Никогда не кончится июнь (СИ) - Кроткова Изабелла - Страница 43

Толпа прибывших в страну с необыкновенным ароматом вынесла меня на какую-то площадь, где я замерла в растерянности — куда идти и что делать?..

На площади было оживленно и людно. Мой попутчик, ухватив меня за руку, повлек куда-то таким резвым шагом, что я еле успевала волочить за собой чемодан.

У дороги теснилась вереница такси. Проронив внутрь одного из них несколько красивых, музыкальных слов, мужчина обернулся ко мне:

— Садитесь, Даша!

Мягкий голос обнял, согрел мои озябшие плечи.

В какой-то полудреме я открыла дверцу и забралась в уютный салон.

— «Conchiglia di mare» albergo, — произнес мой попечитель, оставшийся по ту сторону стекла, и сунул таксисту две бумажки.

— Не надо… — зароптала было я, — у меня есть деньги!..

Свист ветра унес ответ моего доброго друга. Машина тронулась с места, я обернулась и увидела, как он машет мне рукой и что-то кричит.

— Если понадобится… Я остановился… Улица Пьетро Масканьи, дом… Вы его узнаете, с синими колоннами…

Такси газануло, и силуэт невысокого лысоватого человека исчез вдали.

«Где-то здесь мама… Как странно…», — подумала я, с любопытством озираясь по сторонам. Раскидистые южные деревья стояли вдалеке, словно великаны. Воздух был сырым и терпким.

Наконец, справа возникло светлое шестиэтажное здание с прозрачными дверями и маленькими полукруглыми балкончиками. Подъехав ко входу, таксист остановил машину, обернулся ко мне и, широко улыбнувшись, произнес что-то похожее на строчку итальянской арии.

Я поняла, что мы приехали.

— Grazie… — пробормотала я, вызвав еще одну ослепительную улыбку.

Такси исчезло, а я осталась одиноко стоять у входа в отель. Зеленая вывеска «Conchiglia di mare» горела множеством ярких огоньков, покрытых каплями дождя.

Сжавшись от утренней миланской мороси, я забралась под козырек здания и заглянула внутрь.

Сквозь прозрачное стекло мне было видно, что за ресепшн сидит утомленная девушка и листает какой-то цветной журнал. Напротив, на диванчике, восседал, вывалив пузо, чернявый охранник.

А вдруг Борис Тимофеевич не забронировал мне номер?.. Что тогда делать?

Я постояла еще немного, любуясь этой картиной. Охранник широко зевнул. Девушка рассмеялась и что-то сказала. Чернявый тоже засмеялся в ответ.

«Пока они в приятном расположении, нужно идти…», — подумала я.

И, внезапно решившись, толкнула стеклянную дверь и вошла.

Они повернули ко мне приветливые лица.

Слегка дрожа, то ли от холода, то ли от волнения, я подошла к стойке.

— Ciao! Sei un partecipante del concorso? — девушка посмотрела на гитарный футляр и улыбнулась. (Здравствуйте, вы — участник конкурса?)

— Э-э… Даша Буранюк, Россия… — пробормотала я, кляня себя за неуверенность.

— Passaporto, per favore!

Я положила перед ней паспорт.

— Dasha… Rash… — деловито повторила девушка, и я прыснула.

Она вытащила из-под стола какой-то список и начала блуждать по нему глазами. Брови ее нахмурились.

— Дарья! — поправилась я. И произнесла с акцентом: — Darya Buranuk.

Сообщить большего я не могла, поскольку языки всегда были моим камнем преткновения, а сейчас из головы вообще вылетели все слова, что я почерпнула из итальянского разговорника, наспех прочитанного накануне. В голове вертелись только музыкальные термины вроде адажио и престо. Вряд ли они могли помочь мне в этой ситуации.

— Ci dispiace, ma non sei sulla lista … (Сожалею, но вас нет в списке) No, no!.. — растерянно развела она руками.

— Как — «но»?.. — я почувствовала, как неприятный холодок начинает разъедать душу.

Девушка показала мне список. Я пробежала глазами по строчкам и без всякого знания итальянского поняла: моей фамилии в списке нет.

