Крылья колдуна (СИ) - Ярошинская Ольга - Страница 24

— Второй вопрос? — уточнила Тиль, растирая зудящие от выброса энергии ладони.

— Нет, — ответил он.

— Ну и не твое дело, — отрезала Тиль, снова направляясь к пансиону, но уже не так быстро.

Свет в ее глазах погас, дорога погрузилась в темноту, и огонь, пляшущий в окне пансиона, тоже постепенно затухал. У ворот Тиль притормозила, повернулась к Лансу и положила ладонь на его щеку, исполосованную ногтями.

— Не подумай, что я делаю это ради тебя, — буркнула она, когда короткая вспышка энергии озарила лицо Ланса. — Просто нам ни к чему лишние вопросы.

— Понял, — кивнул он. — Когда все тут закончим, можешь снова мне рожу расцарапать.

— Идет, — согласилась Тиль, убирая ладонь, под которой не осталось даже шрамов.

Они прошли по дорожке между туй, с которых кто-то оборвал все цветы, вышли на площадь перед пансионом, где собрались, кажется, все: и ученицы, и преподаватели, и обслуживающий персонал. Кто-то плакал тихо, кто-то навзрыд, Петра ругалась с какой-то пожилой женщиной, которая стояла перед ней, опустив голову. Из двух окон валил черный дым, но огня больше не было видно.

— Никто не пострадал? — громко спросил Ланс.

Все повернулись к ним, звуки на мгновение смолкли, а потом площадь разразилась криками. Девочки бросились к Лансу, Клэр повисла у него на шее.

— Слава богу! — воскликнула Петра, пробираясь через толпу и расталкивая девочек без лишних церемоний. — Это ваши комнаты. Мы думали… мы боялись… — она прижала руку, обвитую змейкой часов, к груди, крупная как горох слеза прокатилась по ее щеке. Петра порывисто стиснула Тиль, поцеловала в лоб. — Матильда, девочка моя, — выдохнула она ей в лицо алкогольными парами. — Как я рада, что все обошлось. Где вы были? Выходить за территорию пансиона по ночам строго запрещено!

— Но, по-видимому, мы правильно сделали, что решили прогуляться, — хмуро заметил Ланс, глядя на выгоревшие окна. — Матильда, ты здесь не останешься.

— Это случайность, — пылко возразила Петра. — Возможно, вы сами стали причиной пожара! Вспомните, вы не привозили с собой электроприборы? Не оставляли включенным утюг?

— Отправляйся к Ульриху, — приказал Ланс Матильде, сверкнув глазами. — Здесь опасно.

— Ты не имеешь права мне приказывать! — возразила Тиль. — Кто ты вообще такой?

— Я твой дядя, — с нажимом произнес Ланс, многозначительно покосившись на толпу, обступившую их. — И ты будешь делать, как я скажу!

— Ох уж эти подростки, — умилилась Петра. — Знаете что, давайте решим все с утра. Сейчас все переволновались, а ведь, выходит, ничего страшного не произошло. Маленькое возгорание, все само потухло, никто не пострадал. Все нормально.

— В пожаре могли погибнуть люди! — возразила Сара, подойдя к ним. Она была одета в старомодную пижаму в мелкий цветочек, но вовсе этого не смущалась, держась с обычным достоинством. — Сколько можно замалчивать очевидные факты! В пансионе опасно!

— Да, здание старое, — согласилась директрисса. — Но это наш дом. — Она хлопнула несколько раз в ладони, привлекая внимание. Змейка на часах сверкнула красными камешками глаз. — Все спать! — скомандовала Петра. — Расходимся. Завтра уроки по расписанию. Коллеги, отведите девочек по комнатам. А вы, — она повернулась к Лансу и Тиль, — идите за мной.

Они вошли в крыло для преподавателей, поднялись по лестнице на второй этаж, и Петра открыла крайнюю дверь.

— Чистое постельное белье, полотенца, смена одежды — все есть.

— Что произошло? — спросила Тиль. — Это был поджог? Взрыв?

Она заглянула через плечо Петры, пытаясь рассмотреть обгоревшую дверь дальше по коридору, и директрисса больно ущипнула Тиль за щеку.

— Если бы с тобой что-то произошло, я бы себе не простила, — проворковала она и, развернувшись на каблуках, пошла прочь, придерживаясь за стену.

— Да она в хламину пьяная, — протянул Ланс.

Он подошел к двери, которая вела в их прежние комнаты, осторожно толкнул, и она рухнула, подняв тучу пепла. Приблизившись, Тиль заглянула в открывшийся проем: черные стены, обуглившаяся мебель, окно лопнуло, и черные хлопья копоти плавно кружились на ветру.

