Крылья колдуна (СИ) - Ярошинская Ольга - Страница 19

— А еще было что-нибудь такое, необычное?

— Однажды выпал красный снег, — задумалась Клэр. — Смотрелось жутко, как будто все в крови. Петра сказала, это из-за какого-то завода, но, думаю, она врала. Еще фонтан как-то заработал, только лилось из него шампанское. Физручка была в восторге. А как-то раз в Либеморте была ярмарка, и нам всем разрешили пойти. Карусели, кукольный театр, сладости, — мечтательно перечисляла Клэр, глаза ее заблестели. — Детство, конечно, — спохватилась она, вернув себе серьезный вид, — но прикольно. Так на следующее утро зацвели туи. Все как одна покрылись огромными яркими цветами.

— И ты еще говоришь, что в Либеморте ничего интересного! — возмутилась Тиль.

— Ну, цветы, ну, красный снег, — пожала Клэр плечами. — А в остальном — скука смертная.

Она посмотрела на низкие облака, медленно плывущие над ними.

— Я иногда думаю — были бы у меня крылья, я бы отсюда в тот же миг улетела, — прошептала она.

— Ты можешь уплыть, — предложила Тиль, чувствуя странную растерянность. — Как Хлоя.

— Ага, — усмехнулась Клэр. — Ты воду трогала? Холоднющая! Ладно, пойдем за книжками, пока библиотека не закрылась. — Она поднялась, прищурившись, указала пальцем с обгрызенным ногтем в сторону зеленеющих холмов и разбросанных по ним деревянных построек. — А вон овечьи фермы. Там один парень работает, мы с ним иногда встречаемся. Предлагал пожениться, — сказала она не без хвастовства. — Только я думаю, мое место не там.

— Это уж точно, — подтвердила Тиль.

21.

Ланс вошел в кабинет следом за директрисой и сразу попал под прицел взглядов трех женщин. Пухлая коротко стриженая блондинка в желтом спортивном костюме забавно повела маленьким носиком, зажатым между румяных щек, словно принюхиваясь. Тощая шатенка со старомодным пучком на затылке и в облегающем черном платье, сидящая напротив директорского стола, зарделась как девица, хотя лет ей, навскидку, было немало. Брюнетка с проседью на висках, устроившаяся на стуле в углу, едва заметно поморщилась.

Прислонившись спиной к уже знакомому платяному шкафу, как к хорошему другу, Ланс засунул левую руку в карман, сложил пальцы в отвращающем жесте и улыбнулся.

— Рад влиться в ваш коллектив, дамы, — сказал он.

— Так ты пока не влился, — заметила блондинка, щелкнув себя пальцами по шее.

— Руби! — строго прикрикнула на нее Петра. — Еще один инцидент с алкоголем и клянусь — вылетишь отсюда как пробка!

Та печально кивнула, провела пятерней по белобрысому ежику волос, но, когда директриса отвернулась, многозначительно подмигнула Лансу. Она вся была кругленькая, но упругая как мячик, и такая же подвижная. Она быстро пересекла кабинет, протянула Лансу руку и крепко пожала его ладонь.

— Руби. Физкультура, пение, рисование, труды.

— Широкий разброс предметов, — заметил Ланс, незаметно сгибая и разгибая пальцы. Хватка у Руби оказалась железной.

— Селена, — представилась шатенка. — История, иностранные языки. — Она закинула ногу за ногу, потянула вниз задравшееся платье, покраснела еще больше и отвернулась, чтобы скрыть смущение. — Здесь так жарко, — схватив со стола лист бумаги, Селена принялась обмахиваться им как веером.

— Теперь у нас и вправду становится жарковато, — подтвердила Руби, ощутимо ткнув Ланса в бок локтем. — А я давно говорила — надо брать мужиков!

— Сара, — произнесла третья дама из своего угла. — Преподаю химию, биологию и географию.

В годах, но стройная и крепкая на вид, в зеленом брючном костюме со старомодной брошью в виде цветка на лацкане, она пристально рассматривала Ланса, но в ее взгляде не проскальзывало ни капли женского интереса.

В кабинет постучали, и робкая девичья мордашка, заглянувшая в щель, сконфуженно улыбнулась.

— Простите, госпожа Петронилла, там… в общем… выйдите, пожалуйста, на минутку, очень надо.

Нахмурившись, Петра процокала каблуками через кабинет, повернулась к женщинам.

— Введите пока нашего нового коллегу в курс дела. Только по существу, — она строго посмотрела на Руби.

