Гладиатор. Возвращение (СИ) - Чер Алекс - Страница 36

- Ошибаешься. Плевать мне на тебя, - я тоже выравниваю дыхание. - И Алексу плевать. Тем более, раз это не его сын.

- Не сын, - ещё раз шумно выдыхает она и вздёргивает вверх подбородок. - Но ему я не враг. Я - его сестра.

«Кто?!» - ещё клокочет внутри меня гнев, но сомнение, колючее, цепкое, как репейник, уже запуталось в моих словах, не давая им, злым, ненужным, лишним вырваться наружу.

Невольно скольжу взглядом по её лицу. Пристально, испытующе. Надеюсь, что она дрогнет, но она только упрямее стискивает зубы. Чёрт, совсем как Алекс.

И тёмные волосы, и ярко-голубые глаза, и эти густые загнутые ресницы - всё это я видела тысячу раз, но словно вижу впервые. Алекс был прав: у Макса её глаза. Но и я не ошиблась - это глаза и Алекса тоже.

- Сестра?! - единственное слово срывается с моих губ.

- Единокровная, - разводит руками Полина. - У нас один отец на двоих.

36. Виктория

- Ты это только что придумала? - ещё пытаюсь я откреститься от очевидного.

- У меня ДНК-тест есть. И там без вариантов, - вздыхает она так глубоко, словно сбросила с души очень тяжёлый камень.

- Какого ж чёрта ты...

Не знаю, что сказать. Не знаю, почему я ей верю. Но верю уже безоговорочно. Твёрдо. Искренне. Не знаю, как в Максе я это сходство увидела сразу, а в ней смягчённые, более тонко выписанные, изящно прорисованные те же черты и не разглядела. Или ревность слепила мне глаза. Сердцем чувствовала, что не враг она Алексу, но ведь даже в голову не пришло, что они родные.

- Я же не могла сразу заявить ему это в лоб, - делает она шаг назад, словно отступая.

- Почему? Думаешь, он бы не поверил?

- Нет, Вика, нет. Не поверил бы. Закрылся. А то и вовсе вышвырнул бы меня из своей жизни. Он же никого не подпускает близко. И я понятия не имею, как он относится к отцу. Я так и побоялась его спросить. Не смогла. И до сих пор боюсь ему сознаться.

- Поэтому решила изводить его своими дурацкими намёками? Трепать нервы? Дразнить, провоцировать, задирать?

- Нет. Решила стать для него сама по себе чем-то большим. Другом, поддержкой, человеком, который ему близок, - усмехается она.

- Странный ты выбрала способ.

- Знаю, - пожимает она плечами. - И всё же он сработал. Если бы ты только видела, как он был подавлен. Начни я его жалеть, и он бы раскис, сломался. А он... - она закрывает лицо рукой, вздыхает, проводит по волосам. - Если бы ты нашла его в таком состоянии, как я, - она укоризненно качает головой. - И я зла на тебя только за одно это. Ты бросила его.

- Да нет же! Всё было не так! - горло сжимает спазм. И чёртовы слёзы щипают глаза. - Всё было так сложно между нами. Эти обиды, недоверие. Но я ни за что бы его не бросила, если бы знала...

Я не позволила себе заплакать в больнице. Запретила рыдать, когда забрала Алекса домой. Но сейчас эти проклятые слёзы катятся сами.

- Я и представить не могла... - вытираю я глаза рукой.

- Знаю, знаю, - прижимает она меня к себе. И в аромате её духов, в нашем едином тяжёлом вздохе и теплоте ладони, гладящей меня по спине, чувствую то, чего в те трудные дни так не хватало Алексу - поддержку, дружеское плечо.

Ведь она сделала то же, что и я: не разрешила себе проявлять жалость. А она нашла его раньше. И слово «спасла» вдруг обретает для меня всю глубину той пропасти, в которую сползал Алекс. И только её хрупкая рука держала его на поверхности. Не давая захлебнуться болью, горечью поражения и жалостью к себе.

- Прости, я наверно, была не справедлива.

- Прости и ты, - мягко отстраняется она. - Я была такой сукой.

- Я бы убила за него, - улыбаюсь я.

- Не сомневаюсь, - вытирает она влажные глаза и тоже улыбается. - И он убьёт за тебя и не поморщится. Но если ты думаешь, что мне это нравится, то сильно ошибаешься.

- А если ты думаешь, что я просто так отступлю, то попробуй встать у меня на пути.

- Боевой поросёнок, - смеётся Полина.

Она берёт меня под локоть, но словно сомневается: в сгущающихся сумерках идти снова вглубь парка или уже на выход. Не сговариваясь, обе смотрим на часы.

- Поехали со мной, а? - предлагает она неожиданно - Мне нужно завезти Макса родителям, вот заодно и заедем.

- Я не поеду без Михаила.

- Так давай все вместе. А свою машину я заберу потом.

- Миша!

- Макс! - кричим мы почти одновременно.

И пока Михаил засовывает в багажник велосипед. И переносит детское кресло из их машины в нашу, успеваю отправить Алексу несколько сообщений. Большое пульсирующее сердце как раз прилетает от него в ответ, когда машина трогается.

- Как ты оказалась в этом парке в тот день? - спрашиваю я, пряча телефон.

- Алекс мне не поверил, да? - улыбается Полина. И первый раз её ямочки кажутся мне так похожи на морщинки на щеках Алекса, когда улыбается он.

- Абсолютно, - всё же злорадствую я.

- Никогда не умела врать. Клянусь, - прикладывает она к груди руку. - Ни единым словом ему не солгала.

- Вы же подружки с Анастасией Яновской? - не хочу особо распространяться при водителе, но Полина прекрасно понимает, о чём я. А Михаил, давно привыкший ни на что не реагировать и не прислушиваться, добавляет громкость радио.

- Я думала, что он пороется в сети и догадается раньше. Вспомнит, где меня видел.

- Ну и где же?

- Уж точно не у себя на коленях, - сообщает она шёпотом тихо-тихо. - Я в этих её забавах не участвовала. Хотя и знала про них.

- А девушка действительно была другая или та же самая?

Она с чувством пожимает плечами.

- Да кто ж его знает. Иногда другая, иногда нет. Это, знаешь, как русская рулетка. Тем и интересно. Настя с парнями знакомилась всегда в спортивном зале. Повиснет на каком-нибудь тренажёре или велотренажёр оседлает и высматривает. В тот день я тоже с ней была. Но я тогда жирнее была килограммов на восемь. Набрала после разрыва с первым мужем. Комплексовала страшно. В общем, подальше там от них жиры сбрасывала. Поздоровались мельком. Глаза долу, и сбежала. Даже толком Алекса и не рассмотрела.

- Что же изменилось сейчас? - поднимаю Максу с пола машинку, с которой он, похоже, не расстаётся.

- Многое, Вик.

- Ты похудела, - улыбаюсь я.

- Да, да, да, - смеётся она. - А ещё Алекс раньше был коротко стрижен, вот, примерно, как сейчас. А когда в прессе началась вся эта шумиха из-за «Айсбергов», волосы у него были намного длиннее. И если отец сейчас будет дома, ты поймёшь, почему в этот раз я так заинтересовалась Алексом Бергом.

- Дедушка Саша будет дома? - подключается любопытный Макс.

- Да, мой золотой. Наверно, будет дома. Дедушка. Тоже Саша.

- Никто Алекса так не зовёт.

- Я заметила. И Настя тогда рассказала. Но я вспомнила об этом позже. Он так болезненно реагирует из-за отца?

- Нет, из-за мамы. Он думает, что отец и не подозревает о его существовании.

- Думаю, так и есть. Для него это тоже будет такой удар, - тяжело вздыхает она. - Но будем решать вопросы по мере поступления.

- А ты уверена, что он его отец?

- Вик, я сделала ДНК-тест, когда Алекс был в больнице. Говорю же: там однозначно.

- Чёрт, - теперь у меня сдавило грудь. - Алекс будет в шоке. Даже не знаю, как ему и сказать. А чем занимается твой отец?

- Он директор Департамента градостроительной деятельности и архитектуры. А в тот год, когда он встретил маму Алекса, был руководителем Мостоотряда.

- Строили мост в том городке, где вырос Алекс?

- Да, так и есть. А что касается встречи с Алексом. В общем, я прочитала всё, что смогла на него найти. И мы стали гулять с Максом в этом парке. Я всё думала, наберусь смелости и подойду, Алекс первое время часто туда приезжал, в "Айсберг". Правда, потом у меня появилась ещё одна причина бывать там, но об этом потом. А в тот день я слышала его разговор по телефону, когда он договаривался о встрече в подворотне. Видела, как он пришёл. Но что именно произойдёт я и представить себе не могла. Иначе ни за что не потащила бы туда Макса.