Бракованная (СИ) - Рымарь Диана - Страница 33

Вглядываюсь в лицо моего Снегирька и вдруг понимаю: перспектива провести со мной неделю ей противна. Ей больше не нужно то, что сама просила у меня совсем недавно.

Я ей не нужен.

Я тут унижаюсь, прошу ее о чем-то, а ей всё равно.

— Тебе этого больше не хочется, так? — спрашиваю, резко от нее отстраняясь.

Эва обнимает себя руками, смотрит на меня круглыми глазами.

До меня наконец окончательно доходит: не любит и не полюбит, как бы я ни старался, что бы я ни делал, сколько бы денег на нее ни потратил. Могу хоть на изнанку вывернуться, это мне привлекательности в ее глазах не добавит.

«Не хочешь меня любить, детка? Не надо!»

В браке любовь — дело десятое. Вообще-то, когда я ее брал, ни на какую любовь не рассчитывал, мне просто нужна была нормальная ДНК и женщина, с которой можно ужиться.

Пусть Эва меня ненавидит, может быть, так даже проще. Честнее, правильнее. Ведь рано или поздно она всё равно меня возненавидела бы. Лучше сразу, чтобы я не питал иллюзий.

— Лев, я…

Она пытается что сказать, а я резко перебиваю:

— Давай договоримся как взрослые люди! Мне твои чувства до одного места! Так же, как и тебе мои. Но я хочу детей… И ты родишь мне их, Снегирёк, будешь заниматься их воспитанием, будешь исправно отдавать мне супружеский долг, ходить со мной на приемы, в общем, делать всё, что делает приличная жена. За это я буду о тебе заботиться, обеспечу всем, что ты только захочешь. Чем ты послушней, тем шире моя забота. Вот такой договор!

Она смотрит на меня своими огромными глазищами и будто бы хочет закричать. Даже жду этого, но вместо крика с ее губ срывается лишь тихая просьба:

— У меня есть условие.

— Ты не вправе высказывать мне какие-то условия!

— Всего одно…

— Ладно… — Я решаю пойти на последнюю уступку. — Давай свое условие!

— Ты не станешь обижать наших будущих детей, не ударишь, не станешь жестоко наказывать…

От ее просьбы хочется скрежетать зубами.

— Я похож на человека, который может обидеть ребенка? — Мой голос грохочет на всю спальню.

Ожидаю, что Эва догадается извиниться, но она лишь твердит тихим голоском:

— Пообещай, пожалуйста!

Несложно пообещать не делать того, чего ты и так делать не собирался, хотя сама формулировка изрядно бесит. Я ведь не изверг какой…

— Обещаю, Эва! Я не обижу наших детей, да и тебя обижать не стану. Но если ты мне изменишь, убью. Я не фигурально выражаюсь. Твоя верность — твоя безопасность, тебе ясно?

— Ясно… — отвечает она, громко сглатывая.

Глава 31. Ночной переполох

Через три месяца:

Пятница, 1 мая 2020 года

2:30

Лев

И вот я снова стою на пути серебристого «лендровера», снова столбенею, четко понимая: меня вот-вот собьют. Снова резкий толчок и…  я лежу на холодном бетоне, придавленный тушей Семёна. Он буквально снес меня в сторону своим телом. Мой телохранитель…

Второе покушение на меня было организовано около года назад прямо на стоянке мясокомбината «Величаевский». Серебристый «лендровер» без номеров ждал именно меня. Его так и не нашли, как ни пытались. Всё случилось так быстро, что я даже испугаться не успел. Понял весь ужас произошедшего потом — на меня напали на моей же территории.

Открываю глаза и ни черта не вижу — я ведь предпочитаю спать в кромешной тьме, чтобы никаких ночников, даже шторы плотно задернуты. Никак не могу понять, что меня разбудило, что вырвало из липких лап кошмара.

Позже слышу легкий скрип двери, едва уловимый звук дыхания и тихие, почти беззвучные шаги.

«Кто-то крадется к кровати!» — с запозданием доходит до меня.

Третье покушение…

С меня мгновенно слетают остатки сна. Ради таких моментов я и истязаю себя в спортзале, занимаюсь борьбой, держу себя в форме. Готов и способен защитить себя и свою жену.

