Ведьмин Талисман, или Ловушка для архимага (СИ) - Нехищная Алена - Страница 33

— Единственный в мире сохранившийся… ну, пусть частично сохранившийся вампир! Их вообще невозможно сохранить, они рассыпаются сразу после смерти, это единственный такой! Их же живых вообще не осталось! Он единственый! Я научку по ним пишу, кинулся — а головы нет!

— Сочувствую… — пробормотала я, тихонько отступая вглубь коридора, чуть не наткнулась на что-то, опустила глаза — на полу стояла стеклянная банка, из которой, надменно кривя алые губы, на меня смотрела любовь всей Бажениной жизни.

Он что, тут Женьку поджидает?

Майти прирезали на алтаре, меня хотят лишить дара, Алитана в дурдоме, а на Бажену тем временем охотится какой-то свихнувшийся некромант! Поужасаюсь происходящему позже, сейчас надо спасать оставшихся своих!

— Это ее украли? И что, профессор за пропажу тебе нагоняй дал? — решила прощупать почву.

— Профессор? Не-э, профессор Айруш добрый. Он мне из своих запасов целый пузырек вампирьего яда отжертвовал, сказал, поймай кого нибудь, обрати и исследуй на здоровье… Так — он, дорисовав пентаграмму, выпрямился, посмотрел на меня подозрительно:

— Ты из студентов? Что ты тут делаешь ночью? Или ты немедленно уходишь, или…

— Или что? — вопросила я, краем глаза наблюдая, как закутанная в черный плащ фигура, уже давно, пока мы с некромантом разговаривали, беззвучно застывшая на пороге, прокрадывается мимо ловушки-пентаграммы, наклоняется и прячет в плаще банку с головой.

Некромант резко обернулся. Секунда абсолютного молчания…

— Стоять, ворюга!!!

Улепетывающая по коридору фигура на ходу обернулась, демонстрируя увесистый кукиш.

Капюшон слетел, открывая взглядам медовую копну волос и черным шарфом завязанные глаза.

— Что?! Стыдно людям в глаза смотреть, воровка?!! — надрывался некромант, хватаясь за длиннющий развевающийся кончик шарфа. Скользкий шелк размотался мгновенно, слетел на пол. Бажена обернулась да так и замерла с приоткрытым ртом, глаза, сощурившись было от яркого света, распахнулись широко-широко, словно не в силах оторваться от некромантова лица…

Кажется, Майтино зелье действует…

Аккуратно поставив банку с головой на пол, Бажена пошла на некроманта. Серые глаза поймали взгляд парня, как удав кроличий, лицо стало совершенно безумным, руки она вытянула вперед, прибавив в сходстве со слепым упырем, нашаривающим жертву.

Выдержка мага сдала. Он попятился. Бажена приближалась с медленной, но неотвратимой решимостью рока, прижимая парня к стенке. Черный плащ развевался за спиной. Вытянутые руки коснулись некромантова лица, с внимательностью слепой провели по плечам, груди…

Некромант открыл рот, сюда по встрепенувшейся его ауре — чтобы молвить заклятие, но Бажена запечатала его поцелуем.

Безобразие.

— Бажена! Женька! Майтина приворотка! Ты под действием Майтиной приворотки! Бажена! Араэтен!

Мои вопли и мычание отчаянно вырывающегося мага ее слегка отрезвили:

— Не трогай меня, урод! Мерзавец! Вор! Фу! Фу! — с размаху по ошалевшей физиономии! Взвыл, схватился за нос, Бажена злобно отплевывалась и даже вытирала рот руками. Я подняла банку с головой, схватила Женьку за руку и поволокла в коридор.

— Нэ-ет, дамы, так просто вы отсюда не уйдете…

— Бажена, он на нас колдует! Щиты!

— Сам отсюда не уйдешь! За Араэтена — укопаю! В мертвецкую к бездомным труп усуну, никто не узнает! Первокурсаки покромсают, как собаку поганую! А-аа… — выкрикивая эти страшные угрозы, Бажена неосторожно оглянулась… и снова поймалась. Замерла. Проклятие…

— Как вам не стыдно! Старому человеку поспать спокойно не даете, бессовестные… — вдруг прошелестел потусторонний голос.

Между нами и некромантом, посредине уставленного стекляными шкафами со зловеще оттуда скалящимися экспонатами коридора зависла полупрозрачная старушка.

— Что, угробить меня хотите, паразиты? Не выйдет, и наследства не оставлю! Всех вас переживу! У-уууу!!! — шелест взвился до лопающего барабанные перепонки визга и призрак, воздев призрачную же клюку, помчался на некроманта.