Петра исчезла за дверью, а Ланс, спрятав и вторую руку в карман и сложив из пальцев козу, вопросительно посмотрел на женщин.

— И что же я должен знать? — спросил он. — Частный пансион для девочек, отличные условия проживания, чистый воздух и высокая оплата. Работа мечты!

Руби обронила статуэтку балерины, но, ойкнув, поймала ее в полете, пристроила назад на полку, отводя глаза от Ланса. Селена, вытянув шею, уставилась в окно, будто увидела там нечто интересное. Ответила Сара. Она говорила, четко произнося каждое слово, будто впечатывая его в память, и Лансу подумалось, что она единственная из присутствующих похожа на преподавателя.

— Более странного места, чем наш пансион, вы не найдете. И пока вас здесь ничего не держит — мой вам совет: уезжайте отсюда куда подальше и забудьте о Либеморте, будто его и не было.

Руби с Селеной заговорили обе одновременно, перебивая друг друга и возмущенно опровергая слова Сары, которая сидела на стуле недвижной статуей. По их мнению выходило, что Ланс, конечно же, должен остаться. Сара подняла сухую ладонь, и обе они умолкли на полуслове.

— Только факты, — сказала она. — Два землетрясения, три возгорания, красный снег, рыбный дождь, фонтан из вина…

— Отличный букет, кстати, — с ностальгией вздохнула Руби.

— Цветущие туи и… — она слегка запнулась, будто последнее ей сложно было произнести. — Призрак.

— Допустим, призрака никто кроме тебя не видел, — заметила Селена с ноткой скептицизма. — Вивиан явилась бы ко мне. Мы были дружны.

— Но, по-видимому, больше она с тобой общаться не желает, — пробормотала Руби. Она потянула за корешок книжку про маточное дыхание, прочитала название и с ужасом затолкала книгу в глубь полки.

— Дамы, если позволите, я бы хотел задать несколько вопросов, чтобы прояснить ситуацию, — сказал Ланс.

Аккуратно обойдя Селену и ее острые колени, которые, казалось, грозили порвать капрон чулок, он подошел к окну, открыл створку и, высунув голову наружу, глубоко вдохнул.

— Итак, — выдохнув, сказал он и сел в директорское кресло. — В пансионе творится всякая чертовщина.

Все трое кивнули: Руби коротко, Селена — часто-часто, Сара — едва не клюнув подбородком грудь.

 Но вы все еще здесь, — продолжил Ланс. — Почему?

Он посмотрел на Руби, отирающуюся у книжных полок.

— Так платят же, — невозмутимо пожала она плечами. — Тройная ставка выходит. Все разбежались, предметы Петра раскидала на оставшихся. Кто еще возьмет меня на тройную оплату? Да еще и учителем пения?

Прокашлявшись, она набрала полную грудь воздуха, но Селена воскликнула:

— Умоляю, не надо!

— А дождь из карасей вообще отличная штука, — с воодушевлением продолжила Руби. — Петра сдуру приказала всю рыбу выкинуть, но мы с Авилой припрятали мешок. Мелковаты карасики, но к пиву хорошо пошли.

— Ясно, — сказал Ланс, перевел взгляд на вторую учительницу. — А вы, Селена? Что держит вас здесь?

Встав, Селена подошла к открытому окну, заправила выбившуюся прядь волос за ухо, в мочке которого висела жемчужинка.

— Я пишу, — выдохнула она.

Ланс откинулся на спинку кресла, выразительно поднял бровь, ожидая продолжения.

— Роман, — веско произнесла она.

— И почему вы не можете писать его в другом месте? — уточнил Ланс.

— Здесь я творю словно одержимая, — пылко пояснила Селена, повернувшись к нему и смяв тонкими пальцами в штору. — Мысли, образы, сюжеты — я плыву в потоке вдохновения, как рыба в воде…

— Порхаю как бабочка, жалю как пчела, — поддакнула Руби.

— Ты ничего не понимаешь! — вспыхнула Селена. — Никогда больше не прочту тебе ни строчки!

— И не надо, очень тебя прошу, — язвительно хмыкнула Руби.

— Дамы, — осадила их Сара. — Довольно. У каждой из нас свои причины здесь оставаться. У вас, Ланс, их нет. Уезжайте.

— Может, мне тоже нужны деньги, — возразил Ланс, поворачиваясь к Саре. Определенно, она занимала его внимание куда больше коллег. Высокий лоб исчерчен морщинами, пальцы, сцепленные в замок, слегка подрагивают. — Либо я тоже найду здесь источник вдохновения. Или ваша причина остаться покажется мне веской. Почему вы здесь, Сара?