Белая роза пустыни (СИ) - Карелин Андрей Дмитриевич - Страница 32

– Обожаю, когда меня душат, – говорю.

– Я могу и сильнее, – ухмыляется Толя.

– Только не задуши меня, – говорю.

– Постараюсь. – И он изо всех сил нажимает на моё горлышко. Я не могу дышать, я могу только кайфовать от того, как он меня трахает. Я сейчас кончу, а из глаз потекут слёзы.

– Кончай в меня! Кончай в меня! – с остервенением хриплю я.

– Ты хорошо подумала?

– Кончай, ничего не будет, ничего. – Я откидываю голову назад и чувствую, как в который раз в меня на всю мощь заходит его могучий поршень. И тут он начинает разряжаться.

– Ка-а-айф! Я чуть не кончила! – ору я. А Толя вжимается в меня от наслаждения. У меня непроизвольно сжимаются пальчики на ногах. У меня всегда так, когда мне хорошо. Как бы судорога не схватила, а то всё может быть. Он жмёт мои стопы руками и целует мои ножки, не вынимая из меня своего члена.

– Я кончил, я только что в тебя кончил, – говорит он и целует мои ножки.

– Спасибо, – шепчу я, – мне так хорошо. – Закрываю глазки от наслаждения и кайфую от того, как он трогает своим пальцами мои пухлые губы. Я представляю себе, что он это делает членом. Мне почему-то так хочется сосать! Беру его за руку, засовываю себе палец в рот поглубже и делаю вид, что сосу член.

– Прости, – улыбается Толя, доставая из меня свой агрегат. – Я не могу так сразу. Давай чуть позже.

– Я буду ждать, – улыбаюсь я. – Люблю тебя, Толя.

– И я тебя люблю, Юлечка, – шепчет он и хмурится. – А то, что ты говорила в тебя кончать и ничего не будет, это потому, что ты на противозачаточных.

– Нет, – я улыбаюсь и качаю головой.

– Что-то со здоровьем? Пойми, это для меня ничего не значит, я всё равно буду любить тебя только сильнее?

– Не угадал.

– А что? Срок сейчас такой, после месячных, что можно туда кончать? – жмурится и гадает он.

– Опять не угадал.

– Что же тогда?

– Просто мне так не хотелось, чтобы ты вынимал. – Делаю бровки домиком.

У Толика округляются глаза. Видели бы вы его взгляд в эту секунду!

– А если залёт? – Резонный вопрос.

– Ну какой залёт? Вероятность всего двадцать процентов. – Понятия не имею, откуда я взяла эту цифру, но пускай будет двадцать. Просто я пока даже сама себе объяснить не могу, что на меня нашло.

– Двадцать процентов – это много, – продолжает Толя. – Зачем же так рисковать?

– А я вообще рисковая, ты не знал?

– Ладно, я – купаться, – качает он головой. А я и сама понимаю, что совершила глупость, и не хочу в этом сознаваться. Просто мне так классно было в этот момент, так не хотелось, чтобы он вынимал!

Чё-о-о-орт, только бы не забеременеть! Я уже реально себя колупать начинаю за такое решение.

«Да не волнуйся ты, ничего не будет», – успокаивает меня внутренний голос. Хоть за это ему спасибо.

Я лежу и загораю, любуюсь, как он выходит из воды. Ну вылитый Джеймс Бонд с идеальный прессом! Мне нравится, как блестят капли влаги на его мускулистом теле, любуюсь его торсом и мокрыми волосами. Улыбаюсь ему, обожаю его. Какой же он классный! Толя подходит ко мне и гладит меня по спине, как кошечку, а после шлёпает по попке. Тискает её, трясёт, а мне так приятно, я даже глазки закрываю от наслаждения.

– Ну что, поехали дальше? – спрашивает он.

– Ага, – соглашаюсь я и поднимаюсь с подстилки, отряхиваюсь от песка. А он помогает мне отряхнуться. Он такой заботливый, такой милый!

Я натягиваю трусики и надеваю его тенниску прямо на голое тело. Обожаю мужские тенниски, они для меня, как ночнушки – немного длинные, как раз прикрывает попочку.

– Тебе идёт, – разглядывает он меня со всех сторон.

– Я в ней поеду, – говорю я. – Всё равно ты её не носишь, а мне идёт.

Толя складывает вещи в походную сумку, и мы выезжаем.

Всю остальную дорогу мы молчим. Оба не выспавшиеся, оба уставшие. Я не спала полночи, Толя вообще не спал. Мы накупались и натрахались, можно и домой. Смотрю на Толю, нежно поправляю волосы у него на макушке.

