Никогда не кончится июнь (СИ) - Кроткова Изабелла - Страница 49

А если сегодняшний тур выиграю я, то еще остается шанс обойтись без этого страшного решения.

«…Но без победы в карточной партии конкурс вообще нет смысла выигрывать! У тебя нет ПРАВА на закрытие пари…»

«Эх, Борис Тимофеевич! Что же ты натворил?..» — в который раз с горечью подумала я.

В глубине кулис мелькнула высокая фигура Лоренцо. Я поймала себя на мысли, что не могу оторвать от него взгляда. По-моему, у него расшнуровался ботинок, он нагнулся, и темные локоны упали на лицо, закрыв красивой формы ухо цвета раковины…

— …Buranûk Daria, Russia… — донесся из зала поставленный голос ведущей.

Сердце мое вдруг подпрыгнуло к горлу, в груди погорячело.

— Спокойно, Даша… — прошептала я самой себе, и, прижав гитару к груди, тихо, словно крадучись, вышла из-за кулис.

«Не смотри в зал…», — дала я себе указание и тут же сделала все наоборот.

И увидела, что два профессора оживленно о чем-то беседуют и улыбаются, оперная прима сидит, задрав нос, словно императрица на троне, а пожилая дама…

А пожилая дама показывает мне два поднятых вверх пальца — жест «victory»!!!

Я застыла посреди сцены, вглядываясь в ее далекий образ в темной юбке и вишневой шали.

Зачем члену жюри показывать мне victory? Для пожилой женщины как-то несерьезно! Мерещится это мне, что ли, после всего пережитого ночью?..

Или она всем желает победы? Но показала она его осторожно, едва заметно…

Странно как-то все это…

Очнувшись, я сообразила, что нужно двигаться дальше, к стулу, пока профессора не заметили моей остановки.

Уняв биение сердца, я опустилась на стул и отработанным плавным жестом поставила гитару на колени.

Нужно успокоиться. Зачем она отвлекла меня?..

Но руки не дали мне успокоиться — они сами побежали по струнам, побежали легко, небрежно и точно. Восхищенные возгласы послышались отовсюду.

Волнение и отчаяние придали моей игре остроты и яркости. И музыка пылала моим состоянием, она дышала, взлетая из-под пальцев. Я играла пьесу австрийского композитора Данхелла под названием «Утрата сердца». И живая, как душа, мелодия была больна, изранена, истерзана и задевала этой огненной болью каждого, сидящего в зале.

— Bravo, bravo!.. — раздались громкие выкрики, когда я закончила. И я поняла, что, пожалуй, превзошла саму себя.

Если бы не существовало Лоренцо, это была бы безоговорочная победа!..

Если бы не существовало Лоренцо…

Но он существует.

Я поклонилась легким кивком и покосилась на женщину в вишневой шали. Но именно в этот момент она расправляла концы шали на коленях, и глаза ее были опущены.

За сценой я поставила гитару в угол и откупорила минералки, не переставая изумляться поведению солидной дамы в преклонном возрасте.

— О-о! Bravissimo! — послышалось из-за спины.

Я обернулась и увидела Лоренцо. Его глаза сияли прямо передо мной, как две звезды.

Минералка мгновенно застряла в горле. Еще влюблюсь так, чего доброго…

Лоренцо, подумав, заговорил по-английски.

— Ты из России? Тебя зовут Даша?

— Yes, yes, — ответила я на каждый из вопросов.

На нем был сверкающий черный фрак, а от волос пахло чем-то терпким и очень приятным.

Он волновал меня.

— Ты хорошо знаешь Милан? — спросил он, наклонив голову.

Я заметила, что собравшиеся в глубине кулис несколько участниц конкурса прекратили разговор и ревниво посматривают на нас.

Волнение понемногу стало меня отпускать, и здравый смысл опять начал пробиваться на волю.

Нет, в карты играть я не буду.

Я, и только я одна буду отвечать за исход этого конкурса.

Или победа, или поражение.

Но — МОЯ победа или МОЕ поражение.

И никаких игр с Чекнецким! И никакого пари!

Кто-то словно послал мне это решение в голову. Кто?..

Я невольно вздрогнула, озираясь, но заметила только ту же кучку гитаристок, которые по-прежнему смотрели на нас чуть завистливыми взглядами.

— Тебе холодно? — он заботливо тронул меня за плечи, и от этого прикосновения сладкая волна накрыла меня до самых пят.

— Нет, не холодно… Это все еще сценическая дрожь… А Милан я совсем не знаю, я здесь впервые, — хрупкое, хрустальное, еле уловимое счастье нахлынуло на меня от того света, который излучал его нежный взгляд.

— Если хочешь, я покажу тебе город. Я родом отсюда, — предложил Лоренцо.

Я неловко качнула головой.

— Ты только подожди меня… Understand? — попросил он, и его чертовское обаяние окончательно растопило мое враждебно настроенное сердце.

Забытая легкость преисполнила мое тело, словно я вот-вот воспарю ввысь, как во время своих полетов на бабочке…

Ломая удивительное ощущение, во мне некстати пробудился разум.

Он — твой главный противник, а ты…

— Подожду, конечно, — пообещала я зазвеневшим голосом, мысленно показав разуму фигу.

— Veracini Lorenzo, — раздалось из зала.

Улыбнувшись, он взял гитару, дружески кивнул и направился к сцене.

— Удачи… — шепнула я и прильнула к занавесу, ловя каждое его движение.

Его удача разрушит все.

Достаточно было услышать первые звуки, чтобы понять — он сразу погрузил зал в зачарованную тишину.

Наверно, я играла очень хорошо, возможно, лучше всех остальных, но в игре Лоренцо была невероятная, неземная магия, тягаться с которой мне было не под силу.

Как говорили в свое время об игре Паганини как об игре дьявола, так и я могла бы сказать о Лоренцо, что его руками играет сам бог. Наверно, столь же искусен был Орфей, от звуков лиры которого замолкали на ветках птицы, устыдившись собственного пения. Высокий, статный, с тонкими чертами и волной темных волос, Лоренцо и сам походил на юного бога.

В желании видеть его я забыла об осторожности и выглянула из-за сцены.

Какое-то движение из зала притянуло мой взгляд, и я увидела, как дама в шали едва заметно шевельнула ладонью и словно выстрелила в Лоренцо.

И в тот же момент он ошибся.

Всего на мгновение, на долю секунды замешкались над струнами красивые длинные пальцы. Они как будто потеряли точку опоры и метнулись в другую сторону, охваченные хаосом. Лоренцо дернул головой, и прерванная мелодия тут же возобновилась, но профессора, как два важных пингвина, успели встрепенуться и, нахмурившись, взглянуть друг на друга, а дремлющая прима приподняла голову.

И тут я узнала даму с чемоданчиком.

Это была та самая старушка, которая вручила мне гитару на почте за лугом!..

Сейчас она выглядела очень представительно, но все же это была она!

И словно кто-то ударил меня под дых — она и есть союзница! Именно благодаря ей я проскользнула в лифт, именно она вырвала мою гитару из лап Чекнецкого, и сейчас именно она перекрыла движение пальцам Лоренцо.

Она пощадила его — он не запутался, не растерялся и не остановился окончательно. Но первого места у него уже не будет.