Лагерь волшебников. Химия vs Биология (СИ) - Верх Лика - Страница 68

— Вторым точно узнаешь.

Генрих кинул огрызок на пустую тарелку из-под ужина, отряхнул лапы и, вытерев рот салфеткой, сказал:

— Ну, ты сильно не затягивай, веселье ждать не любит. Вообще с вами хорошо, но надо идти, дела торопят. Даже не уговаривайте остаться, все равно не смогу, — он покосился на нас с Амори, ожидая уговоров, — и умолять не надо, — он снова проверил реакцию, — вы зануды, — заключил Генрих и вышел за дверь.

Никогда не перестану ему поражаться. Как в таком маленьком тельце помещается столько наглости и… наглости? Мне теперь интересно, как они с Лосом ладят. Он ведь тоже не сахар. Генриху фору даст. И грызун за словом в карман не лезет. По законам логики, они уже должны были друг друга убить. Ан нет, живы. И Лос позволяет Генриху вольности.

— И с ним ты собралась на фестиваль? — лениво вопросил Ам, указав пустым бокалом на дверь, чтобы в следующую минуту наполнить его снова.

До вечера я была уверена в своем решении и в том, что Амори не будет против. Теперь же сомнения накрыли волной.

— Ну… да, — неуверенно сказала, зажевав от волнения виноградинку.

— Нет, — прозвучало мрачно и непоколебимо.

Хмуриться настал мой черед. Во-первых, он уже допил бутылку вина. Один. Мои пол бокала не считаем. Во-вторых, причины его командного тона мне понятны, но вызывают противоречия. В-третьих, мне нравится его отношение к Генриху. Да, вместо инстинкта самосохранения большой орех, но по части веселья ему равных нет. А я хочу на фестивале повеселиться, все-таки, а не уныло бродить среди радостной толпы.

— Может, лучше завтра обсудим этот вопрос? — внесла я дельное предложение, рассчитывая на его благоразумие.

Амори неподдельно удивился, но с прежним серьезным выражением лица поинтересовался:

— Думаешь, я пьян? — я кивнула. — Чтобы меня напоить нужно литров пять такого вина. Или чего покрепче. — Усмехнулся он, а я вот засомневалась.

Мне не доводилось ранее общаться с пьяными мужчинами, я не знаю, как они себя ведут и не представляю их линию поведения, но Ам если не слишком пьян, то просто пьян.

— Хорошо, ты не пьян, — я выбрала линию поведения разговора с душевно больными. С ними просто надо соглашаться. С пьяным точно должно сработать. — Но давай мы поговорим про фестиваль завтра? Сегодня уже поздно, пора спать…

Химик одарил меня прищуром.

— Ладно, — сказал он абсолютно трезвым и твердым голосом, — завтра.

Ам поднялся плавно и тягуче, словно хищник.

— Имей в виду, решение свое не изменю, — химик воспользовался моим молчаливым возмущением и улизнул из комнаты не попрощавшись.

Прощание мне не столько требовалось, сколько возможность возразить. Я костюм специально подбирала, чтобы с Генрихом гармонировать. Я уже вижу, как он сидит у меня на плече и мы идем пританцовывая в такт раздающейся со всех сторон музыки. А Ам одним своим занудным “нет” хочет всё испортить. До фестиваля точно не дам свое согласие. Иначе ведь категорически возразит против Генриха. Вот потом можно… Но я все равно еще подумаю.

Утро следующего дня началось с монотонного нытья над ухом одной не в меру говорливой белки. Генрих пытался смотивировать меня на подъем жалостью и сетованием на нелегкую беличью судьбу. Не дождавшись ожидаемого результата он перешел к другому методу — шантажу. Генрих, взамен на мой быстрый подъем и завтрак пообещал рассказать про допрос. То, что он узнал. Моя скорость заметно увеличилась. Его распирало от желания высказаться, выложить абсолютно всё, а от нетерпения подрагивал хвост.

Когда же все требования грызуна были выполнены, — я умылась, позавтракала, оделась и вышла с ним на прогулку в цветущий сад, — Генрих заговорил, прерываясь лишь ради ехидной реплики или колкого замечания.