– Какой же ты классный! – говорю. – Смог-таки затащить моя в постель.

– А то! – отвечает он. – Я в себе и не сомневался.

– А ты сромняжка, – иронизирую я. – И что теперь будешь со мной делать?

– Ну, теперь, когда я тебя трахнул, найду себе кого помоложе, – явно шутит он. Надеюсь, шутит, а то мало ли, вдруг найдёт. Опять начинаю волноваться.

«Толь, ну хватит заставлять меня нервничать, просто люби, и всё».

========== Глава 24 ==========

– И что, уже есть кто на примете?

– Да-а-а, и не одна, думаешь, у меня могут быть проблемы с девушками?

– У тебя? – зачем-то переспрашиваю я. – Нет, о тебе, наверное, сохнет каждая вторая, кто видит тебя без футболки.

– Ага, а вторая половина просто это скрывает.

– Толь, а тебе не надоело себя расхваливать? Ты такой классный, такой самоуверенный, такой… – Думаю, как подобрать синоним, но тут моего словарного запаса явно недостаточно.

– Тяжело быть таким идеальным, сама видишь, – вздыхает он и держится, чтобы не расхохотаться. – Но я стараюсь.

– Вижу, – улыбаюсь я. Чёрт, как вспомню его реакцию на меня, накрашенную, так и тянет накраситься снова. Но на ходу я себе глаз выколю. Лучше не буду, хотя тоналку можно и нанести. Нужно было накраситься, пока я на пляже валялась.

– Так что держись за меня, – говорит он. – Будешь хорошо сосать – я не буду тебя бросать.

– Спасибо тебе, о великий! Ты так щедр!

– Так-так-так, что тут начинается? Это не шутка юмора, это намёк.

– Что, прости? – сдвигаю бровки я, и делаю вид, что не расслышала.

– Что, прости? – передразнивает он меня, как иногда это делает Викуля. – Прошло двадцать секунд, а у тебя ещё рот свободен.

– Ой, извини, задумалась, лишняя извилина в голове думать заставляет. Но это больше не повторится. – А меня так заводят эти его наглые заигрывания! Тянусь к его ширинке и мну левой рукой его член. Воображаю себе, как сосать буду.

Наклоняюсь над ним, расстёгиваю ремень, приспускаю шорты и достаю ртом его стоячий «агрегат» (с каких это пор я член стала «агрегатом» называть? Ну ладно, пускай будет «агрегат» для разнообразия).

Возвращаюсь на своё место, сижу и подрачиваю ему левой рукой. Он встаёт прямо у меня в руках – это такой кайф, не передать! Господи, спасибо тебе за то, что меня тянет и к парням, и к девушкам!

– Губами, я сказал! – Толя сурово смотрит на меня, а после подтягивает к себе за затылок и нежно-нежно целует меня в губы. Обожаю его поцелуи, поле них особенно сильно сосать хочется, чтобы заполнить свой ротик этим незабываемым чувством его тела. Сажусь поудобнее, с коленками залезаю на кресло, кладу ему голову на живот. Надрачиваю его член и тянусь к нему губками. Нежно-нежно касаюсь головки и язычком щекочу его дырочку. А после обхватываю губами и мягко двигаюсь по стволу вверх вниз, вверх вниз, заполняя свой ротик его телом.

– Ка-а-айф! – Толя откидывается назад и немного приспускает шорты одной рукой, другой ведёт дальше свой грузовичок. Кладу голову ему на пресс – вертикально, чтобы от члена быть на небольшом расстоянии, и дрочу ему правой рукой, помогаю себе кончиком язычкам и губами. Заглатываю поглубже и едва не давлюсь его членом, так что на глазах выступают слёзы. Улыбаюсь и смотрю на него.

– Что? – спрашивает Толя.

– Ничего-ничего, – отвечаю. – Просто я тебя люблю.

– И я тебя люблю, соси, девочка, – говорит он.

– Я на весу устала; можешь моей головкой поводить, я расслаблю горло.

– Ну раз ты так просишь… – ухмыляется он. – Подрочить собой предлагаешь?

– Ага, – улыбаюсь я, – просто шея затекла от монотонных движений.

– Иди сюда, Юлечка, иди, моя сладкая. – Он нежно-нежно целует меня в губы, а после прижимает за затылок к своему члену. Держит так несколько секунд и отпускает. Он передержал слишком долго, так что у меня, наверное, глаза из орбит полезли. Он даёт мне отдышаться и опять натягивает на свой член (хотела сказать «агрегат» – надо же новым словом пользоваться, а то «член», «член», «член», «член»; скучно же). А потом он мною дрочит, дрочит моей головой, не давая даже вдохнуть.