Дракон в зефире (СИ) - Дорогожицкая Маргарита Сергеевна - Страница 16

— Это меня угораздило?!?

Она оттолкнула от себя Машку, вскочила на ноги и полезла с кулаками на парня, который сидел и ругался на льду.

— Я шла по дорожке! Никого не трогала! А ты! — она что есть силы наступила на доску и сломала ее пополам. — Ты сбил меня с ног! Придурок!

— Ты раздавила жука! — ужаснулся он, поднимаясь и держась за голову. — Да ты!.. Да ты хоть знаешь, сколько он стоит! Да я тебя по миру пущу, голодранка!..

Машка пыталась остановить подругу, но тщетно. Лерочка зашипела бешеной кошкой и вцепилась парню в кудрявые вихры. Трешка смело протаранил обидчика в спину и повалил его обратно на колени.

— Это я голодранка?!? Да чтоб тебя подняло и бросило! И еще раз! И еще!

К ним уже спешили из полигона стихийной магии. Впереди бежал магистр в синей бархатной мантии, за ним высыпали студенты.

— Немедленно прекратить драку! Что здесь происходит?

Он щелкнул пальцами, и лед на тропинке пошел трещинами, а потом взмыл осколками в воздух. И впился в дерущихся. Лерочка застыла ледяной статуей с занесенным кулаком, а парень превратился в неподвижное изваяние. Надо сказать, очень красивое изваяние. Маша встряхнула головой, с усилием отводя взгляд от жгучего брюнета с гордым орлиным профилем и серыми глазами.

— Что здесь происходит, я спрашиваю?

— Он, — тыкнула она пальцем в ледяного красавчика, — сбил на этой штуковине мою подругу! Лерка ранена!

На Трехтолкая одели поводок и оставили вместе с Машкой за дверью. В кабинете ректора Академии было много разных диковинок, но Лерочке было не до них. Она скрючилась на стуле, пытаясь отогреться. С нее стекала вода и капала прямо на роскошный ковер с длинным ворсом. Девушке было очень стыдно за свою несдержанность. Злость прошла, уступив место обиде. Почему с ней вечно что-нибудь происходит? Ужасно ныло перевязанное плечо. Профессор стихийной магии Рихард Вастольф запальчиво закончил свою обвинительную речь:

— И они сорвали мне занятия! Требую наказать! Две недели исправительных работ на моем полигоне!

Он ударил себя по колену и возмущенно задрал голову. Профессор был самой обыкновенной наружности, разве что узкие глаза делали его немного похожим на азиата, а необычайно длинный нос придавал сходство с постаревшим Буратино. Обидчик Лерочки оказался студентом пятого курса Гербертом Марандо, отпрыском старинного благородного рода и лучшим пилотом Академии. Сломанная доска была сделанным под заказ «жуком» и стоила столько, что девушке поплохело. Пятьсот золотых.

Ректор Кхамало вышел из-за стола, и Лерочка торопливо уткнулась взглядом в пол. Ворсинки ковра шевелились, как живые. А может, они и были живые. Способность удивляться на сегодня уже исчерпалась.

— Ну что же вы, драгоценные мои, так плохо себя вели? — пожурил он провинившихся. — А вы куда смотрели, профессор Вастольф?

— Я?!? — взвился тот с кресла. — Я вел занятие по зефирным грозовым образованиям!..

— Вот-вот, — кивнул ректор. — А лед откуда?

— Ну знаете ли!.. — рухнул профессор обратно в кресло. — Это уже ни в какие порталы не лезет!..

— Опять самоуправством занимались? Учебный план для кого писан? А вы, Марандо? Что вы делали рядом с полигоном стихийной магии? Кажется, у вас были занятия на зефиродроме?

Наглец откинул мокрую прядь со лба и ухмыльнулся, выпятив вперед челюсть.

— Тренировался перед регатой. Капитан Круго меня отпустил. Можете проверить.

Ректор погрозил ему пальцем.

— И не стыдно, а? Прикрываетесь соревнованиями…

— Эта голодранка сломала моего жука! И натравила на меня меха!

Лерочка не выдержала.

— Ты на меня налетел!

— Ты сама мне под ноги бросилась!

— Тише, тише…

Ректор коснулся обоих спорщиков. Ощущения было такое, словно кто-то укутал в теплое каменное одеяло, которое давило на плечи и не давало вымолвить ни слова.

