Три сапога пара (СИ) - Царенко Тимофей Петрович - Страница 3

До воздушного порта фуникулер двигался едва ли десять минут. Но за это время были опустошены обе фляги, произнесено несколько скабрезных тостов и одно богохульство. Под порывы холодного ветра мужчины вышли слегка захмелевшими.

– Тревога моих снов… – пафосное начало речи было встречено удивленно-вытаращенным взглядом Салеха. – В том смысле, не дай боги, ты мне приснишься… Ты вообще куда? Встречаешь кого-то с дирижабля, чтобы выбить ему зубы?

– Учиться еду… – Рей и сам не мог сказать, почему до сих пор не переломал собеседнику кости и не выронил с фуникулера. Пару месяцев назад он не был настолько сентиментален.

– Образование облагораживает! Будешь учиться на палача? Или дознавателя? Но с такой рожей я бы подался в циркачи! – Ричард икнул. И едва не полетел носом в деревянную брусчатку.

– Сам куда двигаешься, вашблагородье? – буркнул Салех, ловя своего спутника за локоть. – Тебя ж прикопают в первом трактире за язык твой поганый!

– Аристократ всегда должен быть готов к смерти! А про вашблогородье ты правильно задвинул! Я – элита, чернь будет чистить мои ботинки своими языками! И тоже еду учиться в такое место, о котором твой покрытый метровым слоем кости мозг даже понятия не имеет! Направлен высочайшей волей, канцелярией самого императора!

– Во ВУНВОВ, что ли? – неожиданно для себя пришел к выводу бывший вояка.

Ричард словно в стену влетел. Остановился, развернулся на каблуках, и уставился на Салеха, задрав голову.

– На дознавателя, значит… – кивнул герцогский сынок своим мыслям. И начал заваливаться. Рею снова пришлось ловить его за полу пиджака.

– А там готовят дознавателей?

– Что?

– Что?

– Ты хочешь сказать, что ты едешь учиться во ВУН… Погоди лысый, стремный мужик без ноги, такого не может быть!

– С чего бы?

– С того, что твою матушку сношал горный великан! У магических животных не может быть атрибутов!

Этого уже Салех не выдержал и осторожно пожал своего собеседника за горло и приподняв над землей. Аристократишка задергался. Лицо его налилось кровью.

Откуда-то со стороны раздался пронзительный свисток. Городовой, размахивая дубинкой бежал в сторону Рея и Ричарда.

– Прекратить, прекратить немедленно! Что за хулиганство!

Вступать в конфликт с властями Салех не стал и вернул синеющего аристократа обратно за землю.

Тот судорожно вздохнул и закашлялся.

– Уважаемый, вы в порядке? Этот человек вас грабил? – городовой извлек из-за пояса жезл и навел его в сторону Рея. Сам он подошел к пытающемуся отдышаться Ричарду.

Аристократ то ли утвердительно, то ли благодарно кивнул. Положил городовому руку на плечо, склонился в изящном поклоне и издал очень характерный звук. Его вырвало. Прямо в форменные сапоги смотрителя правопорядка. Тот застыл с выпученными глазами. Лицо его стало краснеть, как минутой ранее у Ричарда.

Герцогский сынок распрямился, вытащил из нагрудного кармана платок, протёр губы. Дальше он порылся в кармане, вынул из него пару серебряных монет, которые, с крайне надменным видом сунул полицейскому в карман форменного кителя.

После, как ни в чем не бывало, махнул Салеху и почти трезвой походкой двинулся в сторону воздушного порта.

Пребывающий в прострации Рей, таща за собой кожаный чемодан Ричарда, двинулся следом, обойдя заблеванного полицейского по широкой дуге. В его захмелевшей голове плескалось столько противоречивых эмоций, что он и сам не знал, как относиться к новому знакомому. Нет, он решительно не понимал: как, ну как Ричард дожил до своих лет?

Своего попутчика отставной лейтенант догнал уже у двери буфета, которую Гринривер открыл, как можно было догадаться, с пинка.

– Что желает благородный гость? – засуетился официант в накрахмаленной рубашке.

– Выпить! Самого лучшего пойла в этом сарае! И штоф коньяка моему другу! Можно разбавить чай водкой, он все равно не заметит.

