Волшебное зеркало Тимеи (СИ) - Кроткова Изабелла - Страница 53

— Я не мог видеть этого. Лишь в ночь с субботы на воскресенье, когда на дворе свищет ветер и кроны деревьев клонятся к земле, я мог бы увидеть тебя и высказать переполнявшие меня чувства… В эти ночи всесильный Рене подарил мне редкую возможность становиться самим собой. Все остальное время я был бессловесным отражением. Но в субботнюю ночную непогоду ты ни разу не заглянула в зеркало, чтобы встретиться со мной взглядом…

Если бы я могла знать это раньше!..

— Думаю, что и меня расколдовать можно было лишь таким способом — если бы кто-то признался мне в любви в моем старушечьем облике. Искренне полюбил бы меня и не побоялся произнести этих слов, — задумчиво проговорила я.

Возможно, этого больше всего и опасался месье Рене, ограждая меня от Элемера.

— Рене хотел, чтобы я сам постепенно превратился в отражение и стал одним из тех, что были у него на службе. Вот как этот в белой рубашке… По его велению мое отражение было сильнее меня, и в какой-то момент оно непременно бы меня поглотило. Но он, к счастью, не предусмотрел одного важного обстоятельства. В зеркале Тимеи ты увезла как раз такое отражение! Которое царствовало над своим хозяином. И это отражение, в конце концов, притянуло за собой и меня самого. Но ты полюбила меня, и отражение больше не властно надо мной. Теперь оно снова будет безмолвно сидеть в зеркале, беспрекословно копируя мои жесты.

И Элемер вдруг заливисто, по-мальчишески рассмеялся.

Ночной дождь стучал в хлипкие оконца дома, размеренно тикали старые часы, а мы сидели в этой тишине и не могли надышаться ею, и божественная свобода окрыляла нас, а счастье обретения друг друга укрывало своим трепетным и нежным крылом.

Через несколько дней в случайно купленной в киоске газете «Культурная жизнь мира» мне на глаза попался скромный некролог. В своем замке в предместье небольшого французского городка скоропостижно скончался от внезапного сердечного приступа знаменитый дирижер месье Рене Валлин. Удар настиг его в ночь с субботы на воскресенье, и, как установил доктор месье Рейнальд, всему виной сырая и ветреная погода, стоявшая в эту ночь на дворе, а также неожиданное исчезновение горячо любимой супруги, которое пожилой дирижер остро переживал. Мари была тяжело больна, и любящий муж отправил ее на излечение в элитный санаторий, окруженный реликтовыми соснами, откуда она внезапно бесследно исчезла. Весь музыкальный мир скорбит по выдающемуся музыканту и человеку редкой души.

В небольшой статье, посвященной заслугам именитого дирижера, было вскользь упомянуто, что наследниками его многочисленного имущества, в том числе роскошной квартиры в Париже и замка за лесом, по всей вероятности, являются двое — молодая вдова Мари, если она отыщется, и приемный сын Элемер, которого также пока не могут найти.

В замке, оставшемся без хозяев, совершеннейший переполох: кто-то выкрал из чудесного пруда семерых прекрасных лебедей, но эта потеря компенсировалась неожиданной радостью: нашлись бывшие жены месье Рене Валлина, много лет считавшиеся пропавшими без вести. Все они, оказывается, были живы и здоровы и в знак уважения к бывшему мужу приехали, чтобы отдать ему последний долг. Однако после похорон они как-то слишком быстро разъехались из замка, и в нем осталась лишь первая жена маэстро — Тимея. Она заявила журналистам, что дождется скорого приезда сына с невестой. На ком собирается жениться сын Тимеи, наследник состояния месье Валлина Элемер, женщина предпочла оставить в тайне, и это является самой большой интригой на сегодняшний день.

Оркестр, к большому сожалению, будет расформирован, музыканты уже подыскивают новые места работы, слуги также не пожелали оставаться в замке, и наследникам придется набирать новых помощников по хозяйству.

Прислонившись к стене какого-то здания, я судорожно пробегала глазами по строчкам.

— Марина!.. Марина! Это ты?!

Оторвавшись от статьи, я повернула голову и увидела Виктора Никитича, директора филармонии. Он смотрел на меня остановившимся взором, как на привидение.

— Неужели это ты?! Ты жива?!

Он неуверенно подошел ко мне и ощупал за плечи.

— Здравствуйте, Виктор Никитич! — я не смогла, как раньше, назвать его дядей Витей, но все же была очень рада видеть его, в чем не сразу призналась самой себе.

— Где же ты пропадала?..

Пряча глаза то ли от солнца, то ли от навернувшихся слез, я сдержанно сообщила, что была вынуждена срочно уехать на работу по контракту за границу, а теперь он закончился, и я благополучно возвратилась назад.

Дядя Витя почти не слушал меня, а только смотрел, пристально вглядываясь в мое лицо внимательными серыми глазами.

В свою очередь он рассказал мне, что мама счастливо вышла замуж и проживает в Орле, где у ее мужа большой собственный дом. Она разыскивала и продолжает разыскивать меня по всей стране, используя все свои возможности. Тетя Клаша также жива и здорова и живет вместе с новобрачными на правах родственницы.

— Дайте адрес… — попросила я дрогнувшим голосом.

— У меня только телефон, — пожал плечами Виктор Никитич и полез в сумку. Потом поднял на меня глаза и тихо произнес:

— Тебе век не вымолить прощения у матери… Как ты могла?..

Ком подступил к моему горлу, едва я вспомнила, как они оба не узнали меня, но я проглотила его и вымолвила только:

— А вы? Как вы могли так скоро забыть меня? И так скоро заменить?..

Директор широко раскрыл глаза.

— Забыть? Заменить?.. Кем заменить?..

«Ни за что не буду плакать!» — приказала я себе.

Медленно повернула голову и увидела афишу.

«Марина Обручева приглашает…»

— Ах, это… — Виктор Никитич облегченно выдохнул. — Какая же это замена? Это прислали из Москвы, на один концерт.

Вглядевшись пристальнее, я вдруг с изумлением поняла, что на афише стоит совсем другое имя.

«Мария Обухова приглашает…» — вот что было написано на ней. Совершенно не похожая на меня девушка, с собственным именем, голосом и репертуаром, держа в руке микрофон, приветливо смотрела на меня… То ли Рене перед смертью посмеялся надо мной, то ли застилающие глаза слезы сыграли свою злую шутку.

— Кстати, а как дела со свадьбой? Замуж-то собираешься? — окончательно пришел в себя директор филармонии.

Неожиданно я легко улыбнулась.

— Собираюсь… дядь Вить. Я выхожу замуж в ближайшее время.

— Представляю, как Вадим рад, что ты вернулась!..

На мгновение тень набежала на мое лицо, но я тут же согнала ее.

— Моего жениха зовут Элемер.

Внезапно меня удивило, почему он не совестит меня, не обдает жарким презрительным гневом и не кроет на чем свет стоит. За то, что я пропала безо всяких объяснений, сорвала ему сольный концерт… Он, как и все, думал, что со мной случилось что-то ужасное… А я, оказывается, наплевав на родных и друзей, на жениха и работу, махнула за границу за выгодным контрактом… Но дядя Витя просто молча стоял и смотрел на меня; он смотрел так, словно читал по моему лицу, как по страницам книги, все события прошедших десяти месяцев. Глаза Виктора Никитича вновь стали серьезными, и мне показалось, что на них выступили слезы. Однако он быстро сделал вид, что всему виной пыльный июльский ветер.

— Я всегда считал, что ты достойна лучшего… Самого лучшего на свете! — сказал он, отводя взгляд в сторону, словно стыдясь увлажнившихся глаз. — Маринка… Нашлась… Нашлась наша Маринка… — вдруг словно осознал до конца Виктор Никитич, осторожно касаясь седой пряди на моих волосах.

«Ни за что не буду плакать…»

Он, растрогавшись, порывисто обнял меня неуклюжими руками, и так мы стояли, прижавшись друг к другу, и мои нескончаемые слезы лились потоком, вымывая из души черные страницы жизни, и впитывались в его белую сценическую рубашку. А он, успокаивая, гладил меня по подрагивающим плечам и изредка повторял: