Ведьмина печать. Ловушка для оборотня (СИ) - Ганова Алиса - Страница 6
- Предыдущая
- 6/82
- Следующая
— Жаль, лицо обезображено, — задумчиво произнес Анхе.
— Зато остальное в порядке. Принарядить бы, слухи пошли, он скоро придет.
— Тогда за дело.
— Майва, Лоска, ну-ка, живо! — решительно приказала хозяйка, придирчиво оглядывая Юлиану с головы до пят.
Анкой спиной чувствовала, что за ней подглядывают, но ничего не могла поделать. Надев маску безразличия, окунула мочалку в кадку и принялась смывать грязь. Банная комната оказалась низкой и темной, зато теплой воды и отваров не пожалели. И на том спасибо.
Лоска помогла вымыть волосы, ополоснуть травяными настоями, и жизнь показалась чуть лучше.
Однако когда Анка запахнула на груди домотканую холстину и обернулась в поисках чистой одежды, оцепенела. В проходе, не таясь, стоял высокий полурослик и бесстыдно разглядывал ее.
Краснокожий, с тонкими, плотно сжатыми губами, орлиным, приплюснутым носом и тяжелыми, пронизывающими глазами, смотревшими из-под густых, кустистых бровей. Для здешних жителей он был очень высок и широк, однако до незнакомца, домогавшегося ее в роще, ему было далеко.
— Чего смотришь? — дерзнула Анка. Не девка же она на проходном дворе.
— За дерзость пожалеешь! — процедил он хриплым голосом, и у нее волосы на затылке зашевелились от предчувствия неприятностей. Судя по тому, как Лоска стремглав убежала, не оставив одежды, этого мерзавца боялась и она.
Юлиана попыталась изобразить равнодушие. Медленно, показательно спокойно перекинула волосы на одно плечо, отжала и, не глядя на него, попробовала выйти из бани. Но едва поравнялась с Валаем, он обхватил лапищами за талию и притянул к себе.
Анка расхохоталась бы низкорослому домогателю в лицо, если бы не почувствовала силу мужской хватки и исходящие от него злость и ожесточенность.
— Хоть и страшна, а вымя и жопа что надо, — шершавая, мозолистая ладонь поднялась выше и грубо, причиняя боль, стиснул грудь. Он прижался сильнее, и в бедро уперся вставший член, который по размеру больше подходил гному-недомерку.
Анку затошнило. Она дернулась, но ее беспомощность лишь больше заводила Валая, от удовольствия растянувшего губы в противной улыбке. Интуиция кричала, что с таким подонком шутки плохи, и за малейшее замечание можно заплатить выбитыми зубами.
— Кто ты такой, чтобы тискать меня? — дрожащим голосом выдавила Юлиана, понимая, что, если помедлит, просто так не уйдет.
Гнусный тип противно осклабился, показывая кривые, желтые зубы:
— Валай — здоровяк. Мне слова против никто не скажет, — в доказательство легко оторвал Анку от пола.
— На изувеченную позаришься? — она сделала последнюю попытку отбиться. В отражении воды не увидела никакого увечья, но если о нем все твердили, почему не попытаться воспользоваться?
Но Валай в ответ паскудно хмыкнул, не церемонясь, развернул Анку спиной, грубым пинком расставил ее ноги шире и прижался к ягодицам.
— Так не видно.
У Юлианы в предчувствии насилия затряслись поджилки. И если бы за приоткрытой дверью не раздался звон бьющейся посуды, не уйти бы ей целой. Кто-то из родни Лоски намеренно или случайно таким образом указал наглому гостю: он не у себя дома, чтобы творить гнусности. Прямо сказать Валаю-силачу никто не осмелился.
Когда он ушел, обессиленная Анка почувствовала себя грязной, поруганной. Ночной гигант ей понравился и, даже не смотря на обиду, при воспоминании о нем ныл живот. А этот похож на приземистую обезьяну с квадратной фигурой и грубыми руками и вызывал лишь брезгливость и отвращение.
— И с таким жить всю жизнь?! Ни за что! — прошептала она, пытаясь побороть подступавшее отчаяние.
— От него не сбежать, — раздалось позади. Юлиана обернулась и увидела понурую рыжую голову Лоски. — Не сбежать и не спрятаться. Мы с тобой пропали. Он не откажется ни от тебя, ни от меня.
— А разве у вас так можно?
— Нет. Но кто ему запретит? — закусив губу, грустно ответила девушка.
— Но твои родные надеются…
— А что им остается? — она обреченно заплакала. — Я думала… Я думала, что, увидев тебя, он отстанет от меня.
— Теперь я встала между вами?
— Что ты, нет! Он мне не нужен. Я боюсь его.
— Он мне тоже неприятен.
Лоска горько улыбнулась краешками губ.
— Скажи, а есть ли в деревне или в округе кто-нибудь выше Валая?
— Если только ты.
— Я про мужчин.
Даже не задумываясь, девушка покачала головой:
— Нет. Если бы был, Валай бы так себя не вел.
— И что нам делать? — Анка сильно огорчилась, осознав, что того нахала, который бросил ее ночью, больше никогда не увидит.
— Только верить, что милостивая Давла сотворит еще одно чудо, и оно окажется более чудодейственным.
— Значит, молиться, — обреченно прошептала Юлиана, не в силах справиться с подступавшей паникой.
Глава 4
Согласно традициям, жениться Валай мог только после сбора урожая или до посева, поэтому у Анки и Лоски были три полнолуния, прежде чем одной из них предстояло стать женой, а другой — любовницей. Но здоровяк считал, что все уже решено и приходил в дом старосты каждый день, как к себе, садился на стул перед жертвами и смотрел, подавляя тяжелым, похотливым взглядом.
В этот раз он не сводил прищуренных глаз с Юлианы, мешавшей ложкой горячее рагу из красных бобов и чего-то еще сладковатого и непонятного.
— Если в постели такая же неутомимая, с каким аппетитом ешь, цены тебе нет, — усмехался Валай.
Аппетит пропал, на душе заскребли кошки. Она так и видела, как подлец положит ее с одного бока, Лоску с другого, а то и предложит им заняться непотребством. Волосы поднимались от такой мерзкой перспективы, и Анка отчаянно пыталась чего-нибудь придумать, чтобы он отказался от нее. Однако все старания, такие как: показаться непричесанной или в неопрятной одежде, вытирание рукавом под носом — отказались тщетными.
Общий враг сплотил Лоску и Юлиану, и они стали почти неразлучными спутницами. Вместе поливали огородик, подметали двор, помогали по хозяйству. Даже на улицу выходили рука к руке, опасаясь внезапного появления Валая, который умел подкрадываться незаметно, словно из ниоткуда. Вдвоем они чувствовали себя чуточку увереннее.
Еще Юлиана узнала, что Валай был дважды женат, но обе жены скончались, причем каждая не прожила с ним и года. Потому никто из округи не хотел выходить за него замуж. К дочери Анхе же он привязался из-за ее телесной крепости и богатого приданого. А отказать обидчивому и мстительному силачу боялся даже староста.
Иметь такого врага было опасно. Его семья уже несколько поколений занималась охотой, потому Валай был отличным следопытом, выносливым, нелюдимым, отталкивающим жителей безжалостностью и суровостью.
Поговаривали, что жених его первой жены, осмелившийся возразить силачу, умер от несчастного случая в лесу. На него упало дерево. Подозревали Валая, но высказать подозрения вслух никто не решился. Деревня была в натянутых отношениях с Вехонкой из-за спорной межи, и жители не хотели лишаться поддержки здоровяка, который угрожал уйти и припомнить каждому, кто косо на него смотрел.
Анхе понимал, без поддержки наглого Валая вехонцев не сдержать, а если потеряет межу хорошей земли, которой много не бывает, его авторитет упадет, и власть перейдет к извечному сопернику и врагу — Кавальту. Этим гнусный тип и пользовался, выкручивая руки старосте.
Но были для Анки и плюсы. Опасаясь мести злопамятного силача, никто из местных мужчин ее не трогал и не задирал, кроме того семья старосты заботилась о ней, позволяя привыкнуть к здешнему укладу и нравам. А это было важно, потому что жизнь в милой, тихой деревеньке на поверку оказалось не такой кукольной, какой представлялась при первом посещении.
Чужаков тут не любили, считая, что без дела по свету слоняются только воры, лентяи или колдуны и ведьмы, которые обязательно принесут неприятности, нашлют проклятье или из вредности хотя бы испортят урожай. Потому Милостивую Давлу-покровительницу и защитницу от колдовства — особенно почитали, а жрецов — отступников от магии и борцов с ней — всецело поддерживали.
- Предыдущая
- 6/82
- Следующая