Комендант некромантской общаги 2 (СИ) - Леденцовская Анна - Страница 72

— Если есть зверье, в чем я сомневаюсь, пыльца всех накрывает, то отпугнет громким шумом. Если задеть, то стреляет как тот твой попкорн для Лисовских.

Не сказать, чтобы это сильно успокаивало. Но следовало идти дальше, ведь где-то были и остальные.

Двигаясь по дороге вслед за Рорхом и продолжая вглядываться в растущие по бокам кусты живой изгороди, Марья не заметила, как они вышли к площади перед крыльцом. Сама площадь и фасад дворца с виду не пострадали, но вот скульптура посреди площади, изображающая орочьего владыку во всей вельможной степной красе, претерпела существенные видимые изменения.

По приличного размера, в три бантугбанских роста, статуе ползала, как крупная синяя муха, артефакторша. Маленькая щуплая полугоблинша с любовью и завидным терпением впаивала в статую разномастные артефакты. Вся каменная одежда степного владыки была утыкана артефактами, как мундир «дорогого Леонида Ильича» орденами. Лица она не касалась, но сейчас, сидя на макушке каменного орка, пыталась пристроить на его головной убор какую-то угловатую штуку с колесиками.

При этом она как-то ласково и напевно объясняла «любимому Винни», что никто-никто не посмеет к нему теперь подойти, никакие длиннокосые орочьи шаманки не протянут к нему свои загребущие руки. Только она знает все секреты артефактов, и ему расскажет, когда-нибудь. А пока ему надо добавить еще парочку артефактов, чтобы сзади никто не подкрался.

Эта дамочка показалась Марии Спиридоновне опаснее дирижерки-природницы. Ее глюки явно были агрессивного свойства. При взгляде на ее действия у Марьи, в пионерском детстве смотревшей немало фильмов о войне, в голове была только одна мысль: «Минирует!» Комментарий Рорха только подтвердил это предположение.

— Если хотя бы часть артефактов активируется одновременно, то статую разорвет в щебенку. — Лич разглядывал увлеченно копающуюся на голове скульптуры девицу. — Хорошо, что она пока нас не видит. Может среагировать на посторонних агрессивно. И надо решить, как ее оттуда снять. Высоко. Если я сниму с нее эмоции, навеянные галлюциногеном, она потеряет сознание. Может, падая, покалечиться.

Мария Спиридоновна оглядывалась, пытаясь найти что-нибудь, что помогло бы решить их проблему, но не находила. Будь с ними Тимон, он легко мог бы подхватить в воздухе падающую девушку. Пока Марья переводила взгляд с кварцевых плиток замощенной площади на скамеечки вокруг, на уходящие в глубь парка дорожки аллей и посаженные деревья, на крыльцо и распахнутые двери главного входа, прозвучал тоненький и повизгивающий подозрительный голосок:

— И кто это к нам пришел? Они пришли отобрать тебя? Это твои поклонницы? — Полугоблинша напряглась и сверкала глазами с верхушки каменного исполина.

— Студентка Куш, как куратор вашей практики я прошу вас спуститься и подойти ко мне. — Голос Рорха был серьезным и спокойным.

— Куратор? Ты хочешь забрать моего Винни и отдать тем женщинам. — Ее палец обвиняющим жестом ткнул в Марью с Манефой.

Того, что произошло потом, не ожидал никто.

Алхимик подхватил под локоток кикимору и заявил, задрав голову вверх:

— Вообще-то, эта женщина моя невеста, и я ей не позволю даже близко подойти к вашему возлюбленному!

Пока Манефа с круглыми глазами и побагровевшим лицом глотала воздух, пытаясь справиться с эмоциями и не испортить разборками хрупкое равновесие ситуации, гоблинша перевела взгляд на Марию Спиридоновну. Та, поняв, что в голову больше ничего не приходит, тоже подцепила Рорха под локоток, заявив:

— А мы вообще давно женаты!

Лич даже не дрогнул. Манефа перестала таращить глаза в раздражении и, уже усмехаясь, смотрела на новоиспеченных женатиков.

— За дуру держите? Он лич! — прозвучало в ответ. Девчонка достала еще какой-то артефакт и зажала в кулаке, злобно глядя на Марию Спиридоновну.

— Женились — был человек, — пожав плечами, парировала Марья, — а в жизни всякое бывает, чай, уже не молодые.

Артефакторша вроде успокоилась, хотя и спускаться не торопилась.

Что может развеять любые студенческие бредни и проникнуть в сознание через любой галлюциноген?