В общем, из допросов убийцы удалось узнать, что “Черная слеза”, за которой он охотился, ни что иное как древний артефакт какого-то забытого рода. Исписанные древними рунами страницы несут в себе ответ на вопрос о возникновении магии, формировании рас и даже, по словам убийцы, содержат тайну, над которой магическое сообщество бьется столетиями — секрет бессмертия. Сам факт абсурден — они якобы знали, как победить смерть и при этом древний род вымер. Нет, наверняка остались корни, но сыскать сейчас вряд ли представляется возможным. Во времена великого переселения все народы “смешались”, лишь редкие общины сохраняли чистоту крови. В наше время стараются вернуть прежние “чистые” расы, но… Веками люди не задумывались о принадлежности спутника жизни к той или иной расе, и веками чистокровные будут в меньшинстве, воспроизводить кристально прозрачную линию рода.

Возвращаясь к допросу… Мотивы Эдора Сенора оказались банальны и даже слегка обидны. Будь у него намерение завоевать весь мир, тогда, думаю, не было бы на душе столь гадкого ощущения, что моя подруга погибла ради банальной наживы. Этот охотник за антиквариатом прознал об артефакте несколько лет назад и все это время искал его, планируя продать за баснословные деньги влиятельному вампирскому клану. Да, вампиры давно утратили бессмертие и все, что им осталось — сотни лет жизни. Сколько — сказать невозможно, жизнь порой совершенно непредсказуема. Вампиры подгоняли Сенора к решительным действиям не желая долго ждать, а ждали они достаточно. Тогда охотник, узнав, что “Черная слеза” досталась двум девочкам в качестве подарка, сделал, как ему показалось, верный выбор — похитил Лизу. Чем он руководствовался, когда выбирал у кого из нас книга — выбрал случайно. И промахнулся. От нее он узнал, что книга находится у меня, но отпустить Лизу не мог — она бы все рассказала стражам порядка и за Сенором начали бы охотиться сотрудники Штаба, но не с обвинением в готовящейся краже, а в похищении и покушении на жизнь. Охотник убил ее, однако не успел замести следы как следует. Родители Лизы к тому моменту поставили на уши всю Королевскую верхушку, благо ее отец нынешний председатель союза магов. Прочесывали все небольшие города, крупные поселения, дома в чащах и хижины в лесах, но она словно исчезла. Тогда приняли решение ждать, хотя отец Лизы настаивал на продолжении поисков. Спустя некоторое время борьбы родительских чувств с властью, поиски возобновили и нашли труп девочки и поняли, что опоздали.

Лизы не было, рассказать об истинных мотивах Сенора она, по воле смерти, уже не могла, и власти, решив, что цель убийца достигнул, продолжили его поиски, но не с прежним рвением. Ради подстраховки в лагерь в качестве коменданта отправился следователь королевского Штаба, заодно, как он думал, отдохнет и тем самым компенсирует отсутствие отпуска на протяжении четырех лет. Отдохнуть не вышло. Нападения на меня испортили весь отпуск.

Поначалу никто не связал эти два нападения. Мало ли какой маньяк завелся, но когда после одного нападения покушения продолжились, до мистера Амори стала постепенно доходить — убийство и покушение взаимосвязано. Тогда же он поднял дело Лизы, которым занимался младший следователь, и стал разбираться, проверяя допросы свидетелей, факты, улики… В результате кропотливой работы у Амори появилось несколько подозреваемых, в их числе находился и Сенор. Постепенно складывая “пазл” в единое целое, Ам наткнулся на связь охотника с одним из достопочтенных лордов. Он покровительствовал ему и он же свел Сенора с вампирским кланом, алчно желающим заполучить книгу в свои руки. От лорда они узнали, что охотник будет на светском приеме Бейрона Дейса, но в их планы никак не вписывалась кучка самоуверенных нас. В общем, мы слегка перепутали им все карты, едва не погибли, но в целом закончилось так, как и планировалось — Сенора поймали. Покровительствующего охотнику лорда лишили титула, обязав выплачивать пятидесяти процентный налог сто лет. Для лорда сей приговор закончился сердечным приступом, но к его несчастью — умереть не дали.

Сенор изначально не планировал меня убивать, он хотел узнать, где книга, но когда ему помешали подобраться ко мне, он решил расправиться со мной, после чего обыскать все мои вещи и, если книга не найдется, забраться в дом родителей и обыскать его. Потом же у него получилось забраться в комнату, когда никого не было. Он убедился — у меня книги нет… Но лезть в мою комнату в родительском доме не рискнул, пока я жива.