Монахиня из третьего отдела (СИ) - Радион Екатерина - Страница 22

— Миледи, вам нужна помощь? — Этель появилась как чертик из табакерки.

Лиретта вскрикнула и инстинктивно потянулась к шпильке, припрятанной в складках юбки.

— Простите, что напугала, — камеристка склонилась, глядя в пол. — Я могу быть вам полезна?

— Да. Этель, Его Светлость уже вернулся? — обеспокоенно спросила Лиретта, пытаясь унять колотящееся в груди сердце.

— Да, миледи. Он просил сопроводить вас в голубую гостиную. Следуйте за мной.

Лири покорно пошла за прислугой, рассматривая большой белоснежный бант сзади на талии Этель. По центру красовалась брошь, судя по всему, с гербом Вейлумов. При быстрой ходьбе сложно разглядеть рисунок, да и вспомнить, что там изображено, не получалось.

Но вскоре эта мелочь перестала ее волновать. Сердце билось неровно, то пропуская пару ударов, то срываясь на бешеный бег, отчего кружилась голова, тошнота подступала к горлу и неприятное колющее чувство сжимало что-то в груди. Кто в этом виноват? Рикардо Вейлум и предстоящая встреча.

«А ну не раскисай! Давай еще потеряй голову!» — шикнул на нее Унами, но Лиретта пропустила его слова мимо ушей, перебирая в голове варианты возможной встречи.

Плохие, в которых он выставляет ее прочь, быстро закончились, а за ними пошли полные романтики воображаемые бредни влюбленной дурочки. Лиретта и сама понимала, что вряд ли с ней случится что-то такое же романтически-прекрасное, но где-то внутри продолжала надеяться.

Этель остановилась придирчиво осмотрела Лири, смахнула невидимые пылинки и открыла дверь.

— Прошу, миледи. Его Светлость ждет вас.

Лиретте показалось, что она забыла, как дышать. Воздух залетал в легкие, но в нем словно не было кислорода. Голова вновь противно закружилась. Лири зажмурилась и сделала шаг внутрь.

Комната полностью оправдывала свое название. Нежно-голубые обои с белоснежным кружевным рисунком украшали стены. Картины в синих тонах, темные, почти черные, занавески, создавали приятный акцент на окне, рядом с которым стоял рояль. Лиретта закусила губу, запоздало подумав о том, что стоило уделять музыкальному образованию больше времени. Можно было бы удивить Рика.

— Леди Макфор, я рад нашей встрече, — аристократ поспешил подняться с дивана и пойти ей навстречу.

Лиретта смущенно улыбнулась и отвела глаза.

— Я тоже рада вновь видеть вас, — пролепетала она, чувствуя, как способность связно мыслить убегает от нее, задорно виляя рыжим хвостом.

— Вы, наверное, голодны. Я приказал подать легкий ужин. Вы ведь разделите со мной трапезу? — то ли спросил, то ли поставил перед фактом Рикардо.

— Почту за честь, — ответила Лири, подавая ему руку.

Аристократ не преминул поцеловать тыльную сторону ладони, а Лиретта запоздало вспомнила, что забыла надеть перчатки.

«Позор-то какой. Это провал!» — испуганно подумала она, надеясь на поддержку Унами. Но вредный мыш в этот раз решил промолчать.

Почувствовав себя одинокой рыбешкой, отбившейся от стаи и оставшейся в одиночестве в бескрайнем небе, Лиретта покорно уселась в кресло, выбранное для нее Вейлумом.

— Как вы добрались? — завел неспешную беседу Рикардо, опуская на стол бутылку вина и два бокала. — Аперитив?

Неуверенно кивнув, Лиретта приняла протянутый бокал, пригубила кисловатое вино и ответила:

— Без происшествий. Вы же знаете, что дирижабли надежный транспорт. Они реже ломаются, чем поезда, я им доверяю.

— Это потому, что, упав с высоты, точно расшибешься насмерть. Там просто качественнее проводят техническое обслуживание, — пренебрежительно ответил Рикардо. — На нашем личном участке железной дороги за последние десять лет произошла всего одна авария, и то машинист напился до поросячьего визга. К сожалению, исключить человеческий фактор пока не получается.

— У вас есть собственная железная дорога? — с восторгом спросила Лиретта, пытаясь прикинуть, сколько такое удовольствие может стоить.

