Никогда не кончится июнь (СИ) - Кроткова Изабелла - Страница 42

— Дашенька, ты что? — грозно возопила она. — Люди спать легли!

— Простите… Вы Степу не видели?.. — залепетала я в ответ.

Снизу, из моей распахнутой настежь квартиры, раздался телефонный звонок. Наверно, это подъехало такси, чтобы увезти меня в аэропорт.

— Степу не видела, — зевнула Андромеда. — А чего это он тебе на ночь глядя понадобился?..

И она недобро сощурила заплывшие глазки.

Не ответив ей, я побежала вниз.

— Даша! — раздалось сверху.

— Что? — приостановилась я напряженно.

Старая сплетница спускалась мне навстречу.

— Я собиралась завтра отдать, но раз уж ты разбудила… Не твое?

Свесившись с перил, соседка протянула мне какую-то кипу листов.

Я мельком взглянула на нее и… обомлела!

Перед моим лицом качалась тетрадь Вячеслава Горячева с окончанием «Эха»!!!

— Ты что так глаза выпучила, милая? — испугалась моя спасительница. — Я давеча гляжу, Танюшка с первого этажа играет. Говорю — где взяла? Она мне — нашла. А я смотрю — ноты, подумала, наверно, Даша обронила… Твои, что ли?

— Мои, мои, милая Андромедушка Николаевна! — закричала я и заключила ее огромную фигуру в самые жгучие объятия, которых не удостаивался еще ни один мой возлюбленный.

…Я собиралась завтра отдать…

А завтра было бы уже поздно! Значит, все-таки нужно лететь! Несмотря ни на что — ни на исчезнувшего Степу, ни на его полное неумение играть в дурака…

Телефон вновь зазвенел — требовательно, настойчиво.

— Бегу! — крикнула я в трубку и потащила чемодан к двери.

Под ноги некстати попался шлепанец, оставшийся в единственном экземпляре. Господи, зачем он до сих пор еще здесь?!

Я раздраженно отпихнула его ногой к стенке. Шлепанец отлетел к зеркалу и обиженно выставил на меня свой острый носок.

Какая-то неосознанная мысль шевельнулась в голове, когда я увидела этот носок…

Не пойму, что кажется мне странным…

Времени на раздумья не было совсем.

Я выволокла чемодан на площадку и устремилась к лифту.

Андромеда Николаевна приветливо помахала мне на прощание рукой.

— Когда вернешься, Дашенька?

— Не знаю!

Может быть, никогда.

Очутившись на улице, я выбросила украденные в «Лабиринте» карты в урну, на самое дно, чтобы уже никто и никогда не смог мне их вернуть.

У подъезда стояло желтое такси с включенными фарами. Спеша и отчаянно ругаясь, я засунула чемодан в багажник и хмуро плюхнулась на переднее сиденье. Угрюмый шофер, услышав короткое «аэропорт», молча развернулся и медленно поехал прочь от дома.

Через несколько минут нас обогнал «Фиат» — он тоже ехал в обратную от дома сторону.

Быстрый взгляд на часы — 23.36.

…Есть только два варианта — или Степа, неизвестно откуда взявшись, находится внутри, или…

Или Степа, ниоткуда не взявшись, по-прежнему находится неизвестно где, а машина, не дождавшись клиента, спокойно возвращается назад.

И это значит, что я лечу в Милан напрасно.

Пари не будет закрыто.

«Фиат» вырулил за поворот и скрылся за ним. Я проводила его напряженным и тоскливым взглядом.

Такси завернуло в другую сторону. По стеклам засеменил мелкий дождь.

— Не возражаете, если я закурю? — вдруг противным высоким голосом осведомился шофер. От неожиданности я вздрогнула.

— Дайте и мне, — вдруг попросила я, хотя никогда раньше не курила.

В полной тишине и клубах сигаретного дыма мы доехали до сверкающего здания аэропорта, молчаливый водитель выгрузил меня вместе с багажом и оставил на мокром асфальте.

Никогда.