— Очень странно, — сказал Ланс, не решаясь перешагнуть порог.

— Ничего странного, — ответила Тиль. — Обычное колдовство. Контролируемый поджог. Посмотри, пожар не распространился дальше наших комнат. Даже дверь снаружи не обгорела. Похоже, это знак, что нам здесь не рады.

— Возможно, тот, кто это сделал, думал, что мы внутри, — предположил Ланс.

Он вдруг стащил перстень с мизинца и, поймав ладонь Тиль, надел его ей на средний палец.

— Что ты делаешь? — возмутилась она, пытаясь стащить перстень. — Зачем это?

— Так безопаснее, — ответил Ланс, направляясь в новые комнаты, выделенные им Петрой.

— Сними его сейчас же! — выпалила Тиль, направляясь за ним следом. — Я не собираюсь носить твое кольцо!

— Слишком символично? — ухмыльнулся Ланс, разглядывая гостиную — почти точную копию той, что была у них раньше, но с розовыми обоями. — Знаешь, Матильда, в этом пожаре есть несомненный плюс.

— Какой же? — спросила она, все так же пытаясь стянуть перстень, но он сидел на ее пальце как влитой — не иначе колдун что-то нашаманил. — Ведьма вряд ли стала бы сжигать нас просто так. Выходит, мы где-то прокололись, вернее — ты. Она на шаг впереди.

— Нет, я не про это, — покачал головой Ланс и просиял улыбкой. — Сочинения сгорели!

Вздохнув, Тиль направилась в дальнюю спальню. Закрыв за собой дверь, она рухнула на кровать, уставилась в потолок. Губы все еще саднило от поцелуев, в ноздри забился запах гари, тело, опустошенное выбросом энергии, казалось набитым ватой. Тиль повернула голову и посмотрела на серебряный перстень на руке. Он был теплым и тяжелым, сверху сохранился полустертый рисунок, напоминающий цветок.

Вдруг от стены отделился светящийся сгусток. Он проплыл над кроватью, завис над Матильдой, постепенно принимая человеческий контур: проступила женственная фигура, подчеркнутая платьем с ремешком, по плечам разметались волосы. Лицо призрака оформилось последним и могло быть довольно миловидным, если бы не вывалившийся изо рта распухший язык.

Призрак обхватил себя за шею руками, закатил глаза.

— Класс, — вздохнула Тиль. — Вот тебя еще не хватало.

Она взмахнула рукой, и привидение, будто подхваченное порывом ветра, понеслось прочь и просочилось через другую стену.

Тиль повернулась на бок, сложила руки под головой, коварно улыбнулась, выжидая.

Крик Ланса раздался через несколько секунд. Потом что-то с грохотом упало, разбилось, в щелке под дверью вспыхнул свет. Колдун грязно выругался, и Тиль, довольно выдохнув, закрыла глаза.

27.

Проснувшись, Тиль некоторое время лежала в кровати, рассматривая свое новое жилище. Обычная комната со стандартной кроватью и безликим двухстворчатым шкафом сохранила дух прошлой хозяйки: тумбочку у кровати украшала вязаная салфетка, в узкой вазочке стояла засушенная роза. Утренний свет, падающий из окна, ложился на деревянный пол ровным прямоугольником, и Тиль сразу захотелось стать на него босыми ногами.

Она потерла глаза и, оцарапав себе переносицу, подняла руку перед глазами. Перстень колдуна. Артефакт, который сохранил Лансу жизнь, когда тот просто обязан был умереть. И он так просто с ним расстался?

Тиль покрутила перстень на пальце, внимательнее разглядела цветок с полустертыми лепестками. Или не цветок? Теперь уж не разобрать. Она облизала палец и попробовала стянуть перстень, но тот тут же прилип, как заговоренный. Хотя — почему «как»? Заговоренный и есть.

Ланс сказал, что сделал его для женщины, которую любил. Но перстень у него, а не у той, которой был предназначен. Еще одна загадка, которыми колдун нашпигован, как утка яблоками.

Свесив ноги с кровати, Тиль прикоснулась ступнями к теплому полу, зажмурилась от удовольствия. Вчера она все же нашла в себе силы раздеться и натянуть казенную сорочку, но в душ хотелось нестерпимо. Заметив свое отражение в полированной поверхности шкафа — хрупкие ключицы, обтянутая сорочкой грудь и голые коленки, Тиль сняла с вешалки белый махровый халат, пахнущий стиральным порошком, и накинула его на плечи.