Золушка из подземелья (СИ) - Миленина Лидия - Страница 21

Потом век коснулся неяркий свет.

Голова раскалывалась от боли, в горле пересохло. И веки, казалось, не желали подниматься — тяжелые, опухшие. Я лежала на чем-то жестком, тело ломило, как будто меня болтали и перекидывали, как мешок с картошкой.

Но чья-то мягкая прохладная рука сжимала мою ладонь. И это касание было… словно связью с окружающим миром. Оно показывало мне: ты жива.

Я осторожно открыла тяжелые веки и встретилась взглядом с большими голубыми глазами на широком простом лице. Это была девушка — невысокая, полнее меня, с длинными русыми волосами. Она сидела на небольшом стульчике.

И, несмотря на все произошедшее прежде, ее присутствие не вселяло опасности, наоборот, успокаивало.

— Как хорошо, что ты пришла в себя, — очень доброжелательно, но неуверенно произнесла девушка. И я с удивлением заметила, что в уголках ее глаз набухли слезы. Словно она не чаяла, что я очнусь. — Ты очень долго была без сознания… Не знаю, что они с тобой сделали… Меня зовут Нина. А тебя?

Казалось, она пытается побольше говорить, чтобы заполнить нишу в моем разуме, куда вот-вот придет страх и недоумение.

— Я Анна, — ответила я. — Где мы?

Я осмотрелась и попробовала сесть, хоть перед глазами еще кружились черные круги. Стоило повернуть голову, и острая боль сжимала виски и темечко. Нина мягко обхватила меня за плечи и уложила обратно.

— Полежи еще… Когда я здесь оказалась, было… очень плохо. Тебе нужно еще полежать…

Это было небольшое полутемное помещение, чуть больше моей спальни в бабушкином доме. Единственный источник света — неяркая лампочка под потолком. Голые каменные стены, от которых несло холодом, такой же пол и потолок. Я лежала на жестком матрасе с подушкой у одной из стен, а прямо напротив — у другой стены — был еще один такой же матрас. В середине стоял деревянный стол без скатерти и еще один стул. На столе — несколько книг, прозрачный кувшин с водой и стакан, из которого торчали ручки и карандаши.

А единственным входом в помещение служил проем без двери, с густой решеткой, как у тюремных камер.

Я содрогнулась. Сырой холод начал сочиться под платье, казалось, он проникал до костей.

— Где мы? — пристально глядя на Нину, повторила я. — Нина, скажи мне, не скрывай от меня, пожалуйста… Страшнее уже не будет…

— Только обещай не очень пугаться, ладно? — тихо сказала Нина.

Я кивнула и ощутила новый прилив боли в темечке. Нина грустно посмотрела на меня.

— Мы в подземелье Мендера… Это… как тюрьма под землей, только его личная.

— Мендера?! — Я выхватила руку и села, хоть от головокружения тошнота прилила к горлу. — Кто это такой? Он нас похитил?

— Я не знаю точно, кто он… — грустно и спокойно сказала Нина и погладила мою кисть. — Насколько я поняла, он какой-то аристократ из низших, без титула… И он держит меня здесь.

«Есть покупатель!» — как молния, прогремело у меня в голове. И сердце сжалось от страха. Вот что это значило! Эти двое продали меня какому-то психопату, который содержит девушек под землей…

А как же бабушка… пронеслось у меня… Она не переживет этого. Я должна выбраться отсюда!

Но, по крайней мере, я здесь не одна. Есть эта девушка Нина, которая знает больше, и может рассказать.

— Он… насилует…? — спросила я осторожно. Вспомнились истории о похищенных девушках, что иногда показывали в новостях по информационной установке. Все ужасы и подробности, от которых становилось не по себе, даже когда сидишь в теплой комнате с чашкой чая.

— Нет, — Нина отрицательно покачала головой и опустила взгляд. Тихо добавила. — Другое… Мы нужны ему для другого…

— Для чего? — быстро спросила я, а сердце забилось сильнее, потому что я ощущала, что ответ будет неутешительным. И эта Нина… Она вызывала симпатию, но казалась какой-то странной. Говорит об ужасных вещах, словно так и должно быть! И сидит здесь, даже не пытается выбраться!

— Он… В общем, он маг, — выдохнула Нина. — И ему нужна наша кровь… Для каких-то магических действий… Он пытается что-то сделать… незаконное… — Нина помолчала. Потом встала, налила стакан воды и принесла мне. — Вот, выпей, может, станет получше… Еды пока нет, принесет позже… наверно.

