Куколка (СИ) - Воробей Ирина Леонидовна - Страница 40

Пока все яростно спорили, Татьяна лежала на Вадиме, поглаживая его руку, смотрела сквозь пустое окно беседки на ясное небо и наслаждалась моментом. В компании совершенно незнакомых ей людей она, как ни странно, чувствовала себя вполне комфортно, как и наедине с Вадимом. Здесь можно было не церемониться и не бояться попасть в просак, потому что любой прокол был бы тут же осмеян и забыт навеки. Пожалуй, каждый здесь уже отличился каким-нибудь казусом. Все просто дружно смеялись, кто-нибудь как-нибудь смешно это комментировал и разговор продолжался дальше, как ни в чем не бывало. Татьяна впервые находилась в такой разношерстной, но при этом очень дружной и тесной компании. Даже Женя, которая изначально показалась ей высокомерной, попадала в неловкие ситуации, смеялась над собой, шутила над другими и продолжала беззаботно веселиться, вызывая тем самым в Татьяне симпатию.

«Жаль, что это скоро закончится» – с горечью думала она, зажмурив глаза. Девушка прислушалась к общему гоготу, вычленив веселый негромкий смех Вадима. Он на автомате поглаживал ее набитый живот ласково, медленно и успокаивающе. Иногда чмокал ее в разные части головы: то в макушку, то в висок, то где-нибудь в районе лба, в общем, куда попадал, не глядя. Эти поцелуи и прикосновения, ощущение близости – все это было одновременно необычно для нее и как будто естественно. Все новые приятные ощущения она пыталась запечатлеть в памяти, чтобы потом по возвращении домой в свою повседневную реальность, она смогла с полной точностью воспроизвести все в душе. Но была уверена, что без реального осязания его руки, его плеча, его губ все эти ощущения быстро померкнут.

Когда еда утрамбовалась, Вадим предложил поиграть в «Жмурки». Все, кроме Татьяны, подхватили эту идею с энтузиазмом. Она же не помнила, когда в последний раз играла в эту игру, кажется, еще до того, как поступила в академию. Ей показалось это таким детским, но взрослые мужчины и женщины в возрасте от 20 до 30, все работающие, некоторые уже имеющие детей, как маленькие ребятишки, с удовольствием бегали по двору, визжа и хохоча, уворачиваясь от ведущего, хлопая в ладоши у него за спиной и обзываясь. Постепенно и Татьяна погрузилась в эти шалости, особенно после того, как ее схватил Вадим и сделал ведущей. Она долго бегала за каждым, никого не могла поймать, боясь на что-нибудь наткнуться, хотя хозяин убеждал ее, что земля чиста и здесь не на что напарываться. Она много визжала и вздрагивала от внезапных хлопков, раздающихся под самыми ушами, чем веселила остальной народ.

Так незаметно день приблизился к вечеру. Еды осталось навалом. Набегавшись и накричавшись, все вновь проголодались. Но ели уже не с таким животным аппетитом, как в обед. Опасность нападения Дэнзиллы миновала. Парни снова растопили гриль, достали новые котлеты и сосиски и принялись жарить. За ужином большей популярностью стали пользоваться хот-доги и алкоголь. Вадим сделал пару литров сангрии и на этом успокоился.

– Ты же бармен! – кричал ему Дэн, рукой показывая, что надо вставать и продолжать спаивать друзей дальше, но у Вадима не было сил. Он только ответил ему:

–От бармена слышу.

Он наполнил два стакана напитком и сел рядом с Татьяной, вручив ей один. Напиток был холодным – в нем плавало много мелкого льда, а еще красным, пряным и газированным. Сочетание оказалось терпким на вкус, обжигающим язык своим холодом, и оставляло после себя вязкую сухость.

– Вызов принят! – крикнул бывший уже навеселе Дэн и подошел к столу с бутылками.

– Шоу началось! – воскликнула восторженная предвкушением Алиса и захлопала в ладоши, как ребенок, впервые попавший в дельфинарий.

