Бои местного значения (СИ) - Грибанов Роман Борисович - Страница 40

— Ну все, теперь вы солдаты. Ты, кивнул он Сашке, сначала в медпункт, там фельдшер посмотрит, что у тебя с рукой. А потом давайте в каптерки, получать обмундирование и снаряжение. Потом на склад РХБЗ, получить аптечки и средства защиты, потом в столовую и в 11–30 быть перед казармой, возле автомашины. Рядовой, проводи их.

Рядовой, невысокий чернявый парнишка, молча повел их в медпункт, как-то странно на них посмотрев. Странности продолжались и дальше, военфельдшер, сняв с Сашки свитер, туго перебинтовал ему руку, густо залив рану зеленкой. И все время молчал, буркнув только: «ерунда, царапина, зайдешь на перевязку через завтра». Причем он явно опасался обоих парней. Все странности разрешились, когда ребята пришли на вещевой склад. Немолодой усатый старшина, наклонив голову, оценивающе посмотрел на Сергея секунд пять. Потом также на Сашку. А потом, из глубины склада он начал таскать и выкладывать на деревянную стойку кучу вещей, от пилоток и нательного белья, до х/б гимнастерок и ватников. А потом он ошарашил парней вопросом:

— Размер обуви какой, слоны?

— У нас у обоих 42, а почему слоны? Ответил за двоих Сашка.

— Ну как же. Такого лося и без оружия затоптали. Вся рота, что здесь осталась, ходила смотреть, пока вы с капитаном беседовали. Жуткое зрелище. Фельдшер, так вообще сказал, что вы ему абсолютно все кости переломали. Иваныч, ну это каптер в оружейке, сказал, что таким зверям и еще оружие давать, это слишком. — В усы улыбнулся старшина.

— Оружие только после присяги, так капитан сказал. Грустно ответил Серега.

Глазомер у старшины оказался точным, абсолютно все вещи оказались впору. Дальше, стремительно обрастая имуществом, парни едва успели получить свои места в казарме и перекусить, как уже время подошло к указанному капитаном сроку. Едва они подошли к стоящему на том же месте ГАЗ-51, как тут же появился капитан. Следующие полчаса он гонял ребят, сначала по теории, а потом и по вождению грузовика. Наконец, он выдал свое заключение:

— Для первого времени пойдет. Всяко лучше, чем Сахаревич, это несчастье уже одну коробку передач угробил. Эту машину я закрепляю за вами, будете на ней двумя сменными водителями. Сейчас в штаб, там вам выпишут документы, а потом быть здесь. Поедете с командой на аэродром, погрузите реагенты и лекарства, потом в поселок. Там у вас будет час, найти родных, пока разгрузка-выгрузка идет. Если они живы, конечно. Я старшего по команде предупрежу.

В поселке их ожидало страшное зрелище. Работы по обследованию пораженной части еще не закончились, но улицы, ведущие туда были уже все перекрыты, и регулировщики в ОЗК и противогазах заворачивали автомашину по объездным проулкам к зданию поселковой больницы. Которая, к удачному стечению обстоятельств, оказалось вне зоны поражения. Один раз Сергей проехал мимо длинного ряда тел. Погибших бойцы, работающие в зоне поражения, выносили на улицы и просто укладывали рядами на асфальт. Гражданские, уже без ОЗК, но в противогазах и с повязками «ГО» на рукаве переносили по одному тела на асфальтовую площадку перед стоящей в углу площади поливальной машине, где обильно обливали их водой из шланга. Потом их просто заворачивали в мешки и укладывали в несколько рядов.

— Утром их гораздо больше было. Мрачно произнес до сих пор сидевший рядом с водителем сержант.

— А куда их потом? Ошарашено глядя на эту картину, спросил Сергей.

— А вот, смотри, сейчас сам увидишь. Все равно нам туда надо, а пока они не развернутся, нам не проехать.

Из подъехавшего точно такого же «газона» выскочили двое, которые споро принялись забрасывать тела в кузов.

— И чего, их прямо так, вповалку и повезут закапывать? Изумился Сергей.

— Да нет, сначала в сборный пункт, возле старого кладбища устроили его. Там всех участковых собрали и из ЖЭКов кое-каких людей, кто выжил, будут проводить опознание. Видишь, у них на шее у всех бирки, туда бойцы адрес пишут, где тела забирали. А потом уже прям там закопают. В общей могиле.