Рей снова попытался улыбнуться, демонстрируя официанту что его товарищ пошутил. Официант доброго посыла не понял и ощутимо побледнел. Приняв радостный оскал за посыл примерно следующего содержания «Если в штофе будет чай с водкой, официант пойдет на закуску».

Но из-за выпитого, таких нюансов Салех не заметил и позже оценил качество коньяка с мыслью «а дипломатия действительно решает многие вопросы».

– Ну? – поинтересовался у Ричарда Рей, когда они уселись на мягких стульях за большим столом. Нервничавший официант носился, мелькая тряпками.

– Ну? Это ты мне говоришь? Это не я нарушаю законы природы!

– Ты маму не трожь! Мои родители замечательные люди, мой отец заслуженный…

Салех наткнулся на взгляд Ричарда и заткнулся. На него смотрел человек, который только что сказал собеседнику что солнце восходит на востоке, а ему старательно объясняют, что на западе.

– Тебя обманули, – спокойно и чуть устало выдал тот.

Скрипнув зубами, Рей взвился.

– Слушай, ты… Ррричард, я же не посмотрю, что ты благородный, я тебя удавлю! Смерти ищешь?

Молодой человек нехорошо усмехнулся.

– А ты попробуй! Давай, вот этим вот графинчиком, – на этих словах официант поспешно удрал, оставив поднос с выпивкой и каким-то закусками. – Хотя нет, погоди… Шляпу сниму, – цилиндр лег на стол. – А вот теперь можно. Ну же, смелее, ты ведь даже не вспотеешь, ты же таких как я на завтрак ешь!

Салех взял графин с янтарной жидкостью, взвесил его в руке. Хмыкнул. Графин стремительно запотел. Рей налил коньяк до краев себе и хлыщу. После чего поставил графин на стол, взял стакан, понюхал, одобрительно хмыкнул, и опрокинул в себя.

Графеныш повторил за собеседником, сморщился, закусил какой-то ягодой, что лежала на тарелке, и выдал заключение:

– Ну ты и мудадень! Сразу видно, мясник на службе государства! Холодный коньяк пьют только абсолютные моральные уроды, признайся, ты детей старушками насилуешь?

Накатывающий второй стакан Рей Салех подавился и закашлялся.

– Не, паря, если тебе убиться надо, то не об меня. Признавайся, из-за бабы?

Ричард реплику проигнорировал, расправляясь с очередным стаканом.

– То есть ты тоже идешь учиться на волшебника. Воистину, у Хозяина дорог и перекрестков хорошее чувство юмора. И твой атрибут я, кажется, уже видел? – Продолжил разговор графеныш.

– Да, умею охлаждать бутылки со спиртным. – Салех твердо решил игнорировать суицидальные позывы спутника. – Но только бутылки и только со спиртным.

– Мощный атрибут, – неожиданно уважительно произнес Ричард.

– А у тебя? – с какой-то детской непосредственность, помноженной на алкогольное опьянение спросил Рей.

– Гляди!

Ричард взял крышку от графина, и положил ее себе на ладонь. После чего сжал руку в кулак и резко растопырил пальцы. На ладони было пусто.

– Дематериализация? – восхищенно выдохнул Салех, который в детстве мечтал стать волшебником.

– Ага, но только того, что помещается в ладонь, – Ричард расфокусировано и как-то удивленно посмотрел на пустую руку.

– Ну, за успешную учебу! – провозгласил тост Рей. Штоф коньяка опустел.

– Официант! Повторить! И супец принеси мне какой!

– А…

– Ты меня терпишь, я плачу. Хочешь, куплю этот трактир?

– Лучше мяса закажи. И капусты, на сале тушеной.

– Уно моменто, официант!

Пьянка набирала обороты. Стремительно косеющий Салех никак не мог взять в толк, каким таким чудесным образом Ричард, который весил, минимум, втрое меньше своего собутыльника, умудрялся сидеть за столом, и не отставать от него самого, достаточно крепкого на алкоголь отставного майора, чей желудок и печень были слегка модифицированным выпитыми алхимическими эликсирами. Это, к слову, чем только не запивали алкоголь солдаты в пехотных частях.

После очередного стакана глаза Ричарда стали какими-то крайне мечательными. Рей, все это время пытавшийся раскусить своего нового знакомого, насторожился, но в чем подвох сообразить не сумел.

– Ну и усища! Как считаешь, Рей, он в наряды без швабры ходил? – голос молодого лорда прозвучал внятно и звонко.