Главное — чтобы Снегирёк не пострадала. Мне нужно перехватить злоумышленника до того, как тот доберется до кровати. Этот гад не представляет, с кем ему придется столкнуться. Я тоже отлично умею бесшумно двигаться.

Действую на уровне инстинктов, подскакиваю, бросаюсь к тому месту, где, по моим прикидкам, должен быть незнакомец. Глаза даже различают чью-то темную фигуру. Секунда, и я выполняю идеальный шейный захват. Успеваю подметить — злоумышленник какой-то слишком мелкий и хлипкий.

И в этот самый момент слышу женский писк:

— Ай!

Надежно фиксируя противника правой рукой, левую опускаю на грудь. Тут же отмечаю — грудь очень знакомая, вон как идеально ложится в ладонь.

— Эва, мать твою! — рычу на жену и отпускаю ее.

Тянусь к ночнику, включаю свет.

Мой Снегирёк стоит возле кровати ни жива ни мертва.

— Ты понимаешь, что я мог тебе шею свернуть?! Что за хождения по ночам в темноте? Ты что, свет не могла включить?

— Прости, я спускалась на кухню выпить воды…

— На кухню она спускалась, — бурчу зло. — А ты не подумала, что я могу проснуться и неправильно воспринять ситуацию?

— Раньше ты не просыпался, — пищит она, опустив взгляд.

— То есть ты это периодически проделываешь, да? А если обо что-нибудь стукнешься или навернешься?

— Это вряд ли, — пожимает плечами она.

— Почему? Ты видишь в темноте? Кошка, что ли?

— Я считаю шаги, — вдруг признается моя дорогая женушка.

— В смысле?

Нависаю над Эвой, требуя объяснений.

— Ну… я знаю, в каком направлении и сколько шагов нужно сделать, чтобы дойти до ванной комнаты, и до коридора, и до лестницы. Дома могу ходить с закрытыми глазами, — нехотя лепечет она. — Привычка с детства.

Вот так да, моя жена с причудой.

— Больше чтобы не смела ходить без света. А теперь снимай ночную рубашку и ложись в постель, — командую я, на ходу стягивая с себя трусы.

Раз уж всё равно проснулся, отчего бы не воспользоваться прекрасным телом собственной супруги. Гуляющий в крови адреналин требует выхода.

Эва слушается, стягивает с себя сорочку и трусики и уже абсолютно голая скользит под одеяло. Очень скоро я оказываюсь рядом, целую ее надутые губы. Четко знаю, когда Снегирёк на меня дуется. Она ничего не говорит, но слегка выпячивает губы, напрягает их — такая у нее особенность. А я целую ее, пока прекрасный ротик жены не становится снова нежным. Физическим контактом выгоняю обиду из ее тела.

Жене нравятся мои поцелуи, всегда нравились. Они делают ее податливой, будят желание. Всего немного ласки, и она готова для меня.

Мы с ней ладим в постели, да и вне ее в принципе тоже. Эва больше не перечит, она сдалась мне. И правильно сделала. Из нее в итоге получилась неплохая жена, у меня к ней претензий нет. После того как закончила свой глупый бойкот, наконец снова стала заботливой, внимательной. Всё же не дура, поняла, что я для нее выигрышный билет.

Взбираюсь на нее, продолжая поцелуи.

— Обхвати меня ногами! — прошу хрипло.

С глухим стоном вхожу в мою сладкую девочку. Когда мы с ней соединяемся, остальной мир перестает иметь какое-либо значение. Есть только я и Эва, у нас одно на двоих движение. Я начинаю, она продолжает, и так по кругу. Мощными толчками придавливаю ее к матрацу, чуть отстраняюсь, жду, пока она подастся вперед, ко мне, и начинаю игру сначала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Эва сжимает меня, она очень мягкая и в то же время тесная. Ощущения непередаваемые, особенно когда кончает, сжимает меня внутри, даря еще больше блаженства.

С удовольствием изливаюсь в нее, слушая ее стоны. Позже освобождаю Эву от веса собственного тела, устраиваю ее белокурую голову у себя на плече, обнимаю, вдыхаю медовый аромат волос.

Я люблю ее запах, я люблю ее тело… Я ее люблю!

— Когда ты уже забеременеешь? — рычу ей в ухо. — Ты делаешь для этого всё необходимое?

— Да, — лепечет она. — Мой гинеколог заверяет, что беременность должна наступить в течение полугода, что пока волноваться не о чем, так бывает…