Куколка (СИ) - Воробей Ирина Леонидовна - Страница 25

А потом Татьяна обомлела. У края танцующей толпы, возле недлинного ряда столиков, она увидела Вадима, целующегося с Лизой. Одна рука у него была занята подносом с пустыми пивными кружками, а вторая – ведром с бутылкой от шампанского. Как только Лиза от него отстранилась, его лицо развернула к себе вторая близняшка и тоже поцеловала. У Татьяны чуть челюсть не выпала. Она не знала, что думать, а чувства забурлили в груди жгучим месивом, приправленные текилой. Вера целовала его долго, с жадностью и с явным намеком на продолжение. Татьяне было больно на это смотреть, но она с жадностью впивалась в пару глазами. Как только Вера отцепила от него свои пухлые губы, Вадим махнул кому-то головой и перед девушками возник второй парень, коренастый брюнет, в черном фартуке, тот самый коллега, что хлопал сегодня его по плечу. Тот очень легким касанием приобнял девушек, улыбаясь им нарочито, и, что-то им говоря, увел в сторону от Вадима. Тут парень увидел Татьяну. Взгляд у него был не просто злой, а бешеный, красный от напряжения и метающий молнии. Он головой показал девушке на выход. Татьяна забыла, что хотела в туалет. Она кивнула медленно и отправилась к двери.

На улице было прохладно. Дул порывистый ветер, принося неведомо откуда не летний холод. У Татьяны пробежали мурашки по спине, ведь она была в легком ситцевом платье и босоножках. Небо уже было темное, близкое к сумеречному зимой, но для летнего периода ночное. Кое-где проглядывали тающие звезды. За Татьяной выбежали две девушки, обе потные, веселые, тяжело дышащие, отплясавшие не менее 10 песен подряд. На тротуаре возле бара стояло уже немало освежающихся. Многие курили и вели пьяные беседы. Татьяна отошла подальше ото всех, чтобы дым сигарет не дул ей в лицо. Вскоре перед ней появился Вадим. На его мятном поло уже образовалась одна дыра в районе живота. Фартук был в каких-то пятнах. Джинсы он носил все те же потертые. Татьяна догадалась, что это была его рабочая одежда. На ногах красовались новые разноцветные кроссовки для бега. В лицо она боялась ему смотреть, потому что каждой фиброй души чувствовала его негативную энергию. Вадим взял девушку под руку и завел за угол. Там было гораздо спокойнее. Только деревья над головой шумно шуршали ветками.

– Ты надо мной специально издеваешься?! – громко, но еще не криком спросил парень, пытаясь поймать Татьянин взгляд, который она прятала в тротуарной плитке.

Он вставил в зубы сигарету и поджог кончик зажигалкой. На Татьяну тут же поплыл серый вонючий дым. Она откашлялась.

– Прости за веник, я... – начала Татьяна, все еще не глядя на него. – Я растерялась... Отец не должен был быть на репетиции.

– Да хер с ним с веником! – нервно вскричал Вадим и сделал глубокий вдох, а потом выдохнул клубы дыма в сторону, чтобы девушка им не дышала. – Даже хер с ним, что ты подруг своих сюда привела. Но твои подруги ебнутые на всю голову... Как ты, вообще, до такого додумалась?

– Что?! Я?! – возмутилась Татьяна и прижалась спиной к стене здания.

– Знаешь, как это неприятно?! – Вадим ее не слушал. – Когда тебя трогают против твоей воли, а ты ничего с этим даже сделать не можешь? Ты на что рассчитывала? Что, я как кобель последний, поведусь? Сбагрить меня на них решила? Типа, не нужен, на-те, разбирайте!

– Да что ты такое говоришь? – продолжала возмущаться Татьяна. В ней вскипел гнев. – Неужели ты думаешь, что я ...? Ты совсем идиот? Зачем мне это делать?

Она, наконец, посмотрела ему в глаза.

– Откуда мне знать, зачем тебе это? Однако ты еще посмотреть специально пришла!

– Я, вообще, в туалет шла! И случайно на вас наткнулась. Думаешь, мне приятно было на это смотреть? Я сама была в шоке! Иду и вижу, как ты с кем-то целуешься! И сразу с двумя!

Они встретились глазами. Оба были возмущены, злы и тяжело дышали. Долгий и открытый взгляд друг другу в глаза помог обоим успокоиться.

– Какого хера тогда? – сдвинул брови Вадим.

– Близняшки могут иногда... эксцессы вытворять, – негромко ответила Татьяна. Ей стало стыдно за своих подруг.

–Блин... Извини... Я думал, ты меня окончательно добить решила.

Вадим попытался добродушно улыбнуться, но вышло плохо. Улыбка не лезла на его лицо. Татьяна ему ответила тем же.

– Это ты меня извини, – сказала она еще тише и потупила взгляд в землю. – За вчерашнее.

