Монахиня из третьего отдела (СИ) - Радион Екатерина - Страница 14

Унами тут же прокомментировал, назвав подарок веником. Лиретта улыбнулась, вспомнив предложение Унами. Да уж, веник ей достался знатный. Под такой не грех и забиться!

Закрыв дверь в комнатку, Лири поставила подарок в вазу. Жаль, такую красоту с собой не заберешь, слишком уж большой. Да и глупо так привязываться к маленьким подаркам. Лиретта старательно убеждала себя, что это именно скромный комплимент, а не что-то большее, иначе чувство неловкости сковало бы ее по рукам и ногам.

«Тоже мне, нюни развесила. То, что раньше никто не дарил цветов, не значит, что ты их не достойна. Просто так! — фыркнул Унами. — И вообще, откуда в монастыре цветы? С клумбы? Так тому, кто посягнул на нее, всыпали бы по первое число так…»

«Уна, там и мужчин-то не было. Разве что парочка старших исполнителей, а все остальное мы, женщины да старухи».

«Вот именно. так что не раскисай. Считай, что это я тебе подарил!»

«Уна, ты не можешь… ты не поднимешь букет».

«Знаешь, люди дома тоже не поднимают, но дарят же как-то!»

Лиретта не ответила, обижать друга тем, что у него еще и денег нет на такие щедрые жесты, не хотелось. Задержавшись на несколько минут у зеркала, она привела в порядок прическу, обновила стершуюся помаду и вышла на улицу.

Город все так же едва заметно гудел от напряжения. Прохожие по-прежнему избегали незнакомцев, подозрительно поглядывая по сторонам, словно это могло хоть чем-то помочь. Неприятное гнетущее ощущение не отступало, Лири казалось, что все вокруг хотят и ждут еще одной беды. От этого было не по себе.

Спустя пятнадцать минут Лиретта стояла на пороге парфюмерной лавки. За стеклами все так же темно, свет не горит, а оттого еще более волнительно было стучаться в дверь. К счастью, она оказалась не заперта. Оглядевшись по сторонам, словно воровка, Лиретта проскользнула в лавку.

Внутри было на удивление пусто. Слышны какие-то голоса, доносившиеся из-за закрытой двери за прилавком. Магазинчик совсем не охранялся, что удивительно: товар-то не из дешевых. Впрочем, вряд ли воришки могли увидеть это с улицы.

— Есть кто? — позвала Лиретта, двигаясь вперед. Она запомнила, где находится дверь в жилые помещения, но вламываться просто так, без приглашения, не решалась.

В углу что-то зашуршало, а после из-за двери выскользнул тощий как жердь бледнолицый мужчина в шляпе-котелке. Он сначала буркнул что-то непонятное, а после обернулся.

— К вам там гостья, госпожа Саттер. Я надеюсь, мы поняли друг друга, — ласково произнес он, поправил рукой в кожаной перчатке шляпу и буквально вылетел из магазинчика.

Следом показалась старушка. Она выглядела немного утомленной и взволнованной.

— Вернулась-таки, — бабушка попыталась нацепить маску сопереживающей и в каком-то смысле домашней наставницы, этакой пожилой леди, готовой прийти на помощь своей юной подопечной, но вышло как-то не очень.

— Да, простите… — Лиретта улыбнулась, пытаясь подбодрить старушку. — Кто это был?

Мужчина показался ей грубым и опасным. За ласковым тоном обычно скрывается яд змеи.

— Да пришел тут. Этот долговязый. Тьфу на него! Говорит, мол, мы с компенсацией по погибшим родственникам. Начал расспрашивать. И… — бабушка сжала губы. — Велел кое о чем не болтать. Сказал, буду болтать — сэкономят на мне, а может и чего похуже. Жуткий тип. Ох… никогда бы с такими не встречаться.

Пожилая женщина тяжело вздохнула и оперлась спиной о прилавок. На чуть морщинистом лбу отчетливо блестели две крохотные капельки пота.

— Вы одна в доме? — обеспокоенно спросила Лиретта, неосознанно поправляя шпильку в волосах.

То, что она узнала, определенно стоило бы доложить Логану. Но нужно ли его беспокоить лишний раз? Или дело может подождать?

— Я? Ах… да. Но этот твой знакомый, Дрейк, обещал вернуться вскоре… — как-то растерянно произнесла она и улыбнулась во весь рот. — Хочешь снова с ним повидаться?

— Было бы неплохо. Мне надо будет уехать, одним Триединым известно, когда еще удастся увидеться, — вздохнула Лиретта.

