Зимняя жена (СИ) - Яблонцева Валерия - Страница 22

— Почему духу назначена Жена среди людей? — осторожно спросила я. — Неужели нет возможности… ну, вы знаете…

— Ты думаешь, Курх никогда не пытался найти способ даровать своей жене бессмертие? — спросила Хранительница. — Думаешь, не желал этого для моей матери, для десятков других Жен до нее и после? Любой готов дойти до богов и вернуться обратно, если только это поможет не разлучаться с тем, кого любишь. Но боги глухи к нашим мольбам, девочка.

— Он сумел сделать хоть что-то? — глупый, бессмысленный вопрос помимо воли сорвался с языка, заставляя мучительно покраснеть. Вот она я, смертная жена, живое доказательство того, что ни одна предьдущая попытка не была удачной.

Хранительница вздохнула.

— Мне жаль, милая, но таковы законы богов, — вновь повторила она. — Курх бессмертен. Мы, его дети, старимся медленно, успевая увидеть не одну Долгую Зиму. Но Зимние жены и все те, кто был нашими избранниками на земном пути, не проживали дольше отведенного им срока. Как бы нам этого ни хотелось.

Я знала. Но, глядя на засыпающую дочку, понимала, что не готова с этим смириться.

*

— Плевать на закон, — сказал когда-то Аки.

Сейчас я как никогда готова была с этим согласиться.

Я чувствовала внутри смесь решимости и отчаяния. Я то переполнялась странной решимости, глядя на безмятежное личико спящей дочери и обещая ей, что мамочка не буцдет плакать, она будет сильной и сумеет, найдет способ никогда не покидать свою малышку и ее отца, то впадала в глубокое отчаяние, вспоминая слова Хранительницы, одинокие луны, холодность Курха. Не знаю, что изматывало меня больше: бесконечные кормления, упражнения, купания, укачивания и короткая беспокойная дремота, перемежающаяся с приемом целебных и укрепляющих отваров, которые готовили Айни и Хранительница, или мысли, беспрерывно крутившиеся в голове.

В один из таких невеселых моментов и застал меня Аки.

Я мерила шагами крыльцо, безуспешно пыталась укачать малышку. Девочка раскраснелась, заливаясь плачем, а я, совершенно растерянная и измученная, могла лишь беспомощно прижимать ее к себе и шептать что-то успокаивающее. Айрын, как назло, не было рядом. Мне казалось, еще немного, и я попросту позорно разревусь вместе с дочерью.

— Тише, тише, маленькая жена. Все хорошо, — Аки, появившийся как всегда неожиданно, осторожно взял у меня заходящуюся в крике девочку. — Сейчас дядя Аки вам поможет.

Волчий Пастырь опустился на скамью и несколько мгновений пристально вглядывался в личико малышки. Кивнув своим мыслям, он погладил животик девочки, и — чудо! — плач постепенно начал затихать.

Я села рядом, во все глаза наблюдая и запоминая нехитрые движения.

— Что, малышка, тяжело привыкнуть к этому миру? — с усмешкой спросил Аки у девочки, когда она немного успокоилась. — Ничего, скоро твой животик научится все делать сам.

— Как тебе это удалось? — восхищенно спросила я.

Аки фыркнул.

— Можешь считать это волчьим чутьем. Мой нюх, слух и зрение куда лучше человеческих.

Я с трудом подавила завистливый вздох.

— В такие моменты мне кажется, что я никогда этому не научусь, — пожаловалась я духу.

— Научишься. Если хочешь, попроси Айни навещать тебя в верхнем мире. Она разбирается в малышах куда лучше меня.

Предложение было более чем заманчиво. Осталось только выяснить, что по этому поводу думает Курх. И еще…

— Айни способна сама переходить в верхний мир? — признаться, я и предположить не могла, что такое возможно.

— Только с моей помощью, — тут же ответил Аки. — Она все-таки обыкновенная волчица.

«А я обыкновенный человек».

От Аки не укрылась мгновенная перемена моего настроения.

— Тебя что-то тревожит, маленькая жена?

Я не видела смысла скрывать. К тому же Аки, знакомый, близкий, также был бессмертным духом. Он мог понять.