— Я так понимаю, студентка Куш, что зачет по практике вас не интересует! — Холод в голосе лича вымораживал окружающее пространство. — Как куратор группы, я сообщу об этом вашему декану и ректору. Думаю, документы на отчисление подготовят быстро. Пойдемте, — обратился он к своим спутникам.

Полугоблинша какими-то немыслимыми скачками спустилась со своего насеста и вцепилась в руку лича.

— Что значит «на отчис…» — договорить она не успела. Марк Радимирович не собирался давать девушке ни единого шанса, и туман зеленоватой дымкой окутал ее за считаные секунды. Уже привычная процедура устраивания, укрывания и охранных горошин. Флакончик с розовой жижей у носа, пока не вдохнет, — и четверка спасателей в алхимических масках и очках уже поднимается по мраморному крыльцу с мозаичной вставкой в виде ковровой дорожки на ступенях. Тенистая арка перед входом с мозаикой и резьбой блестела перламутром, как внутренняя сторона раковины жемчужницы: красивая, но, как оказалось, очень опасная пыльца и тут была везде. Даже гостеприимно распахнутые двери из черного дерева приобрели серебристо-перламутровый оттенок. Ни минуты не колеблясь и очищая своим магическим туманом пространство вокруг, Рорх вошел во дворец, за ним потянулись остальные.

Дворец и парк в перламутровом тумане были как шкатулка с драгоценностями, и чертячья мамуля, азартно потирая лапки, предвкушала, как откроет этот ларчик.

— Таки мне положен профит за работу с запрещенными травками. Это чешуйчатое наркобаронство, шоб его на чемоданы пустили, обманул бедную пенсионерку и заставил подвергнуть опасности мои ценные активы в виде долгой и счастливой жизни за чей-то счет. Мамуля сама найдет себе компенсацию за все прожитые годы. Пока те ежики в тумане ищут своих глюканутых, я с моральным правом слабой женщины положу себе в сумочку всё то, шо плохо лежит и причитается мне!

Активная пенсионерка, покопавшись в любимой «Хуччи», гордо извлекла наружу противогаз.

— И маскировка, и защита! — с любовью разглядывая резинового «слоника», резюмировала она. — Миры разные, а защиту от всяких вредностей лучше не придумали. Мне бяками дышать вредно, в мои годы надо беречь цвет лица. — Бурча себе под нос, она с ловкостью старого педагога по ОБЖ натянула противогаз. — Жаль, шо никто не заценит, кака я цаца из тумана. Сумочка от «Хуччи», туфли от «Мрака Кобякса» и противогаз ГП-5 от советской оборонки. Жуткая тогда была командировочка, как нас рота химзащиты в этих противогазах гоняла, алкаши! Взяла на память, шоб мине развидеть эти их учения.

Чертиха осторожно кралась по парку в сторону дворца. Идти в тумане между деревьев в противогазе с плохой видимостью — то еще удовольствие. Зашла она со стороны степи, так как у главного входа торчал подозрительный дедок и мелкие крылатые паразиты, а над развалинами мелькала тень здоровенного и, как помнила мелкая вредительница, весьма хищного «мотылька». Это он был с той летучей мышью в замке, а значит, можно спалиться. Поэтому пришлось пробираться через парк.

— Да вашу ж маму вам к совместному проживанию в однушку с тремя детьми и котиком! Шо за кроты-переростки тут понарыли?

Споткнувшись о земляной вал у выкопанной на дорожке ямки, она нырнула в ту головой. Лапки в туфлях подергались над краем, затем из ямы сначала метким броском вылетела «Хуччи», потом пропал торчащий «Мрак Кобякс», и, наконец, кряхтя и ругаясь, показалась чертиха, пытаясь протереть стекла противогаза и вытряхнуть землю из шерстяного декольте.

— Таки, видимо, тут какая-то свинья сподобилася искать трюфели. Найду — пущу на свинину! Изгадили своими норами весь мой лук и стайл, шоб им вечно на картошку на пазике ездить. — Она поправила противогаз и двинулась дальше, уже игнорируя дорожку, решив, что напрямик будет быстрее и безопаснее. Быстрее и безопаснее не вышло. Ямок было нарыто достаточно, и хоть она не плюхалась туда, как в первый раз, всей тушкой, но настроения ей это не прибавляло. Особенно в тот раз, когда пришлось вытаскивать оттуда соскочившую с лапки туфлю. К дворцу она подошла уже нервная и больше обычного не желающая добра ближнему. Зеленый противогаз, весь выпачканный землей красный мех, грязная сумка с заляпанной эмблемой бренда, сбитые туфли с неимоверными каблуками — и вот все эти сорок сантиметров раздраженной мадам теперь искали вход внутрь.