— Пройдем внутрь? — дружелюбно предложила старушка.

— Да, если можно. И я заберу, чтобы опять не забыть? — натянуто улыбнулась Лиретта, чувствуя себя не в своей тарелке.

С одной стороны, она пришла очень не вовремя, а с другой, словно сами Триединые привели ее в нужное место в нужное время! И как тут разобраться?

Как назло, Унами спал, вцепившись коготками за нижнюю юбку. У него помощи не допросишься. Старушка Саттер пригласила в уже знакомую комнату на четыре кресла. Ночью она выглядела немного зловеще. Дерево, растущее во внутреннем дворике, отбрасывало длинные узловатые тени. Правда, стоило включить свет, как неприятное ощущение пропадало, оставалась только легкая тревога.

Кофий хозяйка не предлагала, налила терпкого травяного отвара и поставила на стол вазочку с печеньем.

— Ешь, милая…

Логан появился практически через час, в плаще и с какой-то деревянной коробочкой за пазухой, которую он без церемоний поставил на стол сбоку от себя, стараясь не выпускать из виду. Старушка уже успела налить чай: ей нужно ощущение безопасности, и кто, как не Дрейк, мог его обеспечить.

— О, Лири, ты уже тут! Что у вас нового? — поинтересовался он, едва ли не в упор игнорируя обеспокоенность бабульки. Вероятно, нарочно.

— Зашла забрать покупку. И попрощаться. Как день?

Лиретта бросила вопросительный взгляд на куратора, перевела его на коробку и потом снова посмотрела на Логана. Очень интересно, что же скрывается внутри, но спрашивать при Саттер она не решилась.

— Было много дел, — сухо ответил оперативник.

Старушка, наконец, не выдержала:

— Между тем, ко мне зашел странный мужчина и… — тут она скосила глаза на Лиретту. Дрейк несколько секунд поколебался и все-таки махнул рукой с таким видом, мол, это влюбленная дурочка, она завтра же все забудет. — Он спрашивал о моих родственниках, погибших во время взрыва в Северном Лиффренте, и…

Слова давались женщине тяжело. Она явно успела повидать всякое, и уже отплакала свое, но какое-то жуткое ощущение того, что она больше не увидит родных, снова подступало к ней, и лишь вышколенный годами самодисциплины профессионализм не позволял ей выдать своих чувств.

—…и он сказал, что от лица муниципалитета вышлет компенсацию за погибших, и попросил уточнить немного о них для составления памятных листовок и эпитафий. Мне было жуть как интересно, и я — дура старая — спроси у него: мол, слышала, что девочки выжили, нет ли среди них моей родственницы? Он сначала ответил, что да, была, Чарлайн Саттер. Хотела сказать, мол, кто она такая, но потом решила промолчать. А он пишет себе, пишет, спрашивает о погибших, заполняет что-то в своей книжище. Такая здоровая, в кожаном переплете, вот такой толщины!

Лиретта притихла и внимательно слушала. Как бы сейчас пригодился Унами с его хорошей памятью!

Женщина выразительно показала толщину пальцами.

— И вдруг меняется в лице и спрашивает у меня, что рассказывали родственники о девочке. Как к ней относились. Так спрашивает, мне аж страшно стало. В общем, понял он, что я до чего-то догадалась, и говорит мне такой: ты, бабка, получишь свою компенсацию, но о девочке лишний раз не волнуйся, не беспокойся, не спрашивай. Она в надежных руках. А ты как жила, так и живи, сделай вид, что как не знала о ней, так и не знаешь все еще. И угрожал последствиями, если вдруг кому-нибудь расскажу.

Логан покачал головой и выразительно посмотрел на Лиретту. В его глазах читалось: «Блин, эти уроды точно не храмовники». Но вставал вопрос, кто тогда?

— Интересный человек, — хмыкнула Лиретта. — А описать сможете? Я бы попробовала нарисовать.

Она кинула короткий взгляд на куратора. Мол если что, всегда может ее послать куда подальше с этими предложениями. Но не зря же их с девочками три раза в неделю усаживали за мольберты и требовали портретного сходства с моделями? Может быть, пригодится наконец-то?

Женщина заколебалась.

— Я точно не помню… постой! Ты же видела его, он выходил как раз, — произнесла она, с мольбой обращаясь к девушке. Логан едва заметно нахмурился: то, что Лири с ним пересекалась, означает и то, что он видел саму Лиретту.