Тоскливым взглядом я посмотрела на улицу. Дождь усилился и застучал по стеклам твердыми каплями. Было около четырех утра.

Охранник приподнялся со своего сиденья, и на его лице, обращенном ко мне, начала было обозначаться улыбка хозяина, провожающего гостя, как вдруг стеклянные двери вновь раскрылись, и в гостиницу вошла целая толпа народу.

Он отвлекся от моей скромно замершей с чемоданом персоны и поприветствовал их.

Вошедших было четыре человека. Первым шествовал высокий и очень полный араб в тюрбане. Он был настолько колоритным, что я уставилась на него во все глаза.

Следом зашла элегантная пожилая женщина в шляпке и с небольшим чемоданчиком, а за ней — двое веселых красавцев-парней, явно навеселе.

В этот же момент из-за угла коридора вышла стройная девушка в форме и с бейджиком и с озабоченным лицом направилась к стойке.

Краем глаза я обратила внимание, что вместо пластиковых карточек-ключей, как в суперсовременных отелях, на деревянном щите висят обычные ключи с металлическими брелоками. И словно какой-то авантюрный бесенок пихнул меня изнутри…

Вся эта внезапно образовавшаяся в фойе толпа на некоторое время создала в нем небольшой сумбур.

— Angela, guarda! (Анджела, смотри!) — девушка с бейджиком остановилась у ресепшн и стала оживленно показывать что-то девушке-портье. Та отвернулась от стойки и, наклонившись над каким-то предметом, начала его внимательно разглядывать.

— Beh? Cosa ne pensi? (Ну, как ты думаешь?) — послышался звонкий смех.

Оставив чемодан, я тенью скользнула вбок и оказалась за щитом с ключами. Элегантная старушка, показав сотрудницам какую-то карточку, прошла мимо, на миг загородив собой меня от охранника. И в этот миг в моей руке оказался один из висящих на щите ключей.

В это мгновение парни, остававшиеся у двери, возле автомата с кофе, начали о чем-то громко спорить. Охранник перевел все свое внимание на них.

Ловко пристроившись перед необъятным арабом, я быстро толкнула в лифт, предусмотрительно вызванный старушкой, свой чемодан и тут же вновь оказалась скрыта спиной крепкого парня в тюрбане. Высунув нос за его плечо, я увидела, что девушки по-прежнему что-то бурно обсуждают возле стойки.

Охранник же был занят тем, что дружески разнимал слишком веселых парней.

С бешено колотящимся сердцем я открыла свой кулачок и увидела в нем ключ с металлической биркой «306».

Араб вопросительно взглянул на меня.

— Third, — трепеща, сообщила я.

И лифт закрылся.

Через несколько минут я очутилась в уютном номере с телевизором, широкой кроватью, тумбочкой и небольшой ванной комнатой, где стояли в ряд несколько маленьких флакончиков с шампунями и гелями и лежало два кусочка ароматного мыла.

В спорной ситуации я обычно руководствовалась главным принципом Скарлетт, открытым мною задолго до просмотра «Унесенных ветром».

Нужно вымыться, хорошенько выспаться, а уж завтра — ну, в смысле, сегодня, но позже! — решить, как быть дальше.

Рассудив так, я положила ключ на тумбочку и, зевая, залезла под горячий душ.

И снова невольно представила газетные новости.

«Дочь известного российского адвоката Игоря Буранюка, тайно прилетев в Милан с опасной и загадочной миссией, проникла ночью в миланский отель «Морская раковина», выкрав ключ от номера»…

«Солнечная Италия… Бр-р…», — пробормотала я, согреваясь под обжигающими водными струями.

«Дочь Игоря Буранюка оказалась замешана в международном скандале… Адвокат от комментариев отказался…»

Обрезанные волосы намокли и потяжелели, и в голову поползли еще более неприятные мысли.

Как же это?.. Почему меня нет в списках?

— Ci dispiace, ma non sei sulla lista… — вспомнилось растерянное лицо девушки за стойкой.

А если в списках участников конкурса меня тоже не окажется?..