— Да, на рудниках. Мы отправляем сырье на завод. Когда мой прапрадед обнаружил месторождение, там было голое поле, никакой инфраструктуры. Но с соседних земель наш коллега свозил руду на переплавку на свой завод. Экономической выгоды в постройке еще одного не было, мы просто построили дорогу туда и начали добычу. Хотя… сейчас половина переработки принадлежит нам, мы достраивали отдельные корпуса.

Говорил он это таким тоном, словно это нечто само собой разумеющееся. Конечно же, каждая семья раз в поколение строит железную дорогу, что тут такого?

От подобной заносчивости у Лиретты свело челюсть. Она плохо помнила рассказы родителей о буднях на рудниках, но в подсознании плотно засело то, что там плохо и тяжело. Хотя, кто знает, может быть Вейлумы лучше заботятся о жителях своих островов.

— Что-то случилось? Вы выглядите печальной, — обеспокоенно спросил Рикардо, бесшумно опуская бокал на стеклянный столик.

— Нет-нет, просто задумалась. Получается, дела идут в гору, раз производство расширяется. Это идет на благо Империи.

— Право слово, что мы о делах да о делах, — поспешил перевести тему Рик. — Вам не стоит забивать хорошенькую головку такой ерундой. Вы любите рукоделие?

— У меня не так много свободного времени, чтобы, — Лиретта отпила еще вина, надеясь охмелеть и немного осмелеть, — чтобы проводить его за подобным занятием. Бизнес моего отца требует много времени и усилий. Триединые благословили нашу семью наследником и тремя дочерьми. Подготовка приданого отнимает львиную долю доходов. Естественно, мы с сестрами помогаем отцу.

— Что ж, я думаю, сейчас самое время это исправить. Я найму вам учителя. Чем бы вы хотели заниматься?

«Он что, хочет видеть рядом с собой типичную аристократическую клушу, заглядывающую в рот мужу в перерывах между родами и рукоделием?» — возмущенно подумала Лиретта.

«А даже если и так? Подыграй. Попробуй что-нибудь новое. В конце концов, даже от задания можно получать удовольствие».

— Право слово, Рикардо, мне неловко…

В дверь постучали.

— Ваша Светлость, ужин. Можно войти?

— Да! — властно ответил Рик, откидываясь на спинку.

В комнату вошел лакей, перед собой он катил небольшую тележку. Ловкими движениями расставил на столе приборы, тарелки с фруктами, сыром и мясной нарезкой, поклонился и вышел.

— Я понимаю, что ужин скромный. Простите, следовало озаботиться этим ранее. Но врачи не рекомендуют переедать на ночь. Кстати, что бы вы хотели на завтрак?

— Я не буду стеснять вас, пусть все идет своим чередом.

— Хорошо. И все же, с какого изящного искусства вы хотели бы начать? Может быть, пение, игра на музыкальных инструментах, живопись?

— Может быть, вышивка? — неуверенно предложила Лиретта.

Она предпочла бы уроки стрельбы или самообороны, но Рикардо это знать необязательно.

— Как будет угодно, — улыбнулся аристократ, пододвигая в сторону Лири тарелку с фруктами. — Может быть, вам интересно что-нибудь еще?

— Да, мы начали разговор о камнях. Расскажите еще! — уцепилась за знакомую тему Лиретта, нарочито медленно отрывая виноградинку.

Рикардо довольно улыбнулся, закинул ногу на ногу и откинулся на спинку.

— Даже не знаю, что вам рассказать. Вы слышали когда-нибудь о минерале под названием слезы триединых?

— Не доводилось, — ответила Лири и поспешила положить еду в рот. Пусть лучше говорит побольше.

«А мне?» — недовольно попросил Унами.

«Ты что, с ума сошел? Сидишь под юбкой, так сиди дальше! Хочешь, чтобы он узнал, что ты живой? Проблем потом не оберешься. Напомню, что в города мутировавших животных не пускают. Только одобренных церковью, если быть точнее. Ты, мой дорогой бирюзовый мыш, ни в одном каталоге не значишься. Хочешь оказаться за пределами купола?»

«Пожалуй, перебьюсь. Но ты постарайся чего-нибудь мне захватить».

— Слезы триединых довольно редкий минерал. Он похож по составу на горный хрусталь, который относится к кварцам, но характерным отличием слез является то, что в их составе, во-первых, находятся примеси золота, обычно располагающиеся внутри кристалла в форме нитей.