Леди Гамильтон и Адмирал Нельсон. Полжизни за любовь - Павлищева Наталья Павловна - Страница 24

Почти сразу оплеуха — представления ко двору не будет, в Неаполе еще не забыли, кем была совсем недавно, до отпуска в Англии, леди Гамильтон, да и сплетни из Лондона о ее прошлом тоже просочились. Но королева тут же пригласила Эмму на ужин, потом еще и еще, потом прогуляться, поиграть с детьми, заходить почаще, заходить запросто, в любую минуту, вообще не оставлять ее без своей поддержки!

Буквально за полгода Эмма превратилась из почтальона с единственным письмом и просто мисс Харт, с которой лишь раскланиваются при встрече на прогулке, в ближайшую подругу, с которой так приятно поболтать наедине и посекретничать об этих мужчинах! «Эти мужчины» — король и посол Англии — в это время стреляли куропаток, то есть занимались любимым делом короля. Лучше охоты Его Величеству удавались только дети.

Это приятельство переросло в дружбу, во всяком случае, так казалось Эмме. Королева уже не могла без нее обходиться, особенно после того, как грянула Французская революция, а следом оказалась казнена Мария-Антуанетта!

— О, Боже! Меня также казнят!

— Кто и за что, Ваше Величество?!

— Просто так, потому что я королева.

— Но кто?

— Французы.

— Они далеко от Неаполя.

— Что им стоит переплыть море? Казнят, нас всех непременно казнят, если не защитит Англия!

Королева внушала такие мысли Эмме, а та лорду Гамильтону. От Гамильтона опасения за судьбу королевской семьи уходили в Лондон. Мостик, организованный хитрой Марией-Шарлоттой, работал исправно.

Гревилл нашел способ отомстить, а может, сделал это не задумываясь. Он решил, что если уж бывшая любовница обзавелась супругом, да еще и столь богатым, то какого черта он должен оплачивать содержание ее дочери от другого?!

Счета за Эмму-младшую отправились в Неаполь.

Лорд был несказанно удивлен, узнав, что у супруги есть дочь. Эмма рыдала, умоляя о прощении.

— Я не против, но почему ты не сказала, пока мы были в Лондоне? Мы могли бы взять девочку к себе под видом дальней родственницы, оставшейся без попечения…

— Она… она больна.

Эмма не смогла сказать лорду, что у дочери странность в развитии — короткие ноги, и привлекать внимание к такой девочке не стоило бы.

— По крайней мере, посылай ей достаточное содержание, а не то, которое выделял Гревилл.

— Я посылала…

Понимая, что рано или поздно лорд Гамильтон разузнает все, Эмма предпочла предать свою дочь, через год объявив о ее смерти. Деньги она могла посылать уже и сама.

События в Европе закручивались в тугой клубок, грозивший развалить мир и обрушить благосостояние многих. Жить становилось все тревожней. Во Франции революция, англо-испанским войскам, сражающимся в Тулоне, нужна подмога. Доставлять ее издалека, из Англии, проблематично, потому что есть Гибралтар и проклятый французский флот в Средиземном море. Нельзя ли получить помощь поближе у кого-то из тех, кто боится французов не меньше эпидемии оспы? Например, в Неаполе?

Адмирал Худ решил, что лорд Гамильтон вполне справится с задачей заполучить такую помощь от короля Фердинанда, а письмо ему должен отвезти капитан «Агамемнона» Горацио Нельсон.

Капитан Нельсон (тогда еще имевший обе руки и два глаза) был принят при дворе и после официального обеда имел долгую беседу с королевой. Поскольку капитан не говорил по-итальянски, а Мария-Шарлотта по-английски, переводчицей служила леди Эмма Гамильтон.

Они были очарованы друг другом, капитан дал ответный прием, во время которого снова объяснялся со всеми, прибегая к помощи леди Эммы Гамильтон. Капитан представил Гамильтонам своего пасынка Джошуа, и Эмма была очень мила с подростком.

Пара часов прогулки, беседа об Англии, Неаполе и судьбе королевских фамилий, общая ненависть к французам (Эмма вспомнила свою встречу с королевой Марией-Антуанеттой), заверения в непременной победе над врагами и… капитан Нельсон вынужден срочно отбыть в распоряжение своего адмирала, труба звала на подвиги.

Они расстались, чтобы встретиться через пять лет и не расставаться уже больше никогда.

Пружина событий в Европе продолжала раскручиваться, во Франции за своим мужем на гильотину последовала Мария-Антуанетта, корсиканец все сильней показывал зубы, назревала большая, по-настоящему большая война. Неаполь от той же Корсики так близко, а защитница — Англия так далеко… Больше заступиться за Неаполь некому, Австрии не до родственницы на неаполитанском троне.

А у лорда Гамильтона стал сказываться возраст. Он явно переоценил свои силы, беспокойная, очень энергичная супруга не позволяла залеживаться и своему пожилому мужу. Нет, он не мог нарадоваться на Эмму, восхищался ею всегда и везде, хвалил, позволял сорить деньгами, делал дорогие подарки, развлекал. Но самого лорда донимали приступы желтухи, несмотря на то, что малярией он никогда не болел.

Удивительно, но Эмма с успехом заменила лорда во многих делах. Сама пишущая с неимоверным количеством ошибок, она умудрялась диктовать письма столь правильным слогом, что сэр Уильям только диву давался. «Мой заместитель…»

— Если я умру, перед смертью завещаю сделать послом Англии здесь тебя, дорогая Эмма.

Эмма разрывалась между больным супругом и то и дело впадающей в истерики королевой. Ее хватало на обоих, оставалось еще на самые разные дела и письма, энергии леди Гамильтон не занимать, позже она доказала это с лихвой.

Правда, лорд Гамильтон стал замечать отрицательное влияние Ее Величества на свою супругу. Общаясь с королевой запросто и весьма вольно, Эмма часто забывала следить за своей речью и манерами, и если манеры еще как-то закрепились и никуда не девались, то речь на глазах становилась все более и более вульгарной. Снова возвращалась привычка выругаться в случае слишком сильных эмоций, вернулись слова и междометия, от которых с таким трудом избавлялись.

Но лорд устал, он очень устал от жизни, хотелось попросить об отставке, вернуться в Англию и зажить с молодой супругой в покое в шотландском имении.

Молодая супруга о таком и не помышляла, она чувствовала себя в качестве подруги и утешительницы королевы словно рыба в воде, она влияла не только на настроение Ее Величества, но и на принимаемые решения. Это действительно было так, потому что, будучи на восьмом месяце, Мария-Шарлотта узнала о казни сестры и едва не лишилась ребенка. Ей была нужна помощь, поддержка столь энергичной подруги, как Эмма Гамильтон.

Капитан Нельсон в это время совершал свои подвиги и переживал свои потери.

Каждая его победа словно оплачивалась очередным увечьем. Осада города Кальви — и ранение в правый глаз. Нет, он не вытек вопреки многочисленным домыслам, и повязку Нельсон на правом глазу не носил, разве изредка, но видеть почти перестал.

Во время битвы с испанской армадой у мыса Сент-Винсент снова победа, во многом благодаря решительным действиям Нельсона, причем победа полная и сокрушительная. Во время боя капитан чудом остался жив.

При высадке десанта на Канарских островах Нельсону раздробило правый локоть. Пока спасали попавших в воду моряков с другого судна, время спасения руки прошло, ее пришлось ампутировать выше локтя. Моряк без правой руки и правого глаза! Это насмешка, а не моряк, но Нельсон так не считал, у него была еще левая рука, левый глаз и голова на месте. Он боевой офицер и должен вернуться в строй.

Вернулся и снова попал в Средиземное море.

На сей раз задача уже контр-адмирала Нельсона проста и неимоверно сложна одновременно: на морских просторах выловить французский флот, который отправился неизвестно куда, догнать и дать бой, по возможности победный.

Чтобы начать эту игру в прятки, между прочим с Наполеоном, Нельсону необходимо пополнить запасы на кораблях, и сделать это нужно в портах Неаполитанского королевства, в противном случае пришлось бы возвращаться в Гибралтар, и тогда поймать врагов не удастся никогда. На счету не просто каждый день, а буквально каждый час.