Искажение: выбор судьбы (СИ) - Ром Александра - Страница 44

— Осторожней красавица! — мягкий тембр прозвучал над самым ухом, отчего мурашки побежали по всему телу, а сердце предательски пропустило удар.

Я резко подняла голову. «Не он», — с сожалением пронеслось в голове. Наверное, разочарование отразилось на лице, потому что черноглазый незнакомец ослепительно улыбнулся и задорно подмигнув, склонился ко мне и заговорщически прошептал:

— Я буду рад, познакомится ближе красавица. И поверь, я не разочарую тебя.

Щеки тут же опалило от негодования. Каков нахал!? Я отпрянула назад и наступила на ногу Сету, который спускался вслед за мной. Мальчишка громко засопел. Да что ж за невезение! Но присутствие мальчика немного успокоило и я, глядя в глаза мужчине, холодно сказала:

— Извините. Дайте пройти уважаемый.

Незнакомец посторонился, не спуская с меня смеющихся глаз. Я ухватила Сета за руку и рванула без оглядки вниз. Уже на последних ступеньках до моего слуха донеслись слова мужчины.

— Мое имя Мурад, светлячок!

Ноги подогнулись. И я бы точно полетела на землю, но мальчишке каким-то чудом удалось удержать равновесие. Он больно дернул меня за руку, предотвращая падение, и тут же ее отпустил. Сет окинул меня быстрым взглядом и, отвернувшись, пошел к ручью. Меня покоробил этот взгляд. Он что принял меня за легко доступную женщину? Вот же не было печали! Я догнала мальчишку и уже хотела все высказать, как он вдруг остановился. Сплюнув со злостью на землю, он обернулся.

— Чтоб этих псов фоморы сожрали! И ты хороша! Такое поведение недостойно благородной эри. Этим ты бросаешь тень на доброе имя своего мужа.

— Какого мужа? — Я сказала первое, что пришло в голову застигнутая врасплох данным обвинением.

— От которого носишь дитя под сердцем.

От подобного заявления я сначала поперхнулась, а потом и вовсе расхохоталась. Сет угрюмо смотрел на меня из-под длинной челки. Обиделся. Я сделала серьезное лицо и строгим голосом сказала:

— Никогда не делай не обоснованных выводов. Ты же уже мужчина и должен понимать, что такие слова могут огорчить и даже обидеть. Особенно женщин. — Примирительно улыбнувшись, я не удержалась и потрепала мальчишку по волосам.

— Но…, - я жестко оборвала его речь, — Тема закрыта. Давай не будем ссориться и портить вечер глупыми обидами.

Я направилась к ручью. Как раз вовремя. Позади заскрипели ступени, кто-то спускался. Сет еще что-то бурчал себе под нос, но больше с откровенными разговорами не приставал. Мои мысли снова вернулись к мужчине в черной рубашке. Не возможно. Всего скорее последние слова мне послышались. Всему виной напряжение и нервозность. В таком состоянии что угодно может почудиться. Я зачерпнула ладонями ледяной воды из ручья и плеснула в лицо. Все логично и просто, а все остальное мне привиделось. Я еще раз умылась и пошла к Сету. Он набирал воду из родника. Деревянный желоб был вкопан в меловой склон, и из него беспрепятственно бежала вода, пополняя ручей. От воды тянуло холодом. Пахло грибами, перепрелой листвой и лесом. Я вздохнула полной грудью. Как же хорошо. Поставив котелок на камень под струи воды, я потянулась до хруста в спине. Прикрыв тыльной стороной ладони рот, зевнула. Долгий, безумный день измотал до крайности. И есть очень хочется. От голода начинало подташнивать. В глазах резко потемнело. Я оперлась рукой о каменистый выступ.

— Тебе плохо? — В голосе мальчика звучало беспокойство.

— Сейчас пройдет. Переутомилась. А если честно хочу съесть большой, просто огромный кусок мяса.

— Ааа, — Сет понимающе улыбнулся, — мама тоже постоянно хотела есть.

Он вдруг замолчал. Лицо превратилось в маску, взгляд потух, став безжизненным. Мне стало не по себе. Я не знала, что говорят в подобных случаях и вообще уместны ли будут слова. Поэтому я сбежала в прямом и переносном смысле. Подхватив котелок, торопливо зашагала обратно. Сет тут же догнал меня и отобрал тяжелую ношу.

— Тебе нельзя, — пробурчал этот упрямец на все мои протесты.

— Давай помогу. Тяжело же. — Предложила еще раз.

— Я же мужчина! — Он гордо вздернул подбородок.

— Бесспорно. Я и не думала обижать тебя. Но все же.

Мальчик одарил меня таким красноречивым взглядом, что я прикусила язык. До лагеря мы дошли в полном молчании и без приключений. Присутствие Брана, который встретил нас на пол пути немало способствовало этому факту. Лицо туата, не выражало ни каких эмоций, но его пристальный взгляд не предвещал ничего хорошего. Я поежилась и многозначительно посмотрела на Сета. Наши переглядывания не ускользнули от зоркого ока мужчины. Тонкие губы дрогнули и скривились в усмешке. Заложив руки за спину, он сопроводил нас до лагеря, не проронив ни слова. Как только мы оказались возле костра Бран бесстрастным голосом чеканя каждое слово проговорил:

— В следующий раз накажу. Мое терпение не бесконечно. Чтобы постоянно была в поле моего зрения. Сет тебя это тоже касается.

Мы дружно кивнули. Сощурив глаза, туат еще раз окинул нас суровым взглядом и, развернувшись, ушел в сторону рощи. Я посмотрела на Сета и, пожав плечами, развела руками. Мальчишка глядел с подозрением, и если бы его не окликнул Озан, не избежала бы расспросов. Тяжело вздохнув, поплелась к фургону. Я села на ступеньки, скрывшись от назойливых взглядов и закрыв глаза, прислонилась спиной к бортику.

— Беспощадный ворон Тоингрина оказался не таким плохим человеком. Носится с бестолковой тир ши, взял под опеку чужого птенца. Я не ошиблась в нем.

Я открыла глаза. Рядом облокотившись о колесо, стояла мамаша Башаир. Она неторопливо раскуривала тонкую трубку из красного дерева. Колечки дыма, выпускаемые равномерно друг за другом медленно растворялись в сгущающейся тьме. Лицедейка задумчиво смотрела на костер. Я тоже перевела взгляд. Возле костра расположилась вся немногочисленная труппа, кроме Брана. Туат так и не вернулся. Озан воодушевленно помешивал что-то в котелке. Лейла сидела, обняв колени и с улыбкой слушала Сая, который играл на флейте. Сет полулежал рядом.

— Я прожила долгую и насыщенную жизнь. Мне не о чем сожалеть. Но я боюсь за внучку. Она так молода. Я каждый день молила Ану и древних богов Анвна послать нам спасителя. И мои мольбы были услышаны. Они смилостивились над нами. — Она говорила нараспев и вдруг взглянула на меня затуманенными глазами. — Дитя слушай сердце. Оно поможет сделать правильный выбор. Завтра ты встретишь ястреба. Он твое спасение. Следуй за ним и смерть не получит невинную жертву. Пущенную стрелу не остановить, но возможно уклонится.

— Зачем вы мне это говорите!? Я не хочу выбирать. Я хочу жить! Просто жить! Я не та кто вам нужен. Я не спаситель! И мой ребенок вас не спасет от проклятия! — Я подскочила, сжимая пальцы в кулаки, и рванула к роще, но старуха оказалась проворней для своих почтенных лет и успела схватить меня за запястье.

— Остынь глупая девчонка. Я не для того все это поведала. Нити судьбы не спрясть заново так же как готовое полотно не переткать. Но можно наложить новые стежки, изменив нужную линию при этом, не меняя общую картину.

— Я видела стрелу. И кровь. Много крови. Я там умерла, — мрачно усмехнувшись, я высвободила руку из захвата, — вы сказали, что стрелу уже не остановить.

— Ты не услышала главное девочка. Я лишь могу направить. Тебе делать выводы и выбирать направление. Да благоволит тебе Ану, дитя. — Она печально улыбнулась и перевела разговор. — Пошли. Ужин готов. И если мне не изменяет чутье, Озан приготовил кашу по специальному рецепту. Решил побаловать нас.

У меня заурчал живот. Мамаша Башаир засмеялась и, подмигнув мне, танцующей походкой направилась к костру. Пришлось идти следом. И вообще все важные вопросы лучше решать на сытый желудок. Вот поужинаю, а потом уже устрою скандал или истерику, посмотрим по обстановке. Я устроилась рядом с Сетом. Мне тут же вручили миску с кашей. Как же умопомрачительно пахнет. Аж слюнки потекли. Не заметила, как съела свою порцию и добавку.

Сай принялся снова наигрывать на флейте. Мелодия медленно разливалась в воздухе, с каждым вздохом ускоряя темп. Печальное вступление сменилось радостным призывом. Лейла плавно поднялась и, раскачиваясь в такт музыке начала кружить в танце, напоминающем всполохи огня, дуновение ветра, течение воды. Танец завораживал красотой и дикостью первозданной природы, пробуждая в моей душе что-то древнее. Кровь бурлила по венам, требуя слиться в страстном порыве со стихиями. Пропустить их энергию через себя и выпустить в этот мир упорядоченным потоком.