Змеиное варенье (СИ) - Дорогожицкая Маргарита Сергеевна - Страница 30

Он резко освободил руку и пошел вперед, даже не взглянув на меня. Я пожала плечами и бросила прощальный взгляд на себя в зеркало. Серебро соболиного меха мне показалось слишком скромным, и я скинула накидку, поменяв ее на лисий мех плаща. Да и пышный столбунец из огненно-рыжего меха показался мне более удачным, чтобы скрыть излишнюю бледность лица…

Не успела я сесть в экипаж, как инквизитор сам придвинулся ближе и угрожающе навис надо мной.

— Молчите! — упреждающе сказал он, едва я попыталась съязвить. — Молчите и слушайте внимательно. Мне стоило больших усилий добиться для вас разрешения присутствовать на вскрытии. Дело очень серьезное, и я не потерплю ваших идиотских выходок. Посмейте там открыть рот, и я…

— И что? — не удержалась я.

— И я больше никогда не буду иметь с вами дело. Буду считать, что вы нарушили слово. Я уже сто раз успел пожалеть…

— Господин инквизитор, не надо так нервничать…

— Господи, да вы хоть иногда можете вести себя нормально? — взвился Кысей. — Прекратите меня перебивать. На вскрытии будет кардинал Яжинский, который вас терпеть не может. Я уже молчу про верховного каноника и главного магистра, первых сановников князя.

Я удивленно разглядывала инквизитора. Он вел себя непривычно дергано, злился и нервничал. Хмурое лицо было темнее обычного, а под глазами залегли тени.

— Кого же убили, что из вскрытия решили устроить балаган с такими важными зрителями?

— Сына гаяшимского посла. Будет еще представитель посольства. Поэтому вы будете вести себя ниже травы, тише воды. Если у вас…

— И кто у нас нынче посол великого ханства гаяшимского? — пробормотала я ошеломленно.

— Не перебивать! Если у вас опять случится видение, то сделайте одолжение, подайте знак, чтобы я смог вас увести.

— Это не от меня зависит, — сказала я. — Так как зовут посла?

Кысей нахмурился, полез за пазуху и заглянул в бумаги:

— Посла зовут благородный гаш-и-ман Сы Чин, а его сына звали Гук Чин. Тьфу, язык сломаешь.

Я похолодела. Неужели Сыч в городе? Но как и почему? Хотя прошло шесть лет, но хитрый ублюдок вряд ли забыл наложницу, из-за которой лишился всего, в том числе и расположения хана. И пусть тогда я выглядела иначе, но он может узнать меня. Интересно, как он смог вернуть благосклонность молодого хана, ведь тот его терпеть не мог?..

— Посол тоже будет на вскрытии?

— Вы считаете, это смешно? Приглашать несчастного, убитого горем отца на вскрытие его единственного сына?

Я успокоилась.

— Тем более, умершего так страшно, — Кысей подавленно замолчал и отвернулся от меня, уставившись в окно. Его руки, лежащие на коленях, были сжаты в кулаки.

— Господин инквизитор, — теперь я придвинулась ближе и взяла его под руку, — почему вы так всполошились? И хватит уже дуться.

— Отсядьте от меня и ведите себя прилично. Хотя бы раз, для разнообразия.

— Я поймаю вам этого колдуна, обещаю. Но и вы уясните, что для вас же будет лучше ничего от меня не скрывать. Выкладывайте все и не толкайтесь. Ведь нет ничего дурного в том, что я склоню голову вам на плечо? Плохо выспалась, знаете ли.

— А не надо было шляться, где попало! — он все-таки попытался спихнуть меня, и я процедила сквозь зубы:

— А не надо было разводить секретность на пустом месте и вынуждать меня узнавать личности жертв иным способом. Или вы думали, что я не узнаю про адмирала Мирчева и других?

— Что? — он вздрогнул, и я прижалась еще ближе. — Откуда?.. Я же вымарал все, что указывало на…

— Я же сказала, что у меня были важные дела. Давайте уже выкладывайте.

Инквизитор тяжело вздохнул и застыл. Его тихий голос действовал на меня успокаивающе, глаза сами собой закрывались.

— Вчера вечером в игорном доме Гук Чин проигрался в пух и прах, затем затеял ссору с другим игроком, обвинил его в жульничестве. В пылу спора начал раскидывать карты и кричать, что живьем сдерет кожу с проклятого шулера. По свидетелям очевидцев, стало твориться неладное. Карты были как живые, вихрились вокруг юноши, он стал с ними драться, а потом… На глазах у испуганных посетителей он стал острым краем карты… — Кысей тяжело сглотнул, — срезать с себя кожу. Начал с руки, а закончил лицом и туловищем. Его попытались остановить, но он шипел и плевался, а карты продолжали танцевать вокруг него, никого к нему не подпуская… Гук Чин истек кровью и умер незадолго до прибытия стражников.

Мои губы тронула довольная улыбка. Сыночек Сыча был еще тем засранцем, но особенное умиление вызвало то, как он умер.

— Как мило, — не сдержалась я. — А шулера задержали?

— Не вижу ничего милого, — Кысей раздраженно дернул плечом, и я заворчала. — Нет, он скрылся почти сразу же, как начался этот кровавый ужас.

— Кому принадлежит игорный дом?

— Господину Дрозду.

— Хм… Тому самому, чья женушка так страстно убл…

— Да, — поторопился оборвать меня инквизитор. — Тому самому.

— Интересное совпадение. Надо будет непременно туда наведаться. Господин инквизитор, вы же умеете играть в карты?

— Нет, — он опять дернул плечом. — И куда вам надо будет наведаться, буду решать я.

— Ну конечно, — послушно ответила я и погладила его по щеке. — Конечно, вы решите. Решите так, как я скажу…

— Хватит уже! — Кысей развернулся и встряхнул меня за плечи. — Вы не понимаете, насколько все серьезно? Это не просто очередное дело, где вы можете выкручивать мне руки! Дознанием занимается не только Святая Инквизиция, но и тайный сыск князя, потому что… Демон!

— Потому что?.. Что? Чего вы так боитесь?

— Войны и смуты, госпожа Хризштайн, — глухо ответил он и отвернулся. — Потому что нет ничего страшнее этого.

— Войны? Да полноте вам. Из-за сына посла восточный хан не станет развязывать войну с кераимским княжеством. Старый хан был еще тем самодуром, он мог бы, но молодой Чжи Мин не станет, уверяю вас…

— Да при чем тут ханство! Внутренняя смута, вот что опасно. Когда брат идет против брата, когда грызутся за власть, когда предательство и безнаказанность туманят разум, когда в людях пробуждается все самое худшее. Вы знаете, почему Святой Престол всегда выступает против смены власти, какой бы плохой она ни была? Потому что война и мятеж, как в Асаде, еще хуже, потому что безумие войны становится чумой, потому что опустошенные земли превращаются в Мертвые…

— Мне казалось, что мятеж в Асаде быстро подавили.

— Да, у Святого Престола есть такие возможности. Только иногда лекарство бывает хуже самой болезни… Если тень подозрения в колдовстве падет на адмирала Мирчева и княжьего казначея Витора, то беды не миновать…

— Казначея? — довольно улыбнулась я. — Это отец первой или второй жертвы?

Инквизитор посмотрел на меня удивленно, а потом до него дошло, что его опять провели.

— Какая же вы зараза! С меня довольно вашей лжи и уловок! Выходите!

Он крикнул извозчику остановиться, но я зажала ему рот и вцепилась в плечо.

— Господин инквизитор, я бы все равно узнала, вы просто сэкономили мне время. Не злитесь, прошу вас. Я на вашей стороне. Мне нет дела до политики и прочих глупостей, но мне есть дело до вас, вы же понимаете?

— Как же я от вас устал… — он отмахнулся от меня и провел рукой по лицу, словно избавляясь от моего прикосновения и смахивая липкую тяжесть забот.

Его глухой страх тревожил меня и напоминал дым от лесного пожара, не дающий вздохнуть полной грудью.

— Да не волнуйтесь вы так. Я обещаю, что буду вести себя смиренно и послушно на людях, не доставлю вам неприятностей. Поймаем колдуна, спасем мир во всем мире, восстановим справедливость во славу Единого, что там еще по плану? А взамен я всего лишь прошу вас быть поласковей со мной и не шарахаться, как от зачумленной. Ну это же не сложно, верно? Вчера у вас так славно получалось… — я провела рукой по его волосам, а потом обняла за плечи. Он не шелохнулся. — Только не злитесь и не хмурьтесь. Вам же все равно никуда от меня не деться. Договорились? Так казначей связан с первой или второй жертвой?