– Проехали, – легко произнес парень.

Он встал с ней рядом и тоже оперся спиной о стену, продолжая дымить в сторону. Но ветер все равно приносил дым обратно к Татьяне. Молчание длилось секунд двадцать. Потом Вадим усмехнулся и повернул голову в сторону девушки. На его красивом лице снова сияла торжествующая улыбка.

– То есть ты приревновала? Мои страдания были не зря?

– Что? – снова возмутилась девушка, но улыбка еще оставалась в уголках ее губ. – Я так не говорила! Мне просто было... неловко... за подруг...

– Ясно, – кивнул Вадим, продолжая широко улыбаться. – Я так и хотел сказать. Слова перепутал просто. Как ты чувства.

Татьяна в немом возмущении раскрыла рот, но не смогла быстро сообразить, что ответить, поэтому просто толкнула его рукой в плечо. Парень пошатнулся, но не упал. Зато сигарета выскользнула из его пальцев. Но они оба продолжали улыбаться.

– Как ты, вообще, додумался принести подсолнухи на репетицию? – спросила Татьяна, наблюдая за тем, как парень выбрасывает выпавшую сигарету в урну, стоящую на углу тротуара.

– Ну, на сам спектакль ты бы меня, по-любому, не пригласила. Когда еще у меня была бы возможность подарить тебе цветы?

Он заглянул ей в глаза. Они тоже улыбались. Добродушие в его глазах ее успокаивало и заставляло хотеть всматриваться в них все дольше и глубже.

– А почему именно подсолнухи?

– Ну, а что я должен был подарить? Желтые тюльпаны? Цветы тоски и скорби?

– А что? Слишком обычно для тебя? – смеялась Татьяна.

– Нет, слишком обычно для тебя.

Вадим встал напротив нее в полуметре, разглядывая лицо. Странно, но Татьяна не ощущала неловкости, какую обычно испытывала, когда парни испепеляли ее глазами. Их взгляды ей не нравились. Они не были добрыми или внимательными. Они, наоборот, смотрели, чтобы привлечь внимание к себе, зачастую в таких взглядах можно было прочитать задние пошлые помыслы или вызов по типу «Ты – самка, я – самец, почему бы нам не совокупиться?». Вадим смотрел по-другому. Он щепетильно разглядывал каждую ресничку на ее веке, каждую пору на ее коже, каждую складку на губах, будто стараясь все это запомнить, чтобы потом воспроизвести. Татьяне казалось, что так художники разглядывают натурщиц, красотой которых восхищаются и по образцу которых затем создают шедевры. В эти минуты было хорошо. О душу никто не точил когти, все прошлые обиды были стерты и пугающее будущее еще не давило своей тяжестью.

Вадим приблизился к ней на один маленький шаг. Татьяна вся встрепенулась и приготовилась к самому страшному. Она уже представила, как он сейчас прижмет ее к стене, упершись руками с обеих сторон так, что ей некуда будет деваться, и против ее воли поцелует. Хотя она не хотела сопротивляться, но подумала, что должна. Так обычно делали девушки в мелодрамах. Однако парень остановился, продолжая разглядывать ее и улыбаться. Но это была уже не веселая улыбка. Она по-прежнему была искренней и доброй, но казалась серьезной. Такая улыбка появляется, когда человек смотрит на что-то для себя приятное и успокаивающее с желанием защищать и заботиться. Руки он положил на бока, ноги поставил в свободной позе примерно на ширине плеч, будто готовился к разминке. Было не похоже, что он собирается на нее накинуться. Татьяну постигло небольшое разочарование.

– Ты все равно собираешься вернуться к подругам?

Это был странный вопрос. И он был не кстати.

– Они же мои друзья все-таки, – пожала плечами Татьяна.

– Ты уверена, что друзья ведут себя так?

– У меня других нет, – с грустью ответила девушка и снова опустила взгляд. – И отца у меня другого нет. И не будет.

Она тяжко вздохнула. В этом вздохе выразилась вся ее скорбь в отношении ее бедственного положения меж двух огней. Неожиданно для Татьяны Вадим притянул ее к себе и обнял. Она услышала притупленный ритм бьющегося сердца в груди и на несколько секунд прислушалась к нему, успокаиваясь. Ее сразу обдало теплом его тела и ароматом ментола и хвои. Сначала он просто ласково поглаживал ее по голове, потом поцеловал в макушку. Затем горячими губами прижался к гладкому лбу, после чмокнул в носик. На этом моменте он поднял ее лицо к себе. Татьяна улыбалась. И, наконец, нежно прикоснулся губами к ее губам. Но едва он их коснулся, как раздался громкий звук рингтона. Татьяна тут же отпрянула от него и полезла в сумочку за телефоном. На экране светилась надпись «Папа». Вадим устало закатил глаза.