Линия раздела (СИ) - Янковский Дмитрий Валентинович - Страница 26

-- Странный у тебя тост, -- заметил Кирилл.

-- В каком конкретно месте он показался тебе странным? – с легким вызовом уточнила Рита.

-- Во всех. Как можно пить за гибель стольких невинных людей? И почему цивилизация ротожопия?

-- Невинных людей не бывает, -- уверенно заявила Рита. – Невинными бывают собаки, кошки, воробушки. Ну, совсем уж маленькие детки, наверное. Каждый из людей желал зла другому, а многие его еще и делали. У человека, мне кажется, это в крови. Люди никого не любят, кроме себя.

-- Забавно. Я недавно тоже об этом думал, -- признался Кирилл. -- Примерно теми же словами. Но все же радоваться чужой гибели как-то западло. Да, люди сделали много плохого. И построили мир, очень далекий от того, каким могли бы его построить, обладая всеми имеющимися ресурсами. Людям бы, как ты верно заметила, чуть больше любви, чуть больше альтруизма. Тогда олигархи, может, не стали бы сосредотачивать колоссальные средства в своих руках, без всякой, даже теоретической, возможности их применить. Они лежат у них в сейфах, или в виде заводов выпускают по новому смартфону каждые полгода, а в Африке голодают люди, которых малая часть этого богатства могла бы сделать не такими несчастными. Но это не значит, что надо убить всех людей. Среди них есть и хорошие.

-- Думаешь? -- не скрывая иронии спросила Рита. – Я с тебя балдею, ты простых вещей не видишь. Для тебя есть несчастный папуас в Африке...

-- В Африке не живут папуасы, -- не задумываясь поправил ее Кирилл.

-- Ой, да какая разница! Пусть негры, фиг с ними. Вот, ты видишь несчастного африканского негра с одной стороны, и злобного жадного магната с другой. И ты думаешь, что это разные люди, которые по-разному поступают. Но это не так. Это одно и то же. Стоит твоему несчастному негру дать возможность стать магнатом, он тут же радостно ей воспользуется, и из угнетаемого сам станет угнетателем, разорит того магната и сделает его таким же несчастным, каким был сам. Ты не врубаешься, что негр и магнат, это не разные существа, а просто два разных состояния одного и того же существа – человека. И существо это Бог создал не из глины, а из говна. Просто в Библии слово «говно» кому-то показалось неприличным, и его заменили словом «глина».

-- Прикольная философия, -- оценил Влад. – По крайней мере, ее можно подтвердить рядом фактов. Я знаю как минимум одного негра, который был несчастным и голодающим в Африке, а потом стал президентом США и уничтожил несколько государств.

-- Он же вроде не в Африке родился, – попробовал восстановить справедливость Андрей.

-- Какая разница? – Рита пожала плечами. – Суть вопроса это не меняет. Наливай.

Андрей снова разлил виски по стаканам.

-- Не все люди такие, -- уверенно заявил Кирилл. – Взять мою маму. Да хоть что ей предлагай, она не станет делать других несчастными. Скорее собой пожертвует.

-- Да, такие есть, -- неожиданно согласилась Рита. – Но они встречаются не чаще, видимо, чем один на миллион. И знаешь, что я думаю насчет них? – Девушка понизила голос. – С ними ни фига не случится от этого апокалипсиса. Они выживут. Именно потому, что сделаны не из говна, а из прочной добротной глины.

-- Вирусу по херу, -- уверенно заявил Кирилл. – Он не выбирает целей, всех стрижет под одну гребенку.

-- Противоречит фактам. – Влад тут же вступился за девушку. – Если бы он стриг под одну гребенку, то не было бы трех разных вариантов заражения. Одни дохнут, другие мутируют, а третьим, как с гуся вода. Может выжившие и есть те, о ком говорит Рита?

-- Обалдеть, как ты загнул. – Рита усмехнулась. – Но так тоже не может быть. Потому что треть выживших, слишком до фига. Тех, о ком мы говорим, тех, кто откажется от собственных благ ради блага другого, тех, кто с радостью пожертвует собой, не треть уж точно, а гораздо, гораздо меньше. И я уверена, что они, именно ввиду своих человеческих качеств, найдут решение и выживут. Еще и других, может, спасут. Но если спасут, и мир не очистится от людей полностью, это будет уже другой мир. Они не дадут ему стать таким говеным, каким был наш.

-- Так может, за них и выпьем? – предложил Андрей. – Хотя мне эта теория кажется просто философией на пустом месте. По мне так просто миру пришел капец. Рано или поздно это должно было произойти. Или вулкан бы какой-то всех убил, или астероид.

-- Это не вулкан и не астероид, -- уверенно заявила Рита. – Вы заметили, что ни одна птица, ни одна собака, не сдохла и не мутировала? Только люди. И то, что я тут вам говорю, это не пустая философия. Что если это вирус не случайность, не зараза из недр Земли, не мутировавший грипп? Что если он и не оружие в прямом понимании, направленное на конкретного противника?

-- А что тогда? – не понял Андрей.

-- Вот взял кто-то, и смостырил универсальный очиститель Земли от говна. Нет? Исключаете такую ворзможность? Смостырил и выпустил на волю. С целью разобраться, кто из чего слеплен.

-- Антинаучно. – Кирилл покачал головой. – Невозможно сделать вирус с такой генетической избирательностью. Да и есть ли вообще гены, отвечающие за альтруизм, самопожертвование, жадность? Не думаю. Но тост поддерживаю. Правда, давайте выпьем за тех, кто слеплен не из говна.

Чокнулись, выпили.

-- Чувствую, меня развезет такими темпами, -- с усмешкой заявила Рита. – Не жрали же почти ничего, кроме этой гадской перловки. Только я вас прошу, мальчики, если я напьюсь в хлам, не насилуйте меня, пожалуйста, пользуясь моей беспомощностью. Я потом сама из вас кого-нибудь выберу, и дам ему. А потом выберу другого, и так, если мы тут просидим долго, дам всем по очереди. А если будете себя хорошо вести, то и всем сразу. Но сама! Ладно?

Парни на несколько секунд потеряли дар речи от такой откровенности.

-- Хорошо. – Андрей прервал затянувшуюся паузу. – Я слышал, конечно, что москвичи отжигают не по-детски, но не думал, что это вообще такой адский ад. Снимаю шляпу. Может кинчик какой посмотрим? А то этот ретро-музон вводит меня в состояние плохо контролируемой паранойи.

Никто не был против.

-- Что будем смотреть? – спросил Андрей, открывая шкафчик с дисками.

-- «Обитель зла»! – не сговариваясь ответили все.

-- Ага, поддерживаю, -- роясь в дисках, ответил Андрей. – И следующий тост за фильм, в один день превратившийся из фантастики в учебное пособие.

В это время руководству бункера было не до веселья. Измайлов понимал, что необходимо собрать старший офицерский состав на совещание, но решил провести его не в командном центре, а на верхнем уровне, в зале наружного мониторинга. Но за стенами бункера уже воцарилась угасающая белая ночь, и видимость для камер была никудышная. Пришлось заставить себя вернуться в свой жилой модуль, настолько же большой, как у Андрея, но обустроенный с куда меньшей роскошью.

Выпив полстакана водки из холодильника, полковник разделся, и устало улегся на диван. Но усталость одолевала его не от возникшей огромной ответственности, а исключительно из-за непривычно динамичного дня. До него служба командира внутреннего гарнизона представляла собой череду одинаковых дней без всяких перспектив. Если бы не свалившийся, как снег на голову, апокалипсис, так бы и пришлось кочумать до самой пенсии.