В плену удовольствия. (ЛП) - Торнтон Элизабет - Страница 28

Он посмотрел на Кибла и задумался, не знает ли тот больше, чем говорит.

- Так куда мы отсюда отправляемся? - спросил Эш.

Констебль улыбнулся этим словам.

- Вы заботитесь о дамах, а я забочусь о расследовании и, если что-то выяснится, дам вам знать. - Он спустился по ступенькам и, словно только сейчас вспомнив, добавил, оборачиваясь: - Советую не упоминать о нашей беседе ни леди Сэйерс, ни кому-либо из гостей. Я хотел бы опросить их лично, когда, или если, всплывет имя Томпсона.

Кибл оставил Эша обдумывать его слова, а тот размышлял о том, что не помешало бы основательно покопаться в прошлом Томпсона, прежде чем выбрасывать его из расследования. Не желая перебегать дорогу Киблу, Эш решил, что вместо него мог бы действовать Джейсон Форд. Джейсон был осторожным, честолюбивым и имел хорошую репутацию. А также не страдал от избытка денег. Вознаграждение пришлось бы кстати.

***

Эш мало видел Еву с тех пор, как поселился в Особняке, но не считал, что она его избегала. Забота о Лидии занимала все ее время, и не только ее, но и остальных леди. Когда они не дежурили в комнате больной, то урывали по несколько часов сна для себя. Однако после беседы с Киблом Эш с нетерпением ждал разговора с Евой. Лидия могла сказать ей больше, чем пожелала рассказать констеблю, вдобавок Ева первой оказалась на месте преступления, когда на Лидию напали. Возможно, Ева видела или слышала что-то, о чем не сообщила, не понимая важность этого.

Такая оказия подвернулась, когда он в одиночестве сидел за ланчем в утренней гостиной, глядя в окно. Как только Ева попала в поле зрения Эша, он отбросил салфетку и поднялся. Присмотревшись, он увидел, что она вывела на прогулку Декстера. Выпив кофе в два глотка, Эш поставил чашку и пошел за ними.

Ева прогуливалась. Декстер, по обыкновению, носился, как ракета, гоняясь за стаями ворон или просто нарезая круги. Но он всегда беспрекословно повиновался команде «к ноге», и Эш, идя следом, предался праздному удовольствию, мечтая о Еве, так же покорной его руке, как Декстер ее.

Его посетило странное ощущение. У него уже была такая греза, только намного более чувственная. Эш покопался в уме, пытаясь воскресить сон. Детали всплывали обрывочно, но он помнил, что Ева была воплощением всего того, что - как он чувствовал - всегда прятала глубоко внутри, и именно он заставил ее раскрыться и показать себя. Ева из его снов была игривой, чувственной и восхитительно податливой. И Эш, как любой здоровый мужчина, хотел довести дело до логического конца.

Он ее испугал? Это она кричала в его сне? Неужели совесть даже во сне не позволяла ему зайти слишком далеко?

По крайней мере, не придётся извиняться перед Евой за свой любовный пыл. И, главное, он не обязан предлагать ей замужество. Он не причинил никакого вреда. Это был только сон.

Эш скривил губы в лёгкой улыбке, посмеиваясь над собой. Ева Диаринг - талантливая, храбрая, решительная молодая женщина. Она будет думать о замужестве с ним не больше, чем о браке со странствующим бродягой. Несколько минут, проведенных ими в беседке в Воксхолле, убедили в том, что он мог пробудить в ней страсть, но это не повлияет на Еву, когда  та станет выбирать мужа. Она хотела бы мужчину с характером и амбициями.

Разумеется, если ей когда-то придётся выбирать мужа. Ева очень завысила планку, слишком высоко для него, чтобы допрыгнуть, и он был не в настроении пробовать. Возможно, она бы и сделала какого-то мужчину совершенно счастливым, но Эш в том сомневался. Если этой парочке случится поссориться, бедняга муж может обнаружить себя на дуэльном поле в двадцати шагах от нее с пистолетом в руке.

Дуэль с двадцати шагов? Почему снова возникла эта мысль? И почему он улыбается?

Неожиданно выскочивший из-за кустов  Декстер резко остановился и смирно сел, выжидательно глядя на Эша.

- Хороший мальчик, - похвалил Эш и выудил из кармана специально  припасенную корку хлеба. У него вошло в обычай, делая обход, брать Декстера с собой, и тот привык ожидать  награду за принесенную палку и распугивание ворон.

