Пробуждение цикады (СИ) - Кутузова Елена - Страница 39

Но, несмотря на решимость, Анну заметно потряхивало. Успокоительного ей никто заранее не выдал, а просить помощи у Эйра или наложников желания не возникало. К счастью, на полках выстроились книги. Родные. Уютные. Анна провела по корешкам, чувствуя, как они чуть продавливаются под пальцами. Когда-то они уносили её в другие миры. Теперь же с их помощью она вернется домой, пусть и ненадолго.

Упругая шероховатость плотной бумаги сменилась шелковой гладью. Анна вытащила книгу, которая никак не вписывалась в подборку. На первой странице переплетались иероглифы местного письма. Анна вздохнула. Очередной развратный бред, перед которым Кама-Сутра — невинное чтение для детей дошкольного возраста.

Книга ударилась ножку стола и раскрылась. Тонкий листок бумаги взлетел на секунду и остался лежать поперек страницы. Анна присмотрелась. Книга производила вид древней. Чуть выцветшие чернила, едва заметные линии… А этот листок переливался яркими красками. Словно художник только что отложил кисть, и рисунок не успел просохнуть…

Желтый круг… Венок сине-голубых камней, закрученный спиралью… Анна подняла рисунок. И стремительно вышла из комнаты.

Эйр поразился переменам в Наири. Она больше не пыталась просить, не заглядывала в глаза с милой улыбкой. Её приказы были кратки и точны. Как и тогда, в другом мире в минуту опасности. Она что-то задумала? Почему так внезапно решила покинуть уютную комнату гарема?

Анна сидела, вцепившись в бортики паланкина. Как ни старались носильщики, а трясло неимоверно. Но замедлить бег она им не позволила.

Рийта с фрейлинами выбежали навстречу. Не удостоив их даже взглядом, Анна пролетела по переплетениям залов. Распахнулись резные створки, и захлопнулись перед свитой.

— Я хочу побыть одна! Никому не входить!

Парчовая портьера упала, закрывая спальню Анны от любопытных взглядов. А сама она застыла посреди огромной комнаты, пытаясь вспомнить, куда служанки убрали медальон, подарок Забытого Бога.

Гардеробная встретила рядами полок. На нижних стояла обувь. Сандалии и сапожки, мягкие, словно тапочки на плоской подошве, и туфли на невероятной высоты платформе. Анна промчалась по узкому коридору тряпичного царства. Украшения хранились где-то там, вдали.

Ларцы, сундуки, шкатулочки и шкатулки… Глаза разбегались от их количества. Но были еще и полки! Они выдвигались, и на каждой, на мягком шелке, лежали драгоценности.

Найти медальон оказалось проще, чем казалось. Он ждал на третьей по счету полке, в компании золотых шейных украшений. Схватив добычу, Анна помчалась обратно. Разгром, который она устроила в гардеробной, её совершенно не волновал.

Бумага чуть похрустывала под пальцами. Анна испугалась, что рисунок развалится прямо в руках, аккуратно положила его на стол. Медальон осторожно пристроила сверху, так, чтобы края нарисованного и настоящего соприкасались. Так казалось проще сравнивать.

Копия. Даже крохотная вмятинка справа, словно кто-то ударил тяжелым. Камешки, зеленые и голубые, располагались одинаково, что на медальон, что на рисунке. Невероятно! Если вспомнить, в каком состоянии был храм, то украшение пролежало там очень, очень долго. Впрочем, рисунок тоже казался древним. Но как он оказался в её комнате? И кто принес туда книгу? А еще… почему в голову лезет название «медальон»? Тут скорее кулон, пусть и очень крупный.

Но подсознанию своему Анна доверяла еще со времен студенчества. Оно, в отличие от рорагов, никогда не подводило. Если «медальон», значит, на то есть причины. Что-то, что заметила в храме, но не запомнила… И Анна принялась вертеть украшение в руках.

Огненные язычки свечей трепетали, и мерцающие камни напоминали море. Волнующееся, глубокое, всегда разное… Анна провела по ним пальцем, ощущая каждый. И вдруг поняла, что совершенно спокойна! Волнения и тревоги тяжелого дня не испарились, но стали казаться такими далекими!

Как только палец замкнул круг, раздался легкий щелчок. Украшение все же оказалось медальоном. Анна откинула крышку и поднесла его к свету. Внутри, в золотом гнездышке, свернулся колечком плетеный браслет. Чтобы увидеть лучше, пришлось вытащить его наружу.

Сложное плетение. Два цвета — золотистый и черный. Не сразу Анна узнала материал — волосы! И, судя по структуре — человеческие.

— Чей же ты? — вопросов становилось все больше.

Анна осторожно спрятала браслет туда, где он пролежал все эти годы. Щелкнула крышечка. Замерцали камни. Тень от медальона падала на рисунок, и казалось, что буквы на нем пляшут в свете трепещущего пламени. Но вскоре стало ясно — это не обман зрения.

Иероглифы перетекали один в другой, кольцом выстраиваясь вокруг нарисованного медальона, и вскоре Анна поняла, что понимает, что там написано. Но эмоций на сегодняшний день оказалось слишком много, и она решила отложить решение возникшей проблемы до завтра.

Картинка спряталась в ненавистное Анне «Жизнеописание». А кулон она надела на шею. Фрейлины считали его обычным украшением, так что опасности с этой стороны не предвиделось. Главное, чтобы не увидел король или Эйр. Если им что-то известно, чудесную находку отберут, и реанимированную надежду на возвращение можно будет смело закапывать — в качестве зомби она выглядела неприглядно.

Единственная свеча на столе спать не мешала, но давала достаточно света, чтобы не запнуться в темноте о кучи подушек или ступеньки. Анна вытянулась под одеялом, понимая, что смертельно устала, и предвкушая сладкий, приятный сон. Но странный треск заставил её сесть в кровати и оглядеться.

Загорелся воск. Пылающая капля упала на скатерть, и разрослась багровой волной.

Анна вскочила. Первым порывом было потушить огонь, но он уже побежал по ковру. Подушки на полу превратились в костры, и Анна рванула к двери.

Портьера уже переливалась желто-багровым. А узоры на створках зашевелились, превращаясь в змей. Из тела лоснились в пляшущем свете огненной бури, а шипение не мог заглушить даже треск взбесившегося пламени.

Занавески на окне тоже полыхали. Нет, они сами стали огнем! Несмотря на ситуацию, Анна почему-то вспомнила тот завораживающий танец, когда девушки использовали пламя вместо покрывал. Неужели то, что происходит, не банальный пожар, а — магия?

Толстое тело, сверкая золотистой чешуей, выпуталось из клубка и скользнула к Анне. Та поняла — еще чуть-чуть, и сознание она потеряет не из-за страха перед огнем, а от первобытного ужаса, что поднялся из глубин души. Что там пожар, когда в твою сторону извивается огромная змея!

Горячий воздух обжег гортань и вырвался наружу хриплым кашлем. Анна задыхалась, раздирая горло ногтями, и не чувствовала боли. В глаза потемнело, и она уже не понимала, что происходит, что за крики доносятся издалека, и кто её трясет, обхватив за плечи. А потом сквозь марь безумия прорвался голос:

— Наири! Наири! Что с вами? АННА!

Огонь погас. Скатерть спокойно лежала на столе. Орнамент на дверях напоминал лианы, усыпанные плодами, но никак не змей. А рядом, на кровати, полуобняв за плечи, сидел Эйр. Анна без сил уткнулась ему в грудь. Там, под мундиром, сердце билось часто-часто… Куда быстрее, чем следовало.

Постепенно страх отступал. Рийта подала чашу с горьковатым питьем. Отвар пах мятой и какой-то незнакомой травой. Анна выпила до капли.

Теперь она могла спокойно думать, не срываясь в панику. В комнате все осталось на своих местах, разве что скамеечка для ног валялась в стороне, словно об неё кто-то споткнулся. Сон? Но какой реальный. Как тогда… в Храме Забытых Богов. И такой же страшный. Анна зажмурилась. Так хотелось забыть все, что тогда произошло! Она изо всех сил убеждала себя, что это просто совпадение, что вещих снов не бывает… но стало страшно. А в объятиях Эйра казалось так безопасно, так уютно! Но Анна заставила себя отстраниться: