Герой (не) её романа (СИ) - Соловьева Елена - Страница 43

За столом вспоминали прошлое, много смеялись и, кажется, совсем не хотели спать. Дети, и те ушли в кровати лишь тогда, когда стали клевать носом. Полине пришлось идти и укладывать их.

— Я с вами, — поддержал Роман. С любимыми не хотел расставаться ни на секунду. Столько пропустил, еще наверстывать и наверстывать.

— Как хорошо, что ты на Поле женился, сынок, — неожиданно заявила Антонина. — Какой я дурой была, что не видела правды. Вы словно связаны невидимыми нитями. Так крепко, что никому не разорвать. Простите мне мою слепоту.

Она расплакалась.

Роману, Поле и детям пришлось успокаивать. Сегодня на пожилую женщину свалилось слишком много благодатных вестей. Антонина переутомилась и разнервничалась.

— Что ты сделала с ней? — спросил роман у женушки, когда остался с ней наедине.

— Заколдовала, — рассмеялась Полина.

— Ах ты, моя добрая волшебница, — улыбнулся Роман. — Иди ко мне. Зачаруй так, чтобы я забыл те пять лет, что был без тебя.

Он обнял ее за талию, поднял на руки и бережно уложил на кровать. Она закинула руки ему на шею, зовуще улыбнулась. Смотрела и не могла наглядеться. Его глаза светились любовью. Было в них столько страсти, столько глубины, что не оторваться.

— Не верю, что это не сон, — прошептал Роман. — Ты мой потерянный и вновь обретенный рай.

Она расстегнула две верхние пуговицы его рубашки. Опустила руку на твердую, горячую грудь. Почувствовала, как под ее тоненькими пальчиками гулко бьется мужественное сердце.

— Ты никогда не терял меня, — произнесла подрагивающим от желания голосом. — Я всегда твоя, что бы ни случилось.

Счастье обрушилось на них штормовой волной. Захлестнуло с головой, заставило задыхаться от восторга. Все позади, они снова вместе. Облегчение, смешанное с пробуждением так долго сдерживаемого желания, несло их на бурливых волнах прямиком к эдемскому саду. Их личному безмятежному острову счастья, затерянному среди страстей, пороков и несовершенства мира.

Утолив первый чувственными голод, они еще долго лежали, не размыкая объятий. Роман боялся заснуть. Боялся вновь проснуться в плену и раненым зверем завыть от того, что позволил разыграться фантазии.

Полина ласкала его обнаженные плечи, зарывалась пальцами в густую шевелюру. Вспоминала и изучала вновь.

— Я так давно не говорил, как сильно люблю тебя, — вдохновенно произнес Роман.

— У тебя есть шанс исправиться, — подзадорила его Полина. Поцеловала в шрам на щеке, точно накладывая нежную печать на собственность. — И я тебя люблю. Буду повторять так часто, как только смогу.

— Расскажи, как ты жила? — попросил Роман. — Столько всего изменилось.

Полина начала историю с того момента, как осталась одна. Передумала ехать на отдых и решила пожить с Гриппой. О том, что свекровь выгнала из квартиры, умолчала. Не сказала и о том, как поступили бывшие друзья и сослуживцы супруга.

Получилось что-то вроде сказки на ночь. О том, как у маленькой женщины получилось сделать большое дело.

— Ты говоришь не все, — почувствовал подвох Роман.

— Остальное расскажу после, — согласилась Полина. — Не хочу омрачать этот день плохими воспоминаниями.

Убаюканный ее голосом и тихой лаской, Роман все же уснул. Полина прильнула рядом, прикрыла глаза.

Не прошло и часа, как Роман закричал, что их окружают. Дернулся во сне. Стал звать товарищей и отдавать приказы.

— Тише, тише, — успокоила его Полина. Погладила по голове, как Аркашку, когда тому плохо спалось.

Роман пробудился и ошалело уставился на жену. Кажется, еще не мог отделить реальность от дурных воспоминаний.

— Все позади, — произнесла Полина, боясь разреветься.

Сколько еще его будут преследовать ужасы прошедших боев? Как скоро он забудет плен, страх и надежду, с трудом пробивающуюся сквозь боль?

— Прости… — прошептал Роман, устраиваясь поудобнее. — Не хотел тебя разбудить.

— Ничего, я и это переживу, — пообещала Поля.

Вспомнила о Гриппе. Ее Петрушенька тоже вздрагивал и кричал ночами. Дом, что ли, заговоренный, или всем сильным мужчинам достается столь непростая судьба?

С этой мыслью Полина погрузилась в объятия Морфея. А утром первым делом бросилась разыскивать Романа.

Ему не сиделось на месте. Тем более не собирался он становиться обузой своим женщинам. На рассвете отправился колоть дрова и знакомиться с хозяйством. Проследил за выгоном, побеседовал с работниками.

— Отдохни немного, — попросила его Полина. — Позавтракай хоть.

— Отдыхать некогда, — возразил Роман и широко улыбнулся. — Поработал на чужих дядей, надо и о себе подумать. Пора в часть возвращаться. Как дела налажу, так сразу отпуск возьму. Поедем, наконец, на моря.

Поля вздохнула и заметно погрустнела. Но Роман знал, как ее утешить и отвлечь от тягостных мыслей. Поцелуем.

— Дети из окна смотрят, — заметила Полина, отстраняясь не слишком убедительно.

— Пусть знают, как сильно мы любим друг друга, — отозвался Роман. — Тогда и себе пару будут выбирать сердцем.

Поцелуй длился не меньше десяти минут. Бабушке Антонине даже пришлось отгонять деток от окна, чтобы те не увидели чего лишнего. Не на шутку разошлись Роман с Полиной.

— Завтрак стынет! — не выдержала Тоня.

Сноха и сын простили ей это небольшое вмешательство. У них еще много дней впереди. И ночей.

— Ты сегодня же хочешь вернуться на должность? — осторожно поинтересовалась Поля.

— Именно, — согласился Роман. — Хочу вернуть все, чего чуть было не лишился. Хватит Петрову протирать мое кресло.

Сказал он с шуткой. Но в этот момент заметил, как занервничала Полина. Потерла кончик носа. Вздохнула, думая, что незаметно.

— Говори, — привычным командным тоном произнес Роман. — Ничего от меня не таи. Хочу знать все, что произошло, пока меня не было дома.

Поля рассказала. И о должности, которой ее лишили. И о поведении Петрова с Ивановым.

Роман пришел в ярость. Поведение подчиненных расценил как предательство. И принял все меры, чтобы справедливость восторжествовала.

Воинскую часть ждала грандиозная зачистка кадров. Полковник Казанцев огласил замам «приговор»:

— Увольняйтесь, либо ищите другое место. Я с предателями не служу. Тем, кто готов всадить нож в спину ближнему, солдат не доверю.

— Полно те, Роман Николаевич, — попытался оправдаться Петров. — Разве стоит мужская дружба каких-то бабских сплетен?

Роман приподнялся из-за стола, навис над замами, подобно скале. Готовый в любую секунду обрушить на головы предателей камнепад.

— Роман Николаевич я для друзей! — объявил он. — Для вас — товарищ полковник. За пять лет вы тут таких дел натворили. Не дайте мне закончить вашу карьеру. Я, так и быть, дам вам шанс исправиться и начать службу с незамаранными характеристиками. Но не здесь. Не в этой воинской части. И не на таких высоких постах.

Много времени у Романа ушло, чтобы восстановить воинскую часть. Как живой организм, она прошла немало операций. Пришлось удалять болезненные нарывы и гниль, чтобы задышалось спокойно.

Еще больше времени ушло у Романа на то, чтобы приручить Аркашку. Он, как дикий зверек, прятался в норку, едва отец возвращался домой.

— Смотри, что я тебе принес, — говорил Роман, стараясь, чтобы голос звучал мягко.

Дарил мальчишке учебные пистолеты, фуражки, покупал игрушки. Сводил на экскурсию в воинскую часть. По выходным вместе со всем семейством на карусели.

Аркадий радовался, но все еще сторонился так внезапно появившегося отца.

Через месяц после возвращения Роман устроил для любимой сюрприз. Пришел домой с цветами и большой коробкой под мышкой.

— Надеюсь, там не конфеты, — пошутила Полина, окинув взглядом приличных размеров подарок. Притворно похлопала себя по талии. — Есть много сладкого вредно.

Роман подарил ей поцелуй — легкий, почти невесомый. Только лишь аванс к предстоящей ночи. Вручил коробку со словами: