Своя Игра (СИ) - Пешкова Наталья - Страница 90

Благодаря Службе открытых территорий, которая прочно вошла в новую жизнь Долины, наше присутствие в городе не особо удивляло ее жителей, но и не особо радовало. Смена памяти мало повлияла на изменение характера — кто ратовал за изоляцию, тот и сейчас злобно на нас косился. Но были и те, кто как Лидатей с командой понимали пагубность такого пути. И новые веяния легко прижились в их сознании, а нас встречали приветственные улыбки и кивки. Но чаще едва удостаивали взгляда, что нас вполне устраивало.

На площади наши дороги расходились: мы решили разделиться, чтобы охватить как можно больше объектов для проверки. Пока примеров столкновения новой памяти и внутреннего чувства жителей не наблюдалось. Надеюсь, что и в самой Долине, где работает своя группа проверки, тоже все в порядке.

Мы же с Умником и Бумером присоединились к Ша-Орану, решившему навестить брата. Ша-Никкей, как и предсказывали, до сих пор спал, даже наше появление не сразу его разбудило. Да и ругань едва проснувшегося тиара нас почти не удивила.

— Совсем уже в Службе охренели, — закончил он свои тираду, — теперь работу даже на дом присылают.

"Работа" хмыкнула сочным Умниковским баском и пояснила, куда следует пойти нашему дорогому другу. В шаффтскую деревню для ассимиляции жителей в культурную жизнь, естественно. Тот почему-то не пошел и, нехотя встав с кровати и одевшись одним щелчком пальцев, отправился пить кофе с пончиками. Даже нам предложил. Похоже, усовестился и решил начать работу по ассимиляции с одного отдельно взятого шаффта.

Ан нет, не решил. Подчиненного вызвал. Мы даже кофе не допили, как в дверь жуткой каморки, куда запихал Шестнадцатого любящий и смертельно обиженный братишка, осторожно постучали, и в комнату просунулась зеленая насупленная физиономия из того же числового ряда. Всю их шарашкину Партию Избранных целиком приписали к Службе открытых территорий, а что касается числительных кличек — не знаю, забыли ли их убрать при перекраивании памяти или они сами пробрались через все барьеры, но вошедший пользовался именно ими.

— Вызывали, господин Шестнадцатый? — с поклоном спросил он.

— Чего так долго, Двадцать четвертый? Я уже всю кружку выпил.

— Простите, — понурился тот, — штаны искал. Видимо, при переезде из Долины прихватить их забыл.

— Все? — изумился Ша-Никкей. — А в чем же ты тогда в городской дом приехал?

— Вот и я о том же думаю.

— А зачем вы его вызвали? — я поспешила сменить тему.

Интересно, сколько еще подобных ошибок мы насовершали? И не выйдет ли нам это боком?

— Ах да, — спохватился аркат. — Короче, Двадцать четвертый, мне плевать, есть у тебя штаны или нет. Хоть голым ходи, но чтобы шаффтов к концу недели в культурную жизнь ассимилировал.

— Есть, — вытянулся в струнку его подчиненный и мгновенно исчез.

Ух ты. Вот это дисциплина. Нам бы в России такую.

Правда, сомневаюсь, что Двадцать четвертый будет выполнять все это сам, наверняка спустит вниз, точнее вверх по числовому ряду. Но мне, собственно, никого из них не жалко. Кроме разве что Двести Восемьдесят седьмого, только он сейчас далеко и припахать его к работе вряд ли получится. Надеюсь, его поиски увенчаются успехом. Должно же парню, в конце концов, повезти.

"Ну, это как сказать. Если жрать не станет то, что ее меле готовит, то, может, и повезет", — раздался в голове голос Красной Шапочки.

Бумер подошел к делу проверки ответственно и сейчас, желая подразнить, дефилировал перед носом арката в так полюбившемся Двести Восемьдесят седьмому образе. Шестнадцатый же нагло его игнорировал, что бесило лингрэ еще больше.

— Так, — Шестнадцатый доел политый вареньем пончик и повернулся к брату, — а эти чего сюда приперлись?

— И я тоже рад тебя видеть, братец, — язвительно хмыкнул Ша-Оран.

— Ну и?

— Хотел узнать, чем ты намерен заниматься, раз проблему с шаффтами ты уже решил…

— Хм… — аркат задумчиво почесал затылок и, видимо, пришел к выводу, что из Долины пора сваливать, покуда какой-нибудь еще работки не добавили. — Думаю, послом куда-нибудь устроиться.

— Куда? — усмехнулась я, представляя эдакого посла.