Действительно, у всех погибших на шее болтались на веревочках небольшие куски фанеры, где химическим карандашом были написаны какие-то каракули. Сергей потрясенно, всю дорогу до больницы молчал, думая про себя, что самое страшное он уже увидел. Он даже представить себе не мог, насколько глубоко ошибался тогда.

В больницу, отдать медикаменты, сержант отправил Сашку, как самого бесполезного в погрузочно-разгрузочных работах. Сашка, спрыгнув из кузова на землю и принимая две увесистых сумки с коробками, сказал Сереге:

— Я постараюсь найти твою мать, ведь она здесь должна быть по идее. Но подбежавшая медсестра была знакома Сергею, он раньше ее видел, поскольку она работала у матери в отделении. Она еще издалека прокричала:

— Лекарства привезли? А то у нас все кончается! А что в коробках? Атропин, скополамин 0,05 %, метацин 0,1 % в ампулах… Ой хорошо-то как, а то у нас один физраствор остался. Сергей, вспомнив, наконец, имя девушки, сказал, высунувшись из кабины:

— Здравствуй, Лариса! Мама моя здесь?

— Привет, Сергей. Здесь, только она отдохнуть легла, а то с трех ночи на ногах, как только все это началось. А я тебя сразу не узнала, мальчики, а чего вы в форме? Вам же еще рано в армии служить?

— Уже не рано. Мрачно сострил Сашка. — Пойдем, я тебе коробки помогу отнести.

— Так, ну все, поехали. Потом, когда разгрузимся, сюда вернешься. Скомандовал сержант. И они, развернувшись, покатили прочь от больницы. Тем более, ехать было всего ничего, до места падения ВАПов, сброшенных американским самолетом в попытке спастись от МиГа. Место уже было огорожено почти двухметровым валом, рядом стояли пожарная машина с раскатанными шлангами и два прицепа с цистернами. Обычно такие трактор таскал по совхозным полям. Выгрузив бочки со щелочным раствором, занимавшие полкузова, сержант повернулся к Сергею:

— Даю тебе два часа, чтобы встретиться с родными. Ну и мирное барахло твое и твоего приятеля им передашь. Показал он на рюкзаки, которые так ребята с утра и не забрали из кузова, и мешки с их гражданской одеждой.

— В три ноль-ноль чтоб здесь был, как штык.

— Есть, в три ноль-ноль! Неумело козырнул Серега, и, вырулив на проселок, помчался к больнице. Можно проехать к дому, или нет, он не знал, а мать все равно там, а вещи можно у нее оставить и в больнице. Заберет потом. Рыбу они подсолили хорошо, не пропадет в рюкзаке, полежит пару дней. Такие суматошные мысли вертелись у него в голове, но главной было то, что мама жива. Поскольку она работала в этой больнице врачом-терапевтом, им давали квартиру в новом двухэтажном доме, возле клуба. Но они туда не успели переехать перед войной, весь этот дом отдали под временное общежитие для размещения эвакуированных из города. И они так и остались в маленькой деревянной избушке на западной окраине поселка, возле конторы геологов. И только теперь Сергей с ужасом понял, что этот новый дом, он же находиться там, в зоне поражения. И что он и его мать вполне сейчас могли бы лежать там, среди трупов, которые угрюмые люди в противогазах поливают из шлангов, а потом навалом грузят в кузов грузовика. У входа в больницу его завернули сначала в одну из двух больших армейских палаток, поставленных прямо на клумбах перед фасадам парадного входа. В палатке оказался импровизированный гардероб, где его заставили снять верхнюю одежду и надеть бахилы и респиратор. Сергей собирался было идти по брезентовому тамбуру, как санитар его окликнул:

— Боец, а у тебя индивидуальная аптечка есть?

— Да, сегодня утром получил. Вот, АИ-3 называется. С некоторым недоумением сказал Сергей.

— Очень хорошо, а то у нас все почти закончилось. Достань из нее антидот П-6 и глотай две таблетки, на всякий случай. А то здесь уже две волны вторичных заражений прошло. Этот чертов зарин, он же и в одежду впитывается, и в обувь. Даже в дерево, из которого носилки сделаны. А потом потихоньку начинает испаряться из них. Ночью, когда первые пострадавшие пошли, все вроде правильно делали, раздевали их на улице, водой обмывали, на носилки и в больницу. Потом санитары, которые раздевали, начали падать. С ВПХР[19] подошли, замеры сделали — а вокруг кучи с одеждой уже боевая концентрация.