Рыцарь-Инженер 3 (СИ) - Шапочкин Александр Игоревич "Rayfon" - Страница 12

— Всему своё время, — я по возможности задумчиво посмотрел в окно. — Следуйте за мной дамы и господа.

Взяв супругу под локоток, я неспешно возглавил процессию к комнатам, выделенным нашему геройствующему японцу.

Оставив кавалергардов и гвардейцев охранки за дверями, дабы совсем уж не смущать преступника и потерпевшего, мы дружно ввалились в спальню Таро. Картина, представшая перед нашими глазами, была достойна… ну как минимум использования её в какой-нибудь второсортной комедийной постановке, в заштатном разъездном балагане.

Всё свидетельствовало о свершившимся здесь недавно, ужасном преступлении. И развороченная, перевёрнутая, разворошённая кровать с взбитым одеялом и раскиданными подушками, в центре которой, замотавшись в простыню сидела насильница, удивлённо хлопая чуть раскосыми глазищами.

Раскиданные по полу мужские и женские предметы гардероба, местами даже порванные. Перевёрнутый чайный столик и разбитое фарфоровое блюдо с фруктами, раскатившимися по всей комнате.

Ну и, конечно же, несчастная жертва, что обхватив обнажённые плечи, сидела поджав колени к груди спиной к нам, в самом дальнем и тёмном углу, периодически вздрагивая от беззвучных рыданий, сверкая голым молочно-белым задом.

— М-да… картина в общих чертах — ясна… — сурово кивнул я. — Что ж, факт преступления, на мой взгляд, налицо! В данной комнате, без сомнений было совершено злостное деяние и последствия его, должны непременно соответствовать духу и букве закона нашей страны! Сто скажешь сестра? Какое наказание предусмотрено у нас для насильника?

— Вот зачем над ними издеваться? — тихо прошипела мне супруга, легонько ущипнув меня за руку. — Посмеялись и ладно…

— Так надо… — так же тихо буркнул я.

— А? Но меня не… — всё ещё ничего не понимая, восточная танцовщица уставилась на меня.

— Обвиняемая! — грозно произнёс я, нахмурив брови. — Вам пока что слова не давали!

— Обвиняемая? — удивлённо ахнула девушка широко распахнув глаза.

— Да! В соответствии с показанием свидетеля, — уверенно кивнул я, хлопнув по спине Сабера, я чуть подтолкнул его вперёд. — По его словам, Леди именующая себя Изиллиийя, снасильничала над вьюношей Сером именующимся Гербертом находящимся в тот момент в состоянии душевного расстройства, что и было сообщено вышестоящей инстанции, то бишь мне.

Всхлипы из тёмного угла резко оборвались и наш геройствующий японец, слегка повернул к нам голову, явив свету покрасневшие глаза и припухший нос.

— Но я не думала… Я, не хотела, точнее, я только хотела помочь! Герберту было так плохо, вот я и… — залепетала танцовщица, стремительно бледнея, а в её речи, резко прорезался сильный юго-восточный акцент. — Я… я…

Соскочив с кровати и запутавшись в простыне, девушка едва ли не кубарем оказалась на полу и, распростёршись передо мной ниц, сквозь всхлипы, явно предвещающие большие слёзы, взмолилась.

— Ваше Величество! Прошу! Не надо! Я сделаю всё что угодно, только не «Побивание камнями»…

— Какое ещё «Побивание камнями»? — тихо прорычала Тиасель медленно сатанея и глядя на меня очень многообещающим взглядом.

Супруге, явно всё больше и больше не нравился разворачивающийся здесь фарс, а видя в каком состояние, сейчас находится подруга, эльфочка походу приготовилась к первому крупному семейному скандалу.

— «Побивание камнями», — медленно произнесла Нинния, — вид смертной казни распространённый в странах Магриба пантеона Алеш-кахни, для блудниц и гулящих дев.

— Так! — перебил я, готовую взорваться Тиасель, да танцовщицу я, похоже запугал чверх меры. — Отставить всякие там «Побивания»! У нас такого не принято. Сестра, что говорит наш закон, касательно насилия над невинной девой?

Таро, болезненно дернулся в своём углу и сжался ещё сильнее.

— Э… — сестра посмотрела на меня как на идиота. — Имперскими законами, коли дева благородных кровей, насильнику не взирая на происхождение, полагается отсечение мужского достоинства и ссылка на каторгу в Коричневые Горы сроком на пять лет. Коли девушка из простонародья…

— Ну — это нас не волнует… — прервал я Ниннию. — И так, Леди Изиллиийя, свою вины вы не отрицаете…

— Нет… — глухо ответила танцовщица.

— Значит, властью данной мне Богинями и народом Империи, приговариваю…

— Пождите… — коротко произнёс Таро, поднимаясь на ноги и поворачиваясь к нам быстро вытирая тыльной стороной руки глаза. — Пусть я и лишился сердца воина и рыцарской чести, но я не могу допустить, что бы девушка пострадала из-за моей минутной слабости. В соответствии с древним правилом религии Двух Богинь, я возьму эту женщину в законные жёны… Если конечно ей не претит находиться вместе с таким ничтожеством как я. –

— Да! Да! С согласна! — радостно закричала танцовщица.

— Леди приговаривается с десяти годам отсечения мужского достоинства… — на автомате пробормотал я, понимая, что шутка, призванная немножко разворошить нашего Героя и совмещённая с воспитательным процессом, вырулила немного не туда, куда я планировал. — А… это вообще законно? А Аква?

— Я не могу противиться слову древнего правила… Тем более, что осуждённая женщина, а значит и спасённая моим уже бывшим женихом — моя подруга. Как я могу встать на их пути, — быстренько прочирикала моя рабыня. — Я отпускаю тебя Герберт и благословляю вас!

Я посмотрел на Ниннию и принцесса не выдержав прыснула.

— Ну, коль ты у нас первый из принцев, приговоривший девушку к усекновению мужского достоинства… — смеясь, выдавила она. — То почему бы Серу Герберту не спасти свою насильницу, пользуясь старинным правом для потерпевших женщин…

— Так… надеюсь, в летописи это не войдёт… — пробормотал я, а затем бросил быстрый взгляд на Герберта, лицо которого выражало вселенскую печаль. — Слышь… Сер Рыцарь, ты бы прикрыл своего «рядового», а то здесь дамы, знаешь ли!

— Дурак, — фыркнула Тиасель, ткнув меня кулачком под рёбра.

Герберт-Таро, глянул вниз, густо покраснел, и схватив, рванул первую попавшуюся под руку тряпку, которая оказалась скатертью накрывавшей один из сервировочных столиков, на которых для него вечером привозили ужин. Блюдо, вместе с лежавшей на нём остывшей курицей и клубнями похожего на картофель растения, покатились по полу, лицо же и обнажённую грудь Изиллии щедро обдало белым сметано-грибным соусом, вплеснувшимся из пролетевшего у неё над головой кувшинчика.

Не в силах больше сдерживаться, Аква истерически расхохоталась и что бы не упасть, схватилась за стоящую, рядом Элис-Эйдру, ойкнувшую от неожиданности. Ставший совсем уж пунцовым Таро, бросился вытирать свою новобретённую жену той же самой скатертью, чем сделал только хуже.

Я же только слегка усмехнулся. Как минимум, устроенный мною балаган, не мытьём так катанием, достиг хотя бы одной из моих целей. Хоть немного расшевелил японца, и мне, больше не было необходимости беспокоиться о том, что приятель наложит на себя руки. Теперь, нужно было сделать так, что бы всё случившееся не зародило в душе бывшего хикикомори обиду над нами, потешавшимися над его «глубоким и праведным горем».

— Герберт… — начал было я, но мой слова, потонули в оглушающем хлопке и звоне.

Полыхнул яркий белый свет. Взвизгнула Тиасель, вцепившись в мой рукав затопивший казалось всю комнату, а висящий на поясе «Сульмир» казалось, завибрировал, переполняемый внезапно проснувшейся в нём силой.

— Снизошла… благодать Лориды… — услышал я восторженный шёпот Аквы.

Когда же, я наконец перемогался, то первое что я увидел был стоящий на одном колене обнажённый Герберт-Таро, а в воздухе перед ним, в белёсом сиянии, медленно вращаясь, парил абсолютно целый и невредимый Священный Меч Лориды.

Хоть я множество раз до этого, видел этот божественный артефакт, сейчас я с уверенностью мог сказать, что что-то в нём изменилось. Он… как будто стал другим. Куда как мощнее и… полноценнее что ли. Складывалось такое впечатление, что до этого, момента Таро носил какую-то грубую заготовку, которая сейчас обрела завершённую форму.