Ева повернула назад и шла к ним.

- Эш Денисон! - воскликнула она, не зная, злиться ей или смеяться. - Разве вы не понимаете, когда вас используют? Этот пёс получает больше лакомств, чем следует. Его все угощают. И Декстер знает, как надо посмотреть, чтобы поддерживать поступление провианта.

Декстер к этому моменту удрал, якобы погоняться за бабочкой, оставив Эша держать ответ в одиночку.

Мисс Диаринг запыхалась, пока дошла до него, но не это стерло его улыбку. Кожа Евы походила на пергамент, а под глазами темнели круги. Ему доводилось видеть ее усталой, но сейчас она выглядела больной.

- Кем, черт возьми, считает вас доктор Брейн? - требовательно спросил Эш. - Рабочей лошадью? Вы выглядите именно так. Уверен, другие дамы не хуже вас могут ухаживать за Лидией.

Ева удивилась его резкому тону, затем рассердилась, потому что он застал ее, когда она выглядела наихудшим образом. Она почти не смыкала глаз последние две ночи, переживая в памяти момент, когда ее разум соединился с мыслями напавшего на Лидию, а  если все же засыпала, видела один и тот же душераздирающий сон: как находит мать на дне карьера. Вдобавок к этим страданиям Ева волновалась за Нелл, которую не встречала и чьего присутствия не ощущала с ночи нападения на Лидию.

Ничего удивительного, что она выглядела как усталая старая кляча. Именно так она себя и чувствовала.

- Не вините доктора Брейна, - ответила она спокойно. - Он делает больше, чем любая из нас. Он такой терпеливый, добрый, никогда не думает о себе и служит источником вдохновения для всех нас, поэтому мы, естественно, хотим внести свой вклад.

Эш подумал, что может проникнуться сильной неприязнью к неоценимому доктору, если она еще немного продолжит в том же духе. Он поднял руку к ее лицу.

- Вы так бледны. - Эш убрал руку прежде, чем Ева ее оттолкнула. - Как Лидия?

- Она то просыпается, то засыпает вновь, но доктор говорит, что это вполне ожидаемое состояние. Она хочет поехать домой в Ворвик, но это пока даже не обсуждается.

- Домой к сестре?

- Я знаю. Она грубиянка, но после того, что случилось, может быть, именно грубиянка Лидии и нужна.

Она подняла лицо к солнцу, ловя его лучи, и в голове Эша вспыхнуло новое воспоминание. Ева на травянистом берегу, совершенно обнаженная, подставляет лицо лучам солнца. Это больше походило на настоящие воспоминание,  не из сна, и ему пришлось сцепить руки, чтобы удержаться от прикосновения к ней.

- Ева, - произнес он, - я хочу поговорить с вами об Анджело. Как думаете, вы готовы к этому или предпочитаете наслаждаться  прогулкой в одиночестве? Мы всегда можем побеседовать позже

- Может, пройдемся, пока будем говорить? - предложила она. - Я  слишком долго сидела взаперти,  мне нужно размяться.

Поместье леди Сэйерс не было выдержано в каком-то определенном стиле. Садовники просто следовали указаниям хозяйки, которая знала, чего хочет. В целом она старалась сохранить в имении сельский дух. Никакого вам искусственного озера - только обширные сады с яблонями и сливами да пастбища, на коих местным фермерам позволялось пасти скот и лошадей. Иногда, правда, попадалось нечто, казавшееся неуместным,  как-то греческий павильон в чаще деревьев или сцена посреди пастбища.

- Говорят, - заметил Эш, -  во время майской ярмарки на сцене играют музыканты. Местные жители со всей округи собираются на праздник  и пляшут, пока могут держаться на ногах.

Ева рассмеялась.

- А греческий павильон?

- Она построила его после путешествия в Грецию, но теперь, когда павильон поглотили деревья, забыла о его существовании.

Они остановились у забора, окружавшего небольшое пастбище, где спокойно паслись три осла. Животные, заметив посетителей, издали рев и уставились на них печальными глазами.

- Ослы? - удивился Эш. - Откуда они взялись?

- Они принадлежат Анне. Их собирались отправить на рынок... ну... я избавлю вас от кровавых подробностей.  Услышав об их участи, Анна устроила шумиху, купила животных и убедила леди Сэйерс приютить их, пока не сможет переправить в Корнуолл.