— Спасибо, — дрожащей рукой я взяла стакан и осушила полностью. Нина, видя, что я хочу еще, задумчиво повертела его в руке и налила еще. Я выпила еще… Сухость в горле отступила, да и головная боль немного ослабла.

— Больше не пей сейчас, ладно? — со стыдом в голосе сказала она. — Он не каждый раз приносит воду…

— Ему нужна кровь женщин? — спросила я у Нины. Либо она сумасшедшая, либо… в любом случае, нужно разобраться. И попробовать выбраться отсюда.

— Нет, — покачала головой Нина. — Я слушала, что он говорит… Иногда на него находит откровенность, — девушку передернуло от страшных воспоминаний. — Ему нужна кровь… девственниц. Тебя он уже… проверил… Извини.

Я содрогнулась. Получается, пока я была без сознания, какой-то психопат… трогал меня?

— Проверил… там? — уточнила я шепотом. А щеки залило краской стыда. И ведь Нина видела, как кто-то это делал.

— Да, там… Со мной он поступил так же… когда то… Наверное, хорошо, что мы девственницы. Вдруг, мы не подошли бы ему, и он убил бы нас…

— И как все это происходит? — спросила я решительно, хоть сердце тонко билось в горле. А голова перестала болеть, но кружилась от страха и ощущения нереальности происходящего.

Может быть, мне это снится? Нужно проснуться… Я незаметно ущипнула себя за бок. Стало больно. Но я не проснулась. А комната вокруг, эта девушка, жалкий графин с водой на столе стали реальными и яркими.

Я здесь, в подземелье. Это на самом деле.

— Он приходит почти каждый день и ведет меня в… какую-то лабораторию. Там такой же каменный зал, только много предметов… Какие-то схемы и люки на полу… Он что-то смешивает из пробирок, читает заклинания, машет руками… И тогда… Анна, ты не поверишь! В воздухе крутятся темные сгустки, и мелькают серые тени… Это очень страшно! А потом, ближе к концу этого всего… он надрезает мне вены… и берет кровь. Много крови… она должна литься на пол, входить в щели… И я теряю силы… Иногда потом он тащит меня на плече, когда не могу идти…

Я замерла. Сказанное не укладывалось в голове. Такое и верно бывает только в исторических книгах о давних временах. В наше время, когда магов уничтожили, подобное не может твориться!

А может, девушка все же сумасшедшая? Может быть, этот «Мендер» просто насилует ее, а она сошла с ума от этого и рассказывает страшные сказки…? Я незаметно посмотрела на ее запястья. Если он вскрывает ей вены, тем более, почти каждый день, то должны быть шрамы. В том числе, свежие. Но ее руки были гладкие, без единого шрама или рубца. Нина грустно улыбнулась, развернула ко мне запястья и показала их ближе.

— Ты думаешь, я сумасшедшая, — сказала она. — Рехнулась, сидя под землей. Нет… Просто он действительно маг… Останавливает кровь магией, и шрамов не остается…

Я еще раз огляделась по сторонам. Подземелье было реальным. Нина тоже. И… я поверила ей. Она говорит правду, хоть это все кажется ужасным сном или бредом больного сознания. Она говорит правду — я ощутила это всем сердцем.

Захотелось плакать. Рыдать от страха и безнадежности.

— Как давно ты здесь? — спросила я у девушки, сдерживая слезы.

— Около шести месяцев… Мне кажется. Я не всегда считала дни. А Мендер не любит говорить, какое сейчас число…

— И ты все это время здесь одна? — изумилась я.

Шесть месяцев под землей, в плену у черного мага, наедине с собой и своим ужасом? Неудивительно, если Нина сошла с ума…

— Уже два месяца одна, — ответила Нина и отвернулась. — После того как умерла другая девушка… Таиса… Она была здесь до меня, думаю, он купил тебя на ее место… Она… Мендер взял у нее слишком много крови… И она умерла.

Нина заплакала. Несчастная, уже полгода погребенная под землей и потерявшая единственного живого человека рядом. Я встала, преодолевая головокружение, обняла ее голову и прижала к груди. Инстинктивно начала гладить по голове, как маленького ребенка. Хоть мне самой больше всего на свете хотелось сжаться в комочек, свернуться и плакать, и чтобы кто-нибудь большой и сильный спас меня и утешил.