Герой (не) её романа (СИ) - Соловьева Елена - Страница 42

Как же так?

Роман не мог придумать достойного ответа. И объяснения поступку Полины. Конечно, пять лет —  серьезный срок. Но Роман выжил только благодаря ей. Верил, что Полина ждет и не мог ее подвести.

Теперь так. Ему, как побитому щенку, приходится уходить. Не лезть же с кулаками на типа в солидном костюме? Хотя, такая мысль приходила в голову Романа. Он едва сдержался.

Послышалось, или его, правда, окликнули по имени? Жаль, что он еще не научился слышать шум приближающихся шагов, треск веток и шуршание прошлогодних листьев.

Все же обернулся.

И в этот момент Полина с разбега впечаталась в его грудь. Приникла так, что не оторвать, сколько не пытайся.

— Ромочка, куда же ты идешь?.. — глотая слезы радости, спросила Полина. — Разве не слышишь, как я тебя зову?

Подняла на него лицо. Коснулась любимых черт. Кончики ее пальцев подрагивали от волнения.

— Не слышу, — признался Роман, не позволяя себе коснуться в ответ. Постучал пальцем по слуховому аппарату, вложенному в ухо. — Я теперь не только страшноват, но и глуховат.

— Да что ты такое говоришь?.. — улыбнулась Полина. — Лучше тебя для меня нет никого на свете.

Роман вяло кивнул. Прикусил щеку изнутри, стремясь болью физической утолить душевную муку. Капли крови хватило, чтобы прояснился ум.

— Разве лучший? — уточнил Роман, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал уверенно. А не как у обиженного мальчишки. — А как же этот?.. — кивнул на Степана, оставшегося возле дома.

Теперь рассердилась Полина. Отступила на шаг и убрала руки от лица Романа.

— Да как ты мог такое подумать?! — спросила с досадой в голосе. — Я всегда знала, что ты жив. Звала тебя каждую ночь, молилась за твое здоровье. А ты упрекаешь в неверности? Не разобравшись, сбегаешь?

Полина спрятала лицо в ладонях и всхлипнула. Развернулась и на негнущихся ногах поплелась к дому.

Теперь догонял уже Роман.

Подхватил на руки, забыв, что совсем недавно покинул больничную койку. Откинул пряди с лица женушки, поцеловал в кончик носа.

— Прости меня, приревновал, — произнес с покаянным вздохом. — Друзья наплели, да и сам боялся… Больше всего боялся, что не дождешься. И тоже молился каждую ночь — за тебя и за Анну. А как увидел этого типа на «Крузаке», чуть с ума не сошел.

— Степан —  только партнер по бизнесу, — рассказала Поля. — Мы друзья, к большему я не дала ни одного повода.

— А что за мальчик?

Полина рассказала, как нашла Аркашку. Напомнила о гадании:

— У тебя теперь мальчик и девочка. Все исполнилось. Возможно, не так, как хотелось.

— Тш-ш-ш!.. — Роман приложил палец к ее губам. — Не говори больше. Всё именно так, как должно быть. Если Аркадий тебе приглянулся, то и я полюблю. Уверен. А сейчас подари мне один поцелуй. Я о нем пять лет мечтал.

— Все, что угодно, любимый, — пообещала Полина.

Он с особым трепетом коснулся ее манящих и столь желанных губ. С наслаждением вдохнул аромат волос. Они пахли детским яблочным шампунем. Так сладко, так нежно.

Она блаженно прикрыла глаза, полностью отдаваясь его воле. Голова закружилась от хмельного счастья. Сердце порхало и пело. Наконец-то он рядом. Словно и не было этих долгих лет разлуки.

Они не чувствовали ни холодного ветра, ни начавшейся измороси. Им было тепло как никогда. И даже немножечко жарко.

— Если мы сейчас же не остановимся, я за себя не ручаюсь, — произнес Роман, с сожалением прервав поцелуй.

Степан отправил детей в дом, а сам пошел за Полей. Увидев ее в объятиях другого мужчины, обронил разочарованно:

— Дождалась все же…

В том, кем был этот мужчина, таившийся возле забора, Степан не сомневался. Только мужа Полина могла целовать так страстно, с полной самоотдачей. Она заслужила счастье, выстрадала.

Степану же не осталось ничего другого, как уйти и найти утешение в бокале вина. Осознать, свыкнуться и поискать другую женщину, в которую стоит влюбиться.

Желательно, незамужнюю. Но непременно такую же верную и преданную.

— И что я не герой? — задумался Степан. Влез в авто, включил зажигание. — Не ее герой…

— Дядя Степ, а где мама? — выкрикнула из окна Анна. — Дождь на улице, а она не идет. Простынет

— Не волнуйся, сейчас ваша мама вернется, — с сожалением произнес Степан. — И не одна.

— А с кем?

— Сюрприз!..

Он попытался произнести последнее слово радостно, но оно прозвучало как издевка. Все оттого, что радости Степан не испытывал. Скорее, жгучую ревность и досаду на себя самого.

Степан нажал педаль газа и поехал прочь. Чтобы больше никогда не явиться в этот дом, как поклонник. Только в качестве делового партнера.

Анна все еще смотрела в окно, когда к крыльцу подошли Полина и Роман.

— Бабушка, кто это? — спросила она. Высунулась из окна чуть ли не по пояс, и мелкий дождик настучал ей по любопытной макушке.

Аркадий тоже всматривался в незнакомого мужчину. Хмурился, как делал всегда, когда к его матери подходили посторонние. Мальчик оберегал Полю как мог, все еще боялся, что его вернут в детдом.

Сохранились в памяти рассказы о том, как других детей отдавали обратно, когда приемные родители заводили своих или меняли супругов.

— Как будто я его видела, — задумалась Анна. — Вот только не помню где.

— Кого черти принесли в такую темень?.. — забеспокоилась Антонина. Накинула не плечи шаль и тоже подошла к окну. — Ох!..

Только и смогла произнести. Приложила ладонь к сердцу и ринулась на крыльцо. Забыла и о ревматизме, и о недавней травме. Не чувствуя под собой земной тверди, неслась, летела навстречу сыну.

— Мама! — он приветливо распахнул объятия.

Поля отошла в сторонку, чтобы дать свекрови возможность испытать то счастье, какое переживала сама.

— Вернулся, вернулся… — шептала Антонина. Касалась дрожащими пальцами лица сына, его лба, плеч. Точно не верила, что пред ней живой человек. Хотела убедиться, что видит не призрак и не выдает желаемое за действительное. — Поверить не могу. Поля тебя так ждала… так звала… А я уж было сдалась. Прости меня, родной мой.

— Полно тебе, мам, — утешил ее Роман. Обнял за хрупкие плечи. — Я и сам перестал верить. А кто это у нас там?

Он посмотрел на детей, нерешительно мявшихся на крыльце. В одинаковых темных плащах с капюшонами они походили на маленьких гномиков, только что спрыгнувших со страниц сказки.

— Идите, не бойтесь, — позвал Роман. — Как подросла, дочка. Какая стала красавица — совсем как твоя мама.

Роман подхватил Анну на руки, закружил. Ее переливистый смех казался журчанием ручейка. Того самого, серебристые воды которого, способны оживлять мертвых и вселять надежду в окаменелое сердце.

— А тут кто? — Роман подошел к Аркадию.

Тот привычно опустил голову и сжал кулаки, готовый в любой миг дать отпор. К незнакомцам мальчик относился настороженно, особенно к мужчинам. На то были веские причины.

— Аркаша, это твой отец, — представила Анна.

А сама замерла, закусив нижнюю губу. Боялась реакции Романа. Вернуться домой и узнать, что без его ведома усыновили ребенка. Примет ли? Проникнется ли к мальчику той глубокой, безоглядной любовью, что испытывает сама Полина?

Роман протянул руку мальчик

— Здравствуй, сынок. Я рад, что ты тоже меня дождался.

В обращенных на отца глазах читалась смесь страха и затаенной надежды. Аркадий протянул руку и пожал крепкую ладонь. Шмыгнул носом. Ощутил силу мужской руки и ее надежность. Такими руками не дают затрещин, не оставляют синяки на скулах. Ими даруют защиту и ласку.

Роман коснулся кудрей Аркаши, выбившихся из-под капюшона.

— Ого, так ты у нас рыженький!

— Золотой, — хором возразили Полина и Антонина. Переглянулись и облегченно вздохнули. — Только он не разговаривает. Пока.

Роман признал мальчика. И, кажется, прикипел к нему с первого момента знакомства.

— Да что же мы на улице стоим, — засуетилась Антонина. — Идемте в дом. Чаю попьем, поговорим.