Завещание с простыми условиями (СИ) - Кроткова Изабелла - Страница 30

Но он не появился.

Вздохнув, я тяжелым шагом направилась на остановку.

Может, проигнорировав опыт Александровой, позвонить ему и все объяснить?.. Ведь ясно же, что произошло какое-то недоразумение… Скорее всего, он что-то неправильно понял — я, наверно, села в машину и просто инстинктивно попыталась захлопнуть дверь, а он воспринял это так, будто я хочу уехать от него с мужиком в лимузине. Вот дурачок! Сейчас же позвоню ему и все-все объясню. Просветлев от этого решения, я открыла раскладушку мобильника, и в ту же секунду будто из-под земли вырос пятнадцатый трамвай. Держа телефон в руке, я поднялась по ступенькам и села к затемненному окну, из которого виднелись размытые очертания пейзажа. К моему удивлению, сегодня в трамвае было несколько пассажиров, и я, скрепя сердце, бросила телефон в сумку — не вести же столь интимную беседу при них. Придется отложить разбор полетов до дома.

Но очутившись в квартире, я вдохнула полной грудью ее тягучего воздуха, и мысли мои неожиданно повернули в другое русло. Как это он звонил тридцать раз? — недоверчиво подумала я, разуваясь. А где же эти звонки? Почему на экране не было никакой информации?

Ах, да, — с ехидством продолжала я вспоминать, вешая куртку на рога и проходя на кухню, — «телефон был отключен»! Да ничего подобного! Не был он отключен!

Я раздраженно поставила чайник на плиту.

Ишь, какой принц! Да как он смеет мне не верить! Да он сам врет на каждом шагу!

Последняя мысль, пришедшая в голову, показалась до того странной, что я даже невольно оглянулась по сторонам — так резко она влетела в голову. Будто подстерегала и ударила откуда-то из-за угла.

Тем не менее, желание позвонить и что-то выяснить окончательно угасло.

Да ну его с его причудами! Это ж надо такое выдумать — руку я ему, видите ли, чуть не отрубила дверью! Чего только не сочинят незадачливые кавалеры, только бы до дому не провожать! Прав был Корсаков — повывелись в наше время рыцари… Ну да и Бог с ним!

При мимолетном упоминании Бога будто маленькая огненная молния слегка полоснула по сердцу.

Грустно напевая, я достала из буфета чашку со змеей. Сполоснула глиняный заварочный чайник и насыпала туда горсть душистого чая. Потом сунула руку в пакет — по пути я купила сушки и сыр.

Если бы он звонил…

Абсент.

Не веря своим глазам, я вытащила на свет божий плоскую, как фляжка, бутылочку с узким горлышком. Откуда она здесь?!

Я вертела бутылку в руках, пытаясь припомнить ее происхождение. Как она сюда попала?

Вчерашнюю невесть откуда взявшуюся точно такую же полупустую бутылку я выкинула, допив остатки напитка…

Не буду пить! — шепнуло мое подсознание.

МАРТА!

ЭТО ОТЕЦ.

Что это я? Давным-давно явилась, а до сих пор еще к нему не зашла?!.

Внезапно горло сковало какой-то странной сухостью. Этот голос… Голос отца… Где он звучит? В моей голове или… и впрямь доносится из гостиной? И… я уже ничего не боюсь?..

Вдруг память открыла мне картину той самой первой ночи, когда я, сломя голову, бежала по стеклам, не разбирая дороги. Открыла с подробным ощущением немыслимой жути, которую я тогда испытала. Тогда чувство страха было отчетливым и ясным. Липкий ужас, как спрут, обвил все мои внутренности.

А теперь страха как будто и нет. Я ясно слышу голос и спокойно наливаю абсент в хрустальный фужер… Сознание сильно замутнено, и только где-то глубоко-глубоко бьется тонкая пульсирующая жилка — это и есть страх. Теперь он так далеко… А папа совсем близко…

ЭТОТ НЕГОДЯЙ ОБИДЕЛ МОЮ ДЕВОЧКУ?

Да, папа, — мысленно пожаловалась я отцу, наполняя фужер доверху.

НЕ ДУМАЙ О НЕМ. МЫ ВМЕСТЕ — ТЫ И Я. И НАМ С ТОБОЙ НИКТО НЕ НУЖЕН… — убаюкивающе звучал сладкий голос из гостиной.

И в эту секунду я вспомнила, откуда взялся абсент — после обеда его в знак благодарности за куртку принесла Мигунова и сунула мне в пакет. А я начисто об этом забыла!

Как я могла об этом забыть?..

Я и сейчас не помню этого момента. Просто неизвестно откуда вдруг пришло точное ЗНАНИЕ — было именно так, а не иначе.

ИДИ СЮДА.

Я плеснула еще чуть-чуть и через полутемную столовую, почти не касаясь земли, вышла в гостиную.