— К вампирам, к примеру. Если я правильно помню, болтается тут где-то парочка. Думаю, мне удастся с ними договориться. Пусть замолвят за меня словечко перед их правителями.

Может, и замолвят. Только меня терзают смутные сомнения, что словечко это будет глубоко нецензурным.

— Посол ты на фиг, — прокомментировал его слова и мои мысли Бумер.

— Чего? — возмутился аркат, только сейчас заметив Красную Шапочку. — Посол куда?

— На фиг, — любезно повторил лингрэ.

— Это звание такое у послов в моем мире, — попробовала исправить ситуацию я.

— Ага, — кивнул Президент. — Можно сказать, высший ранг.

Вы не поверите, но он и впрямь уехал. Словно любовник из анекдота, которой ждал трамвая в шкафу чужой жены. Вот я, как и рогатый муж, не поверила. А трамвай-таки пришел. Вернее, вампиры. Попрощаться. Уж не знаю, как Шестнадцатому это удалось, но Ксан и Талл согласились принять в своем Доме нового посла. Даже высший ранг ему присвоили, злобно хихикая — общение со мной даром не проходит, и мои словечки намертво прилипли ко всем моим друзьям. Эх, жалко мне Ша-Никкея. Вампирчики наши — ребята не злопамятные, просто у них память хорошая. Аукнется еще тиару их путешествие в выжженные земли. А ведь он этого даже не помнит.

А вообще, так ему и надо. Слишком много он натворил, чтобы уйти безнаказанным. Может, перевоспитается. Хотя надежды на это мало. Но и Ксантай — парень не промах. Чувствую, найдет коса на камень. Эх, полюбоваться бы…

Но все-таки, зачем им эта зеленая обуза понадобилась? С Шестнадцатым-то все ясно — эта хитрая сволочь нутром чует, где работы поменьше. Послом к вампирам, пусть даже высшего ранга — это вам не грязь за шаффтами прибирать. Но как же он их обработал-то? Еще и полдня не прошло.

Мы, правда, за это время тоже много всего провернули. Обошли почти всех числительных (высшего порядка или особо активных), проверили, остались ли у них какие-либо воспоминания о Многоликом и убедились, что заклинание работает четко. Да, были некоторые нестыковки, вроде исчезнувших штанов и поисков отсутствующей двери в собственной спальне — и вовсе мы не подсматривали, та дамочка на всю улицу орала, обещая выдрать сопернице все кудри за такие шуточки — но все постепенно налаживалось. Даже улочки почти выровнялись — младшие числительные не зря ели свой хлеб. Ошейники с бывших рабов исчезли, хотя некоторые девушки по-прежнему носили их, как дорогое украшение, а может и в силу привычки. Кольца же остались у всех, но больше не несли угрозы жизни их носителям, а выполняли роль накопителя и стабилизатора, наравне с черными лентами, как и было задумано их создателями.

Заглянули мы и в больницу, куда с самого утра приходили больные тиары, более не считающиеся выродками. Лаборатория в эльфийском замке исправно поставляла вакцину, но вот с катализатором вышла заминка. Император и Оппозиция тратили слишком много силы, и на всех больных ее не хватало. Звать же сюда прочих нарханов советники не хотели, чтобы не открывать Долину для нечисти. Наивные. Так что пока Джанайя составляла списки больных, выделяя тех, у кого болезнь зашла слишком далеко и долго ждать он не может, Хе-край успокаивал пациентов, убеждая их в безопасности данного метода.

Покинув больницу, мы отправились в гости к Лиссу, который обсуждал с Императором внешний вид памятника Сердце города. Со слов Шррррра выходило, что он должен походить на кота. Ну, в крайнем случае, на мышь. А что? Дамы, как увидят, сразу за сердце хвататься будут, оправдывая название памятника. Дослушать этот занимательный диалог нам не удалось — нас вызвали на ковер к Со-Основателю.

Симпатичный такой ковер, светлый, пушистый. Был. Пока господин Со-Основатель основательно его не прожег. Вместе с потолком и стенами. Светло-бежевые обои покрывал плотный слой копоти, с потолка свисало нечто черное, некогда бывшее лентами и драпировками, а в полу зияла огромная дыра с рваными краями. Вокруг нее бегал разъяренный Лидатей, пытаясь надрать уши господину Со-Основателю. На правах практически родственника, так сказать. Его собственный сын робко жался к стене, прикрывая спиной еще одну дыру — на этот раз в картине в чудом сохранившейся деревянной рамке. Похоже, защиты от вандалов — то бишь, юных экспериментаторов — в кабинете не предполагалось.