду стоять? Мои хирдманы тоже хотят повеселится на кровавом пиру.

— Успеешь Гуннульв. Не торопись. Кровавого пира хватит всем за глаза. Терпение друг мой.

«Бессмертные» персы уже предвкушали, как начнут выкашивать поганых язычников, как получили практически в упор залп картечью из трёх орудий. После чего на них обрушился ливень стрел и арбалетных болтов. Нужно отдать должное, персы хоть и затормозились на некоторое время, но только для того, чтобы перегруппироваться. Зато Мизгирь успел оттащить назад за линию пехоты пушки. «Бессмертные» наконец врезались в ряды пехоты. И это были викинги.

— Один! — ревел в полный голос Сигурт. — Прими это мясо!

Нурманы ответили ему восторженными воплями. Но не стали бросаться озверевшей толпой на персидских всадников, а только теснее сомкнули ряды, прикрывшись щитами. Лязг железа конское ржание, крики боли и ругательство на нескольких языках. Началась кровавая рубка.

Я наблюдал за Гуннульвом. Он стоял как окаменевший, глядя на разворачивающуюся бойню. Стоял не шевелясь, только желваки играли на его скулах. Нурманы держались хорошо. Жестокая сеча набирала обороты. Но персов было больше и они на самом деле были хорошими воинами. Правый фланг стал прогибаться. Первыми попятились назад поляне и воины из племени голядь. Викинги словно вросли в землю. Этих продавить у персов не получалось. Я взял бинокль у Бояна. Стал осматривать всё поле битвы. Центр держался, но держался за счёт слаженности баталий. Хоть коробки пикинёров и остановились, слишком много было врагов, но назад не пятились. Левый фланг практически в рукопашную не вступал. Перекидывались с хузарами стрелами и сходились в небольшие конные сшибки. Всё верно, основной удар бек наносил на мой правый фланг. А вот там ситуация становилась критической. Сигурта я уже не видел. Неужели завалили нурманина? Поляне с лесными жителями продолжали пятиться. Фланг прогнулся до безобразия, ещё чуть и всё посыплется. Нурманы тоже стали потихоньку пятиться назад. Зато был позитив. У бека не было резерва. Вся армия хузар втянулась в бойню. Это было хорошо.