Счастье встречи с портретом окрылило. Отец стоял еще ближе к краю моста. Глаза его сияли здоровьем. Тело налилось молодой крепостью — казалось, под мышцами играет живая, бурлящая алая кровь. Щеки и губы порозовели. Кожа приобрела золотистый блеск. Я придвинулась к нему и взглянула в холодные голубые глаза.

Раньше я не замечала, какие у отца глаза. Теперь же их холодный огонь будто стегнул, как хлыстом, меня изнутри.

ХОЧЕШЬ ПРОГУЛЯТЬСЯ ПО ЛУГУ, МАРТА?

Мертвый свет, исходящий из глаз, превратил меня в молчаливый, застывший камень.

РАЗВЕ ТЕБЕ НЕ НАДОЕЛА УНЫЛАЯ ОСЕНЬ?..

Тьма в комнате начала наползать из углов и сгущаться, постепенно образуя вокруг меня относительно светлое облако.

А ЗДЕСЬ ЛЕТО. ТЫ ВЕДЬ ЛЮБИШЬ ЛЕТО?..

Я стояла в облаке в странном состоянии. Какая-то черная сила давила во мне белую силу, внезапно поднявшую голову. Я смотрела в его глаза, и леденящее сияние, которое они излучали, будило во мне тот самый ничем не прикрытый ужас, обуявший меня в первую ночь. И в то же время что-то заставляло меня испытывать невыразимую любовь к человеку на портрете и четко осознавать острое желание отдать за него свою жизнь.

ШАГАЙ СЮДА.

Во мне начало смутно оживать воспоминание — так уже было, я уже была ТАМ,

и ТАМ было прекрасно, как в раю… — дунула черным пьянящим ветром мысль справа.

Я сделала уверенный шаг…

…и там все было объято непреходящей, самой смертельной смертью… — откликнулся печальный голос слева.

Голос проник в самое нутро и вызвал больной отзвук в сердце. Я будто слегка очнулась и почувствовала, как здесь холодно и темно. Темнота пододвинулась еще немного и незаметно сковала меня в кольцо неяркого света. Овладевшая мной одурь стала чуть рассеиваться, и спящее чувство реальности вдруг всколыхнулось. Я внезапно отчетливо осознала, что помимо воли опять стою здесь, не в силах отвести взгляда от страшной картины. И в ту же секунду прозрения УЖАС, всепоглощающий, чистый, без примесей дурмана, охватил меня с головы до пят, влезая прямо под кожу, под нервы, проникая в сердце, сжимая его в кулак и не давая дышать.

Я шагнула назад и отступила к двери.

ИДИ СЮДА — в мысленном голосе прозвучали недобрые металлические нотки.

Но вместо того, чтобы исполнить приказ, я сделала еще один шаг назад.

Я СКАЗАЛ — СЮДА! — Голос отца прогремел, как из преисподней, и своей силой чуть не расколол мне череп.

Пытаясь отступить назад, я почувствовала, что лишь топчусь на месте. В ужасе, не мигая, я смотрела в его ледяные жуткие глаза.

Любовь нечеловеческой силы опять прорвалась сквозь страх.

Папа, за что?..

Сияние его глаз начало приобретать невероятную мощь. Оно стало насыщаться глубоким синим цветом и озарять кольцо, в котором я стояла, и я как бы заколыхалась на его ледяных волнах.

В этот момент нога наткнулась на что-то мягкое, и я, не удержав равновесия, растянулась на полу.

Вскрикнув от боли, я попыталась подняться, но что-то меня не пускало; хватая воздух вокруг в попытке вырваться из чьих-то невидимых объятий, я на долю секунды вскользь коснулась рукой чего-то мягкого и отвратительно горячего и липкого. В ту же секунду оно вырвалось из-под руки и с шипом уползло в глубь гостиной. Содрогнувшись от ужаса и омерзения, я повторила попытку встать, но поняла, что не могу выпутаться из джинсовых бриджей — штанину словно пришпилило к полу.

Бессильно сидя спиной к портрету, я услышала хлест, будто бы пошел дождь. По комнате пронесся, с каждой секундой невероятно усиливаясь, ветер, и тут же на меня полились холодные капли и сильно запахло луговой травой. Закружилась голова, и пол с потолком начали меняться местами. Послышался скрежет клонящихся от ветра старых деревьев, и через раму, как уже было однажды, хлынула речная вода. Она вмиг намочила часть моего тела, находящуюся на полу. Я предприняла очередную отчаянную попытку оторваться от пола, но тщетно. Бриджи будто прилипли к полу, и ноги в них вдруг стало жечь, как огнем. Вода тем временем резко прибывала. Мне вспомнилась страшная английская сказка «Ученик чародея», где этот самый ученик чародея прочел незнакомое заклинание и со страху приказал явившемуся на зов Вельзевулу полить цветок. Тот поливал цветок, пока вода не поднялась до колен несчастного ученика… потом до груди… потом до шеи… Бедняга не знал, как отменить просьбу, и захлебнулся…