— Бабушка, я должен сообщить вам пренеприятнейшее известие — вы уже сдохли! Вы призрак!

— Не дождетесь! Не дождетесь, паразиты! Ух-ха-ха-аааууу!!!

— Ану брысь, старуха!

— Посмотри, как он храбро разговаривает с привидением! — прошептала Бажена восторженно.

— Он некромант, ему положено храбро разговаривать с привидениями! Женька, опомнись!

— Посмотри, какой он красивый… Глаза темные, как две вишенки… Бровки черные дугой…

И у него ямочки на щеках… Ой, ямочки… — Бажена аж прижала кулачки к губам, умиляясь.

— Бажена, это приворот! Приди в себя! — я встряхнула ее за плечи.

— Это не я… Это магия… Ой, как мне погано… Яра, бей меня, если я еще… Это приворотка…

Мы уже бежали по Главной. Когда мы завернули за поворот, Бажена потянула меня в ближайший боковой коридорчик.

— Я напрямую наши иллюзии пустила, авось со зла не поймет, — шепнула она мне.

Мы прижались к стене, не дыша. Некромант промчался мимо. Тогда мы побежали снова.

— В общагу! У меня в комнате заслоны — не прорвется, — выдохнула Бажена. — У-ух, кажись, оторвались… А страшная эта штука — приворотка! Эта твоя Мойти…

Имя прозвучало, как удар под дых.

— Бажена, ты не представляешь, что случилось…

— А?

— Ха, а что у меня! Мне ж он письмо, этот… схряк Чернобогов… прислал. Мол, так и так, хочешь узнать, что случилось с твоим вампиром, приходи тогда-то и тогда-то на кафедру некромантии… Яра, как я могла? Ой, Яра…

— Ой, Жень, все это такая мелочь. Ты представляешь… Слушай, я должна сказать…

Майти…

— Яра, что я натворила… Что он обо мне подумает? — перебила меня Бажена, кусая ногти.

— Кто?

— Ну, этот. Некромант.

— Не плевать ли, что он о тебе подумает?

— А если он кому-нибудь расскажет?

— Жень, Майти…

— Да я ее укопаю, твою Майти! Это из-за нее! И ты тоже! Напоили меня! Смешно?

— Нет, — сказала я. — Извини, мне надо идти. Счастливого Новосолнечья.

Надо было успеть на кафедру, пока некромант нас ищет. У Бажены свои беды… Да и чем она может мне помочь, даже если я ей сейчас все расскажу? Только впутаю ее куда-нибудь…

Майти вот уже убили… Нет, никто мне не поможет, кроме меня самой. Мною снова овладела отчужденность и злоба. Обида на весь мир удавкой перехватывала горло.

Шла на цыпочках, но некроманта вроде нигде не было. Видимо, все еще пытался поймать Бажену. Прозрачная бабка, зависнув посреди коридора, рыдала:

— Ой, не могу встать. Ой, не могу. Нет никого. Третий день. Одна-одинешенька лежу. Есть хочу… Кто-нибудь… Дайте. Стакан воды. Стаканчик водички… Одну капельку…

Ага, не зря призрак возник. Нелегкая смерть, видать, была. Душа-то улетит, а память остается навечно. Если не развеять призрака, так и будет век за веком помирать от жажды, пугая своими криками немагов, но неважно — как бы громко он не кричал, скольких бы слушателей не напугал, ему не пробиться за пределы своей комнаты, мокрой кровати и смертного ужаса одиночества. Со временем ослабнет, истает, перестанет быть видимым, слышимым, ощущаемым, но все так же будет тянуться к недосягаемому стакану воды… Память вечна!

Изнутри в двери мертвецкой была щеколда. Зачем — не знаю! Но закрылась. Я больно наткнулась на железный угол носилок, потом коснулась чьей-то холодной руки, отскочила, зашарила по карманам.

Перед началом суда меня совсем не обыскивали. Опрометчиво. В карманах все было на месте — помимо перочинного ножика и маленький сердолик в качестве накопителя силы, правда, давно вычерпанный, и несколько медных грошей, и даже мешочек с рунами, которые я, видимо, машинально сунула в карман, когда спешила за Леонардой, обнаружился. Наконец дорылась до коробочки с маленьким светляком. Открыла, осветила длинные ряды каменных столов, на части которых, накрытые грязными белыми покрывалами лежали тела, а самый ближайший, задевавший меня сползшей с носилок рукой…

Майти!

Мне поплохело. Никогда не боялась покойников, и трупы вскрывала, и зомбяков видела, но осознание, что это именно Майт… Торопливо отхожу подальше, стараясь не смотреть на тело.