Ведьмина печать. Ловушка для оборотня (СИ) - Ганова Алиса - Страница 33

— План переменился, — философски заметила собеседница.

— И что повлияло?

— Мой наниматель, предлагая свой план, исходил из того, что ты умное животное. Я же, как хозяйка цветов, предложила другой план. На всякий случай. Он для тебя может быть как благом, так и мукой, но это будет зависеть только от тебя. И что бы ни произошло, моей вины в твоем выборе не будет… Как чувствовала… — она грустно скривила губы

— Не боитесь быть откровенной?

— Говорю же, это будет только твой выбор.

— Я надеялся, вы ответите мне, чья это печать.

— Не знаю, но ты или твой предок перешли кому-то дорогу, и этот человек вас сильно ненавидит. Другого объяснения не нахожу. А теперь давай сменим разговор. Долгое молчание — подозрительно. Не стоит гневить его.

Она подняла руку, чтоб снять браслет, но Сар успел спросить:

— А почему Атина не создала пару?

— Не успела.

— Плата — этот медальон?

Талаза кивнула, и стянула с запястья украшение.

— Анида, принеси сладостей! У меня сегодня хорошее настроение.

«Еще бы, — огрызнулся Асаар, — получила хорошую плату, унесла ноги, еще и всем угодила». Тем не менее, пожилая ведьма вызывала уважение. Не каждый сможет так развернуть проигрышную ситуацию в свою пользу.

— Помощницы всегда с вами?

— Почему же? Они не рабыни. Я дарю им счастье и мечты юности, и они благодарны мне. Быть может, Хая скоро захочет уйти, и я отпущу, даже подарю иллюзию на долгое время.

— К состоятельному завсегдатаю?

— Нет! — рассмеялась ведьма. — Ей нравится сапожник, такой же красавец, как и она. Но, если увижу, что они счастливы, обещаю, дети их будут самыми красивыми во всей империи!

Асаар улыбнулся.

— А разве такая красота не проклятье?

— Ну, ладно, убедил! В округе или городе!

Когда закончили говорить о колдовских тайнах, в комнату вернулись Хая и, не мешая беседе, заботливо наложила целебную мазь на рану гостя. Хоть без морока ее руки были огрубевшими, большими, с неухоженными ногтями, но касались умело и ловко.

Сара начало клонить в сон, когда в соседней комнате раздался громкий топот и звук падающих вещей.

Напуганные женщины посмотрели с надеждой, и ему пришлось брать дело в свои руки.

Распахнул дверь и обомлел, а когда из-за его спины высунулись головы хозяйки и помощниц, раздались крики… У Хаи и Аниды от удивления, потому что пред их взором предстала прекрасная высокая женщина со смуглой кожей и волнистыми волосами, да еще совершенно голая, а у Талазы от возмущения. Потому что уродливая коза, с трудом ковыляющая на задних лапах, разносила ее дом.

Отойдя от шока, ведьма безудержно расхохоталась.

— И вот это ты должен был ждать?!

Помощницы не понимали, почему госпожа Талаза хохочет и тычет пальцем, но под руку не лезли.

— Даже если зальете в глотку возбуждающего зелья, при всем желании это можно только сожрать, — вырвалось у Сара, попытавшегося схватить животное за рог и выгнать на террасу. Но коза чувствовала хищника и пятилась, не подпуская к себе. Сар решил, что затягивать не стоит, изувеченному животному все равно уже не жить, и потянулся к ее шее, как в комнате распахнулась от ветра окна, и в темноте угла выступили очертания высокой женщины, похожей на Ану, в полупрозрачном наряде из кровавого адамина.

Асаар видел Ану обнаженной, но в таком заманчивом платье, подчеркивавшем волнительные для мужчины округлые изгибы, ложбинку между грудей в затейливых драпировках, впервые. Подобное он не мог представить даже в самых смелых мечтах. А после нелепой козы она была настолько восхитительна и идеальна, что у Сара сперло дыхание.

Глубокий вырез стрелой указывал путь. Асаар скользил взглядом от горящих презрением серых глаз Аны, ярких красных губ, длинной шее к полукружиям грудей, с сосками, бесстыдно проступавшими через ткань, боковым разрезам юбки, открывающим соблазнительные бедра, пока внимание не привлекла подвеска на очень длинной цепочке, сверкнувшая путеводной звездой под грудью. Он уставился на ее живот, прикрытый тончайшей кисеей, и не поверил увиденному.

Закрыл глаза, открыл — нет. Снова закрыл. Нет!

— Печать исчезла до полного рассвета, — подтвердила Талаза, наблюдавшая, как у растерянного гостя меняется выражение лица. — Купцу следует оценить товар, прежде чем совершать сделку. Стоит ли она той цены? А, вдруг, нет? — ведьма тихо рассмеялась и покинула комнату, бесшумно затворив дверь.

От волнения Асаар часто дышал. Он так долго желал этого, и теперь, когда случайно получил, не мог поверить, что все так просто. Однако, движимый желанием, сделал шаг к Ане и протянул руку. Приятная, гладкая ткань холодила ладони.

Распаленный желанием Сар с трудом сдерживался, чтобы не наброситься, не взять Ану силой, но останавливали ее взгляд и упрямо поджатые губы, говорившие, что она помнит каждое его едкое слово и все проступки.

Пытаясь сохранить гордость, он медленно оглаживал ее изгибы, но руки задрожали, когда опустились до ложбинки в декольте. После нескольких мгновений борьбы инстинкт оказался сильнее, и ладонь накрыла ее грудь.

Будь Юлиана слепой, только по шумному дыханию догадалась бы о возбужденном состоянии Улаура. Каждое прикосновение горячей мужской ладони отзывалось в теле жаром, но он сам все испортил.

«Козлина! Снова сбежал, притащился в бордель, обнимаешься с какой-то голой шлюхой, а теперь наглаживаешь и ждешь ответной страсти?! Ни-за-что! И пусть меня снова чем-то опоили, но я сильная!» — убеждала себя Юлиана, однако тело не подчинялось воинственным мыслям и на прикосновения реагировало то ознобом, то напряжением в животе, и только воспоминание об изощренной мести позволяло ей бороться с искушением.

Дождавшись, когда Асаар притянул ее к себе, Юлиана вскинула голову и язвительно улыбнулась:

— А как же невеста? — воспользовавшись заминкой, попыталась отстраниться, но он не позволил.

«Ох, ты ж! Как приперло, сразу позабыл, скотина!» — она дернулась, пытаясь оттолкнуть Сара, но он в ответ больно стиснул ягодицу и притянул так сильно, что Анка не могла вздохнуть. Его разгоряченное дыхание обдавало шею, будоражило кровь. Она сама понимала, что городит глупости, что ослушаться ведьму — себе дороже, но чувство собственного достоинства не позволяло безропотно отдаться.

— Отпусти! Я не хочу тебя. Ты мне противен! — по мутным глазам Улаура, жадным прикосновениям, чувствовала, что он не отступит, да и не хотела, чтобы отступил, но она так долго мечтала отомстить. — Не-хо-чу! А та красотка тебе как раз сгодится. Удачи!

Ее слова хлестнули Асаара как пощечина, но запах возбуждения Аны выдавал, что грубость нарочитая. А если даже и вправду был противен, он все равно не отказался бы от такой возможности. Пытаясь выскользнуть, она лишь сильнее распаляла его, подталкивала к грубости.

— Мне нет дела до твоих желаний! Я получаю то, что захочу! — зло прорычал над ухом, а потом, дразня, прикусил мочку. Юлиана вздрогнула от удовольствия, и Сар рассмеялся.

Только прижатые к телу руки не позволили ей ударить Улаура, но она была так взбешена, что махнула головой и вскользь задела его подбородок. Наглец рассмеялся, и раздосадованная Анка попыталась его пнуть или каблуком переломать пальцы, но он был осторожен и недосягаем.

Мысль, что Ана ревнует и оттого бесится, Асаара забавляла и одновременно радовала. Ее грубость развязала руки, и он перестал сдерживаться. Рванул за рукав: раздался треск.

— А тогда ты был сдержаннее! Вот и теперь прояви выдержку и развлекись сам с собой: размажь сперму по своим рукам! — Анка окинула презрительным взглядом и отвернулась. Асаар догадался: это месть за произошедшее в школе, и перестал обращать внимание. Подсек ей ноги, уронил на пол, подмял под себя и начал с остервенением задрать подол.

Она зашипела и, подогнув колено, пыталась лягнуть по паху, но Сар не позволил. Сопротивление Аны заводило. Он приподнялся, чтобы приспустить штаны и с силой развести ее ноги.

Распластанная Ана рычала, извивалась, но ничего не могла сделать. Головка легко скользила по влажной промежности, и, как только Асаар почувствовал, что нашел сокровенное место, грубо толкнул бедрами и задохнулся от обрушившегося удовольствия.