Дэн принялся лихо жонглировать стеклянными бутылками, как силиконовыми шариками. Они то подлетали вверх, то чуть не касались земли, но ни одна капля не упала мимо. На это, в самом деле, можно было смотреть бесконечно. Движения казались такими легкими и отточенными, но Татьяна по себе знала, каким трудом и упорством приобретается такая легкость и как много напряжения требуется для трансляции этого ощущения окружающим. Он долго их крутил, вертел и подбрасывал, при этом танцуя и изворачиваясь сам. По очереди он открывал каждую бутылку и сливал ее содержимое в большой шейкер, затем так же ловко нарезал фрукты, бросал их туда же и тряс все это ритмично под латиноамериканскую танцевальную музыку. В конце, пыхтя, но улыбаясь в поту, он красиво подал кувшин с коктейлем на стол. Восторженные зрители зааплодировали. Татьяна хлопала громче всех, потому что видела такое впервые, даже перехлопала Алису, в глазах которой любовь уже искрилась.

Дэн нескромно принял все аплодисменты и комплименты, откланялся и довольный собой сел рядом со своей преданной фанаткой. Алиса смачно чмокнула его в щеку. Лицо Дэна тут же озарилось счастливой детской улыбкой, показавшей всем, ради чего он так старался.

– Дамы, а кого впечатляет шах и мат в три хода? – спросил Андрей, заманивающим взглядом осматривая всех присутствующих девушек. – Могу продемонстрировать с глазу на глаз.

На последней фразе он показал указательным и средним пальцем вилку, придвинув ее к своим глазам, а затем обвел ей по кругу, прищуриваясь. Женя тут же стукнула его ладонью по плечу, пристыдив за любвеобильность.

– Я тебе продемонстрирую! И шах, и мат! С одного маху без ферзя останешься!

Все рассмеялись.

Потом еще недолго болтали о самом разном, пока Геннадий не предложил сыграть в игру, где нужно было разбиться по парам и объяснять друг другу слова разными способами, то рисуя, то жестикулируя, то словами. При этом иногда попадались особенные карточки с заданиями или с наказанием при определенных условиях. И все это нужно было делать на время. Лучше всех справлялись Алена и Геннадий. Их взаимопониманию с полу звука или полу жеста можно было позавидовать. Татьяна догадалась, что они часто практиковались, не зря именно Геннадий предложил эту игру. Во время своих раундов они ни на что не отвлекались, были предельно серьезны и методичны, как спецагенты на задании. В то время как все остальные много ругались, смеялись, шутили и снова смеялись, из-за чего времени на отгадывание слов оставалось меньше половины. Каждый получал собственный кайф от игры. Кому-то нравилось изображать слова действиями, жестами и мимикой. У Татьяны это неплохо получалось. Вадиму больше нравилось рисовать, он всегда молил, чтобы выпало именно рисование, но, по закону подлости, такое задание досталось ему всего один раз за игру. Алиса с Дэном обожали выполнять дурацкие задания наподобие: «Объяснить слова, как будто во рту вата». Андрею хотелось объяснять слова другими, синонимичными словами, а Женя любила раздавать наказания игроку, которому выпала неудачная карточка. На третий раунд, не по своей вине, а из-за того, что Дэн прикалывался над Вадимом, а тот долго не мог перестать смеяться, Татьяна стала слабым звеном, объяснив меньше всего слов. Женя задумалась над наказанием для нее. Это было непростой задачей, ведь ребята знали ее плохо и не могли позволить себе заставить ее ползать по земле на четвереньках и, похрюкивая, напевать мотив известной песни словами «Я – свинка, свинка, свинка, а вовсе не Андрей». Более того Жене никто не хотел помогать. До этих пор она так ловко справлялась со своей задачей, что все просто расслабились и ждали. Татьяна сидела, улыбаясь. Женя впивалась в нее глазами, разглядывая со лба до стоп, и анализировала. На это ушло около двух минут, затем она предложила станцевать балет с присказкой «Ты ж балерина!».

– Ты умеешь вертеться на одной ноге, ну, как все балерины делают? – спросила она, прикусывая уголками губ кончик указательного пальца.

– Ну, да, – пожала плечами Татьяна и поднялась со скамьи в готовности приступить к исполнению наказания немедленно.

– Подожди, – остановила ее Женя. – Ты еще что-то кричать должна.

Девушка вновь задумалась.

– Пусть кричит «Вадим, я люблю тебя!» – предложил Вадим, коварно улыбаясь. – Я хоть уши себе погрею.

Татьяну заставило улыбнуться приятное смущение. Ребята рассмеялись, но мнения разошлись. Кому-то это казалось не смешным, а кто-то хотел помочь Вадиму потешить самолюбие.