Второгодник (СИ) - Литвишко Олег - Страница 5

Есть атеистическое отношение к жизни. Его можно выразить так: родился — "поколбасил" в свое удовольствие, желательно без внешних препятствий, и умер без следа. Это никак не вяжется с моим представлением о разумном. Такая жизнь — полная Бессмыслица. Абсолютная глупость — распылять в прах такое редкое явление, как разумное существо. Миллиарды лет создавать, чтобы попользовать лет сто и выкинуть? Так или нет — не знаю, но звучит бессмысленно. Природа видится мне слишком сложно организованной штукой, чтобы допускать такое расточительство.

А посему мы возвращаемся к разумной силе, которая задает смыслы и направления, использует результаты. Для меня это Сущность. Она определяет законы, по которым мы живем, и задает смысл и цель нашего бытия. Она дает нам уроки, вручает кому соху, кому калькулятор и держит экзамен на соответствие тебя, твоей жизни, тому самому смыслу, который Она на тебя возложила. Сдал экзамен — поднимись на ступеньку выше, не сдал — либо на переплавку, либо на второй год.

Меня Господь оставил на второй год! Не знаю, какие у него бывают награды, но то, что он дал мне второй шанс, воспринимается подарком. Наверное, не безнадежен, и в моей предыдущей жизни было что-то, что имеет смысл, и что нужно сделать, реализовать, пробить, построить, доделать. Пока непонятно, что бы это могло быть, но мы разумные люди и знаем, что второй шанс дают для чего-то, а если и второго раза недостаточно, чтобы это понять, то значит, ты полностью безнадежен и тебя стоит сдать в утиль. Лишним аргументом к тому, что в поисках смысла жизни надобно повнимательнее присмотреться к своей прошлой жизни, является тот приятный факт, что Господь оставил мне мой разум. Я воспринимаю себя тем же 60-летним старичком, с тем же мыслительным аппаратом и той же памятью, которые были у меня в прошлой жизни.

Вот такой Кто-то, для простоты я буду называть его Господом или Сущностью, снизошел до меня и обозначил свое пожелание. Отмахнуться от этого не получится, потому что мне самому требуется ясность в том, что делать, в противном случае я не смогу сделать вообще ничего.

Итак, что мы имеем?

Во-первых, мне включили счетчик, за некий Долг. Не помню, чтобы я когда-нибудь общался с Сущностями и что-то им обещал, но разве с ними поспоришь, говорят есть Долг, значит, он есть. Отсюда следует только одно: по окончании жизни, в случае неудачи, меня обнулят навсегда. Возможно, прикрутят фитилек и раньше, чтобы не коптил, если станет понятно, то Долг с меня не получить. Узнать бы достоверно, в чем этот Долг заключается.

Во-вторых, Сущности интересно было за мной наблюдать. Значит, во мне что-то выходило за границы среднестатистического, или я делал что-то этакое. Ну, тут все просто. Если что-то и было во мне нестандартное, так это дела, связанные с педагогикой. Все остальное у меня или во мне как раз средненькое: средненький офицер, средненький электронщик, средненький коммерсант.

Педагогика педагогикой, но о чем речь? Создать авторскую школу? Все это, пусть в небольших количествах, но уже было. Там поработали очень талантливые люди, титаны. Мои педагогические взгляды, по сути, компиляция их идей. Своего собственного у меня не так уж и много. Разве что…

В свое время я пытался проработать идею создания Сети Авторских школ. Это мое собственное, во всяком случае, ни у кого читать не доводилось. Причем ее, Сеть, хотелось сделать способной к самостоятельному тиражированию, подобно системе земских школ, возникшей стихийно в конце девятнадцатого — начале двадцатого века.

Схема рисовалась примерно такая: создаем Авторскую школу, на ее основе формируем Инкубатор Авторских школ: обучаем директоров, даем им опыт и материалы для тиражирования, помогаем материально. По моим прикидкам, каждая такая школа должна отпочковывать от себя две-три новых, Авторских же, школы. Как-то так, получается подобие Бизнес-инкубаторов.