— Аки… ты знаешь хоть что-нибудь о том, может ли человек…

— Не продолжай, — оборвал меня дух. — Я знаю, о чем ты хочешь спросить, и не стану давать поспешных ответов. Одно могу сказать, малышка, ни один человек не выживал в тумане между мирами.

Я вспомнила, как чуть было не ушла за Волчьим Пастырем в небытие, влекомая обещанием покоя. И тот, другой раз, когда волк гнал меня сквозь серебристый туман.

— Но оба раза… ты же был со мной!

— Не все время, Сирим, не все время.

Аки задумчиво посмотрел вдаль на плещущееся море и темные после недавнего дождя зеленые предгорья.

— Ты убежала слишком далеко, и ненадолго я потерял тебя из виду.

— Тогда меня нашел Курх, — я смутно помнила, что тогда случилось.

Но Волчий Пастырь только покачал головой.

— Я провожал много человеческих душ в нижний мир. Достаточно лишь нескольких мгновений в тумане между мирами, чтобы душа человека навсегда потеряла путь в свое тело. А ты возвращалась дважды. Так что, малышка, я мало чего знаю о бессмертии, но такой цепкой души, как твоя, я не встречал уже очень давно. Подумай об этом.

*

Что-то неуловимо менялось вокруг. Северный ветер, сильный, злой и холодный, приносящий с собой тяжелые снежные облака, сменился легким бризом, и рыбачьи лодки заполнили бухту, расцветив море яркими пятнами парусов. День выдался прохладным, и по земле, прогретой редкими солнечными лучами, стелился тонким покрывалом туман.

Все близкие мне люди собрались у тотемного столба рода Нерок. Мать, отец, Аки, Айни и Хранительница полукругом стояли на вершине холма, навевая воспоминания о давней церемонии моего замужества. Только теперь не я, а моя маленькая дочка должна будет предстать перед богами.

Получить имя и благословение, войти в род.

Я прижималась к мужу, кутаясь в теплую шаль. Курх, как глава рода, держал на руках дочку, наверное, впервые со дня ее рождения. По сравнению с высоким широкоплечим Вороном она казалась совсем крошкой, наша славная малышка. Девочка, словно осознавая важность момента, притихла.

Хранительница выступила вперед.

— Перед лицом богов и людей…

Я не вслушивалась в слова, и без того зная их наизусть. Украдкой я смотрела на Курха, на его серьезное и торжественное лицо, на то, как он бережно и немного боязливо прижимает к себе сверток с новорожденной девочкой. Сердце сжималось болезненно и сладко при виде двух самых дорогих для меня в этом мире людей.

Здесь и сейчас, у тотемного столба, где граница между мирами тоньше всего, я давала себе обещание, что во что бы то ни стало отыщу способ не покидать тех, кого люблю. Чувства переполняли все мое существо, и мне казалось, что это знак, знак того, что боги слышат меня, что искания мои будут не напрасны.

Налетевший порыв ветра заставил меня вздрогнуть, и Курх, перехватив девочку одной рукой, второй привлек меня ближе к себе, укрывая черным плащом.

Хранительница завершила свою часть ритуала и замолчала, подавая знак Курху.

Казалось, будто все вокруг замерло, застыло в ожидании.

Я знала, что я первая из Зимних Жен, кто попросил Курха провести обряд имянаречения для ребенка. И я была благодарна, что он согласился. Это давало мне надежду, что слова Хранительницы не оправдают себя, и, приняв девочку в свой род, Курх однажды впустит ее и в свое сердце.

— Перед лицом богов и людей я, Курх-Ворон, дух Зимы, принимаю в свой род эту девочку и нарекаю ее, — он остановился на мгновение, посмотрел мне в глаза. И в его взгляде я видела отражение своих чувств. — Я нарекаю ее Лита.

Прощались тепло. Родители приласкали внучку, задремавшую к концу церемонии, Хранительница обняла меня, строго наказав сразу же послать Курха за ней, если вдруг я почувствую любое недомогание. Я обещала, что мы навестим ее, как только сможем. Волки держались чуть в стороне.

— Сирим, — негромко сказал Аки. Взгляд его был непривычно серьезным. — Если вдруг ты захочешь, если почувствуешь себя плохо, помни, наше с Айни предложение остается в силе.

Краем глаза я заметила, как напрягся Курх, прислушиваясь к разговору.