— Золотые мои, — по-отечески мягко начал он, — я думаю, вы все немного погорячились и неправы… Кроме того, Валерия прибыла к нам из другого мира, ей простительно не знать заведенные порядки…

— Так она еще и босячка? — ужаснулся Герберт. — Кто мне за жука заплатит?!?

Лерочка попробовала возмутиться, но не смогла и рта раскрыть.

— Герберт Марандо, следите за словами, — сказано это было все также мягко, но строго. — Некоторые из иномирян будут учиться в Академии. Мне бы не хотелось конфликтов. Совсем не хотелось. Иначе я расстроюсь.

Лерочке показалось, что при этих словах ее обидчик не только побледнел, но и как-то съежился на стуле.

— Вот поэтому, алмазные мои, я ограничусь суровым предупреждением вам, профессор Вастольф, за отклонение от учебного плана; двумя днями исправительных работ на полигоне вам, Герберт Марандо, за уклонение от занятий…

— Капитан Круго разрешил!.. — попытался возразить парень.

— … внеочередным нарядом на кухню для капитана Круго…

— Ну не надо! Пожалуйста!.. Ему-то за что?

— … за систематическое нарушение устава Академии…

— Кактус его пупыркни!..

— И еще сутки дополнительно на полигоне вам, Марандо, за нецензурную лексику…

Лерочка сжалась в дрожащий клубок, понимая, что гнев обманчиво ласкового ректора сейчас дойдет и до нее.

— А вас, Валерия Мокошина, я обязую выплатить половину причиненного Марандо ущерба…

— Почему это только половину?!?

— Еще сутки на полигоне, Марандо, — ректор сделал паузу, склонив голову набок и ожидая возражений, но парень заткнулся, для верности закрыв себе рот ладонью. — Половина ущерба потому, что вы считаетесь лучшим пилотом Академии, но не смогли уклониться от столкновения. Следовательно, либо вы не лучший, либо ваша вина в происшествии составляет ровно половину. Итого, вам, Валерия, необходимо будет выплатить двести пятьдесят золотых.

Лерочка так и не осмелилась поднять взгляд на голого ректора.

— У меня нет… столько, — потерянно пробормотала она.

— Я знаю, — ректор Кхамало опять смягчился и дотронулся до ее плеча. — Поэтому будете выплачивать каждый месяц половину из своей стипендии. За десять месяцев расплатитесь. Может, раньше. Идите. И больше не шалите.

Едва за ними захлопнулась дверь кабинета, Марандо схватил и прижал Лерочку к стене, грозно нависнув над ней.

— Ты — труп! — его палец уперся ей в лоб. — Через десять месяцев труп! Поняла?

— Убери от нее руки! — влезла между ними Машка.

— Это кто у нас затявкал? Еще одна босячка? Не будет вам житья в Академии!

— Да ну? Плохо нас знаешь, придурок! Это тебе капец, понял?

— Чего? Ты хоть знаешь, с кем говоришь?

— Маш, не надо!

Лерочка оказалась оттолкнутой в сторону, едва удерживая рвущегося с поводка Трешку. Машка сцепилась с Марандо не на шутку. А рука у подружки была тяжелая, натренированная и в домашних разборках с пьяными ухажерами ее матери, и в многочисленных дворовых потасовках. Машка схватила обидчика за грудки. Секунда, и вот это уже она прижимает парня к стене, правда, грозно нависнуть не получается, она едва достает ему до плеча.

— Слушай сюда, засранец, — голос у Машки был такой, что Лерочка на всякий случай бросилась к двери кабинета ректора и заблокировала собой выход. — Мы — Избранные! Сечешь? И нам ничего не будет, хоть ты уписайся здесь своей голубой кровью!

— Почему голубой? — удивился красавчик, ошарашенный наглой девицей.

Из кабинета уже пытался выйти профессор, не понимающе дергая ручку и толкая неподдающуюся дверь. Лерочка свистнула Трешке.

— Охраняй!

Тот приподнял край сиденья, словно прислушиваясь, а потом с разбега прыгнул на дверь и в один момент переплел ногами вход, намертво запечатав его.

— Ах, так ты еще и тупой, — довольно хмыкнула Машка и отвесила такого звонкого щелбана по лбу аристократу, что Лерочка вздрогнула. — Объясняю…

Парень взревел от боли и попытался оттолкнуть нахалку, но ему явно не доставало знания подлых уличных приемов. Удар в пах, и он скрючился на пополам, грязно ругаясь. В дверь уже колотили.