Думаю, что мой Должок где-то рядом с этой идеей лежит. Ничего невероятного в ней нет. Нужны только соратники, деньги, вернее, много денег, и чтобы Власть, как минимум, не мешала. А мне всего семь лет! Только-то и всего…

Мои мысли начали путаться…

Следующие несколько дней были наполнены очень важными и потрясающе интересными делами, изучением возможностей нового тела. Они, возможности, похоже изменились. Единственным, что отравляло жизнь, была головная боль, которая, как назойливая цыганка, появлялась каждый раз, когда чувствовала мой излишний азарт.

Первая находка обнаружилась утром, в момент просыпания. Ею стала запредельная острота всех органов чувств. Четкость и яркость картинки, обилие и сила запахов, острота слуха невероятны. Ничего подобного, даже близко, мне не приходилось испытывать. Одно из двух: либо Сущность так развлекается, либо у всех нормальных детей такая же сила чувств, просто мы, взрослые, уже забыли, как это бывает. В повседневных буднях нет необходимости в таких возможностях, вот они и отмирают за ненадобностью и дают о себе знать только в минуты опасности. Может же такое быть? Может! А вот, если бы человек жил, как Маугли, и ему были бы настоятельно нужны развитые органы чувств? Думаю, он видел бы, как зоркий сокол, обонял, как приличная овчарка, и бегал, как лань. Один очень известный семейный педагог защитил кандидатскую на тему о затухании с возрастом творческих и физических способностей у детей. Почему нет? Достаточно присмотреться, с какой легкостью двух-трехлетние дети учат два-три языка одновременно…

Я поставил открытую книгу на подоконник и, пятясь, читал ее, пока не уперся спиной в дверь. Метров пять-шесть до книжки, и это, похоже, не предел. Трудно описать эйфорию, которая охватывает, когда открываешь в себе такие возможности. А ведь еще пару дней назад я был стариканом в очках, без обоняния вовсе, да и слух оставлял желать лучшего. Энергия фонтанирует. Всматриваясь в окно, считаю иголки на соснах, по запаху легко определяю, что готовит соседка на кухне, или разбираю, о чем говорят бабульки под окном. Никак не могу успокоиться и мне не надоедает.

Вторым открытием стало состояние моего тела. Имеются ввиду мышцы, связки и всякое такое, а соответственно, сила и скорость. Совершенно неожиданно для себя раздавил стакан с водой. Платой стала дикая головная боль и мое полное обалдение. С этого началась новая волна исследований. С удивительной легкостью отжался три раза на одной руке. Усердствовать не стал. Вы пробовали попасть кулаком по летящей мухе? А я — легко. Успокоился, когда мух не осталось. Подкову не подкову, но металлический рубль согнул.

Не знаю, что во мне бушевало: адреналин, эйфория, кровь Древних или еще какая-то хрень, — но, когда на обед пришла мама, настроение ощутимо ухудшилось от того, что надо прерваться. Пока посвящать ее в новое положение дел я не готов. Безусловно, долго откладывать эти разговоры не удастся, но, главное, не сейчас…

Очень скоро стало понятно, что надо детально разбираться и с возможностями моего мозга. Пока ясно только, что они значительно возросли. Стартом для работы в этом направлении стало то, что, увидев на столе "Анну Каренину", я смог ее цитировать наизусть. Так же легко цитировались "Мертвые души" и "Как закалялась сталь", которые стояли у мамы на полке и которые я читал раньше. "Железный поток" А. Серафимовича процитировать не удалось, "то есть абсолютно". Эту книгу мне раньше держать в руках не доводилось.

Устройство автомата, БМП или танка вспомнились в чертежах до последнего винтика и даже с допусками и марками сталей. В училище учили хорошо, но даже тогда подобная глубина была вне досягаемости. Устройство космической ракеты "вспомнить" не удалось, а вот гранату для РПГ — пожалуйста.

Ошеломляюще удивительной стала возможность восстановить котировки на торгах акциями на мировых биржах с 1965 года по 2019. Информация вытекала из головы без всякого напряжения. В прошлой жизни мне доводилось заниматься торгами и даже анализом архивной информации, но не до такой же степени! В 2000-х найти такую древнюю и одновременно такую подробную информацию было невозможно. У меня сложилось впечатление, что мой мозг работал как радиоприемник. Задаешь ему тему, например, хочу почитать справочник Брадиса, и, пожалуйста, получите, — такое впечатление, что вы держите его в руках.