Даже здесь, в уютном кресле самолета, я никак не могла согреться.

Это горькое слово витало надо мною, и в груди теснилась щемящая боль. Где мой Рыжик? Куда он внезапно исчез? Почему, как в песне, не оставил ни открытки, ни письма?..

Я горестно вздохнула.

— Летите в Милан, а так тяжко вздыхаете! — вдруг послышался у плеча бархатный баритон, и я повернула голову.

В кресле рядом, с чашкой кофе сидел невысокий лысоватый человек с крупными чертами лица.

— В Милан летают по разным поводам… — обронила я, покосившись на клетчатый плед на его коленях.

— Неужели ваш настолько печален? — человек явно решил втянуть меня в ненужную беседу.

— Мой — просто прекрасен, — устало заверила я, с трудом отпуская гнетущие мысли.

— На отдых? Или в гости? — собеседник повернул голову и улыбнулся, показав ровные красивые зубы.

«Лет тридцать ему, наверно… старый пень!» — раздраженно подумала я.

— Хотите шоколад? — вежливо предложил мужчина и протянул мне черную дольку, завернутую в фольгу.

Мне стало неловко. Разве сидящий рядом приветливый попутчик виноват в том, что у меня ничего не ладится?..

Я взяла шоколад и сунула в рот.

— На конкурс лечу, — сочла уместным сообщить я, раз уж решила воспользоваться его гостеприимством.

— На конкурс красоты, полагаю? — лицо мужчины вновь озарила мягкая, душевная улыбка.

Захотелось прислониться к его плечу и уткнуться носом в зеленую футболку.

— Вовсе нет.

— В каких же еще конкурсах могут участвовать столь юные красавицы? — он явно напрашивался на приятное знакомство.

— В самых невероятных, — улыбнулась, наконец, и я. — Например, в конкурсе на лучшее исполнение на гитаре.

Выражение удивления появилось на смугловатом лице.

— О-о! Я не мог даже предположить этого!

Неделю назад я сама не могла этого предположить.

— Тем не менее, это так.

Он помолчал, потом задал новый вопрос:

— Это ваше первое путешествие в Милан?

— Угу… — кивнула я, жуя шоколад.

— Берите еще! — перед моим носом оказалась черная плитка.

Я не стала ломаться и взяла. Шоколад был удивительно вкусным!

— Это настоящий бельгийский шоколад, — с оттенком гордости сообщил мужчина и заглянул мне в глаза. — Как вас зовут?

— Даша, — ответила я.

— Честно говоря, я вам немного завидую, Даша! Вам предстоит ощутить необыкновенный аромат этой страны… Вы ведь еще не вкусили аромата Италии!

Поэтичность выражения меня пленила.

— Только в виде одноименной пиццы… — засмеялась я, неудержимо поглощая шоколад. — А вы, чувствуется, искушенный путешественник!

Мужчина заулыбался и закивал.

— Нет смысла перечислять… Путешествую, действительно, много! Но это, в основном, по работе.

Я хотела спросить, что у него за работа, но не решилась.

— Вас встретят устроители конкурса? В каком отеле вы остановитесь? — посыпался град вопросов.

— В «Морской раковине», — поделилась я информацией о конкурсе, почерпнутой из интернета.

— Я знаю этот отель, — кивнул собеседник. — Он недорогой, но уютный. Я помогу вам добраться.

«Ну и слава богу… — подумала я. — Вряд ли кто-то удосужится меня встречать, с учетом того, что прием заявок был закончен две недели назад… А может быть, и встретят… Смотря, как далеко простираются способности Бориса Тимофеевича управлять собственными делами после смерти…»

Голос, рассказывающий о Бельгии и Испании, об Аргентине и Португалии, постепенно стал отдаляться и затихать. Я не заметила, как голова моя склонилась-таки на плечо попутчика, и под его ровное дыхание и монотонную речь я заснула.

Раннее утро в Милане встретило меня неприветливо. На небе редели бледные звезды, мелкой сетью моросил дождь, под тонкую кофтенку пробирался на редкость пронизывающий ветер.