Хранитель (СИ) - Вакина Ася - Страница 32

Братья справлялись. То срываясь на ругань, уместную в данной ситуации, то больно дергая девиц за волосы. Они не поддавались. Нет. Лишь четко соблюдали инструкции. Романо это видел и чувствовал. Как можно не хотеть девственницу, в сладкой позе стоящую перед тобой и такую беззащитную. И они хотели. Но долг был превыше их. Превыше всего.

Верховный мысленно попросил Семь читать молитву. Он не знал, как поступить иначе. Чтобы справиться. Каждая его клеточка откликалась на ее дыхание. На ее запах волос. И он боялся ее коснуться. Панически. Как странно получалось — на них двоих страха было вполне достаточно…

Когда ее мысленная молитва продолжилась, он с облегчением вздохнул и поднялся на ноги.

Все было готово. Девушки боялись и всхлипывали. Устрашающие розги лежали на полу, едва касаясь девичьих ног.

— Позабавимся? — спросил братьев Романо, но вышло неправдоподобно.

— Эти голенькие попки меня заводят, — усмехнулся Арт.

Романо пристально посмотрел на него. Правильно ли сделал, призвав его последним. Выдержит ли? Молод. Слишком.

За спиной послышались шаги. В распахнутую дверь вошел Хранитель с ведьмой, прелести которой едва прикрывал распахивающийся плащ. Она шла босиком, бесшумно ступая по холодному каменному полу. Но, казалось, ей это было безразлично. Что-то в ее облике сильно изменилось, только верховный никак не мог понять, что именно.

Оглянувшись, Хранитель остановил свой взгляд сначала на Арте, затем на Романо. Все братья в тот момент облачились в мешковатые балахоны с капюшонами. Это последнее его мысленное предупреждение. Потом они скроют лица, и каждый будет бороться в одиночку, сознавая, как важно не подвести все Братство.

— Заткнись, — обратился Хранитель к Семь, в два шага оказавшись рядом с девушкой, больно задрал голову. Романо дернулся, но вовремя остановился. — Заткнись, — более сдержанно повторил Андреа, заметив реакцию верховного.

Девушка покорно мотнула головой.

Катарина уже забралась на красный пьедестал и по-детски раскачивала ногами, улыбаясь и рассматривая сои ступни. Казалось, ситуация вокруг ее совсем не волновала. Хранитель приблизился к ней и, взяв в руки четки, начал читать какое-то заклинание на древнем языке. Братья затянули:

— Ммммм.

Девушки снова принялись всхлипывать и дрожать. Через минуту сделавший круг Хранитель раздал каждому из братьев черные платки, чтобы они завязали глаза девушкам. Это нужно было для того, чтобы Тьма не отпечаталась в их глазах. Если она проникнет лишь в воображение, с ней легче будет потом справиться. Встав на колени каждый позади своей девушки, грудью касаясь обнаженных спин, мужчины завязывали обнаженным глаза. Рыдания и причитания наполнили зал.

Взяв в руки золотые подсвечники, братья медленно стали наклонять их, чтобы расплавленный воск закапал на нежную кожу ягодиц. Послышались крики. Испуг перерастал в панику. Романо знал, что это не больно, пробовал на своем запястье не раз. И все же внимательно рассматривал ее тело, в тусклом свете свечей пытаясь понять, действительно ли он не причинил ей боли.

Хранитель, не переставая, читал заклинание. Катарина тихо смеялась, рывком сбросив с себя мешающий плащ. Ее рыжие волосы разметались, в глазах появился жаждущий блеск. Она рвано дышала, шумно втягивая в себя воздух. И злилась, что в последние минуты ее жизни Хранитель совсем не обращал на нее никакого внимания.

— Они здесь… — прошептала она.

Андреа мельком скользнул по ней взглядом.

Со всех углов в зал пополз густой черный туман. Когда он достиг братьев, они почувствовали холод, такой, какой не ощущали никогда. Тьма желала проникновения, но общий транс не давал ей этого сделать. Она шипела, обходя пентаграмму, облизывая холодными черными языками нежные ягодицы, натыкалась на воск и отступала.

Катарина легла на пьедестал и широко расставила ноги. Ее зрачки побелели, а тело сотрясала нервная дрожь. На секунду Хранитель остановился, ошарашенный представленной картиной.

— Возьми меня, Хранитель, — проговорила Катарина не своим голосом, — ты же хочешь этого, правда?

Ее голос был невыносимо скрипучим и вместе с тем очень притягательным. Он проникал в кровь Андреа, заставляя сильнее биться сердце.

— Мы же все сюда за этим пришли, — простонала она, сжимая ладонями свои груди и выгибаясь дугой. — Братья, совершите падение, — выкрикнула она, обращаясь к мужчинам. — Это так приятно. Особенно с этими молодыми козочками, не познавшими греха. Просто не было на них вашей страсти в скучных стенах обители. Возьмите же их прямо сейчас, пока сочные лона истекают соками и готовы вас принять, извиваясь от желания…

— Замолчи, ведьма, — Хранитель еле сдерживался, уже протягивая к отяжелевшим грудям свою ладонь. — Тьма в тебе говорит.

— А то кто же. Признал меня, паршивец, — рассмеялась ведьма. — Если бы любил свою Катарину, не поддалась бы она моему вторжению… Но не это теперь важно, Хранитель. Войди в меня и попробуй на вкус Тьму. Тебе понравится…

Резко отвернувшись, Хранитель увидел братьев, склонившихся над девушками. Их желание было сильнее вулкана и глубже самой глубокой впадины. Сильно сжав четки, Андреа продолжил читать заклинание. Катарина ушла. Он не должен потерять братьев. Минутная слабость, и все на грани краха.

Романо очнулся первым. Посмотрел на свои руки, гладившие спину Семь и отшатнулся. Затянул необходимое:

— Мммммм.

Один за другим приходили в себя братья, присоединялись к ритуальному песнопению. Хватались за свечи, больно обжигая пламенем ладони. Чтобы придти в себя и не поддаться. Чувствовать боль и бороться за свет.

Тьма, проникшая в ведьму, завизжала. Стекла в арочных окнах задребезжали и лопнули, каскадом осколком посыпались на пол. На решетках сидели горгульи, внимательно вглядываясь в полумрак зала. Резко рванув решетки, чудовища разом оказались внутри. Заметались, пытаясь схватить черные ускользающие языки. Хлопали крыльями, заставляя стоящих на коленях девушек испытывать дикий ужас. Они не плакали и не метались. Послушно стояли в ожидании чего-то. Тьма кидалась на каждую, тщетно пытаясь ухватиться за порочные мысли. Но этого было слишком мало, чтобы забрать их с собой. Они были чисты, несмотря ни на что…

Тиарии приняли форму черных приведений и летали по залу с диким визгом. Благодаря заклинанию, которое беспрерывно читал Хранитель, горгульи видели тьму и, словно, некие черные веревки, набирали их когтистыми лапами целые пучки. Вылетали в окно, поднимаясь куда-то ввысь, а через некоторое время снова спускались.

— Я хотела сказать тебе, Андреа, — настоящий голос Катарины заставил Хранителя вздрогнуть. Он повернулся к ней лицом, но заклинания читать не перестал. Еще одну такую ошибку допустить было нельзя. — Мы неправильно перевели фразу из книги. "Аут винцере аут мори" (лат.) переводится, как "победа и смерть", а не как "победа или смерть", что означает победу вообще и смерть вообще… Я не умру, Андреа…

Хранитель замер, но тут же опомнился, продолжая читать. Его лицо просияло от радости. Но не успел он перевести дыхание, как когтистые лапы схватили ведьму.

— Пора, Хранитель, — прошипела горгулья, — больше ждать нельзя.

И взметнулась ввысь вместе с его Катариной, оставляя хозяина замка…

— Нет, — измученный голос Хранителя прорвался сквозь грохот и шум. — Верни мне ее… Не отдам…

В небе сверкали молнии, то и дело падая на землю, рассыпались в разные стороны искры. Гремел гром. И черные, как уголь, тучи нависали так низко, что, казалось, это дым от огромного вселенского пламени касается своими клубами верхушку самой высокой башни.

Все необходимое Братство сделало. Тьма пришла сюда и была поймана горгульями, заброшена обратно за купол. Теперь оставалось ждать. Энергии ведьмы должно хватить на заделывание бреши.

Хранитель продолжил читать заклинание, не задумываясь, отрешенно. Его душа в тот момент рычала от боли, которую он испытывал от потери любимой. Дурак. Ведь он даже не признался ей в своих чувствах, не сказал, как ждал и как неистово гнал от себя прочь мысли о ее возможной гибели… Она сказала, что вернется. Значит, вернется. Надо только подождать. Или все ее слова последний бред, находящейся в предсмертной агонии души?