Второгодник (СИ) - Литвишко Олег - Страница 91

— Юрий Суренович, Юрий Суренович, одну минутку, всего минутку! — сложив руки в молитвенном жесте, взвыл Борис Аркадьевич. — Минутку тет-а-тет, пожалуйста.

— Что? Что вам надо? Страна дураков! — продолжал рычать режиссер.

— Отойдемте, — подхватив Саакова под руку, Борис Аркадьевич, уводил его от чужих ушей, и при первой возможности начал:

— Юрий Суренович прежде, чем вы начнете изливать ваш заслуженный гнев, я хочу вас познакомить с этим мальчиком, очень непростым мальчиком. К нам сюда он приехал с дачи Брежнева, где провел за семейным чаепитием около трех часов, вчерашнее утро провел на даче Шелепина, его дважды вызывал к себе Суслов, тот который непосредственный начальник Фурцевой; прежде, чем запустить свои реформы, Косыгин ездил к нему домой для беседы. Кроме этого, он является создателем и автором всех песен "Виражей". Юрий Суренович, до того как выгонять его с площадки, вам стоит подумать, а стоят ли того те риски, которые он может принести с собой. После его выступления на Политбюро срочно собирают Пленум ЦК КПСС. Возможно, снимут Суслова, а вместе с ним и Фурцеву. Очень непростой мальчик. Лучше выпейте с ним кофе и поговорите десять минут, а потом принимайте решения. У него, кстати, золотая голова.

Борис Аркадьевич боялся остановиться, чтобы Юрий Суренович не успел произнести слова, которые потом трудно исправить. Но через несколько минут стеклянный взгляд режиссера начал приобретать осмысленность, а затем и задумчивость. Еще через некоторое время он крикнул в зал: "Перерыв 15 минут!"

— А ты, борец за движение на сцене, пойдешь со мной пить кофе.

— С удовольствием. Вы извините меня, пожалуйста, просто это мои ребята, и хочется, чтобы они на всех произвели впечатление, — я тоже успокоился и с интересом рассматривал режиссера этого монументального, по моим меркам, действа. Внешне он выглядел типичным армянином, не Фрунзик Мкртчян, конечно, но тоже ничего. Он вполне пришел в себя и в его глазах заискрился неистребимый армянский юмор.

— Ты почему сразу не подошел познакомиться? Мы же мирные люди, не кусаемся, — спросил Юрий Суренович.

— Да я тут, от силы полчаса, а вокруг так много интересного, что я совсем время потерял. Представляете, я тут Леонова и Анофриева встретил? Ах, да… для вас они простые артисты.

— А чего пришел-то?

— Да посмотреть! Я никогда в жизни ничего подобного не видел, а тут Борис Аркадьевич заманил.

— Ну, и как тебе?

— Я всегда думал, что артисты и режиссеры — это люди, сделанные из особого теста. По-моему мнению, выжить в этом бедламе больше нескольких дней решительно невозможно, дурка станет родным домом, а вы еще умудряетесь что-то снимать, что не лишено мысли и юмора. Невероятно!

— Необычная точка зрения, но приятная, как ни странно. А что ты хотел сделать со сценой "Виражей"?

— У вас тут на пеньке какой-то эстрадный танцор выступал или будет выступать, так он бы им за полчаса какой-нибудь драйв устроил. Получилось бы не так статично, мягко говоря.

— Что он им устроил бы?

— Драйв — это движение артистов на сцене.

— А это правда, что ты написал "Виражам" все песни? — ухмыльнулся недоверчиво Юрий Суренович Сааков.

— Да, правда.

— И очарована, околдована?

— Нет, этот шедевр Николай Заболоцкий сотворил.

— А, тогда понятно, но все равно уважаю, — Суренович протянул руку и хитро посмотрел на меня. — А давай сочиним новинку песни для Новогоднего огонька? Слабо?

— А на английском можно? У меня есть одна, Happy New Year, называется. Может пройти как пожелание доброго года людям дорой воли.

— На английском, говоришь?

— Можно устроить хор всех ваших звезд, каждый, включая иностранцев, по две строчки, разными голосами, может впечатлительно получиться.

— А давай попробуем?

— Надо бы аранжировку сочинить. У меня есть задумки в голове, конечно, но… давайте попробуем.

Мы подошли к пианино, а Юрий Суренович подтянул Александру Пахмутову и "Виражи". Я немного припух, как говорили в моем времени, потому что встретить молодую Пахмутову, улыбающуюся и позитивную, — это сильно торкает, знаете ли.

— Сашенька, познакомься, Игорь, не знаю отчества и фамилии, автор песен "Виражей". Игорь, это Александра Пахмутова, молодая музыкальная бомба. Композитор. Сашенька, у Игоря есть Новогодняя песенка на английском языке. Он предлагает спеть ее всем участникам съемок, каждому — по паре слов. Короче, давай послушаем, посмотрим, есть в этом что-то или нет?

Я размял пальцы, немного успокоился, чуток поразмыслил и, когда начал наигрывать великую вещь АББА, то был вполне в себе. С разных сторон подтягивались люди, и скоро возле пианино было не протолкнуться. Краем глаза я заметил Эдиту Пьеху и Муслима Магомаева, но пока это было неактуально, потому что мои мысли уже были внутри мелодии и слов.

— А что, непонятно, но красиво, — порвала тишину Александра Пахмутова. Из этого можно очень неплохую песню оформить.

— Я могу половину слов на русском выдать и аранжировку для электрогитарной группы и саксофона, — вставил я, глядя на Юрия Суреновича недвусмысленно просяще.

— Сашенька, можете поработать с этими ребятами и выдать к концу дня что-то приемлемое для съемок?

— Ну, это смотря в какой стадии готовности находится песня… — ответила Пахмутова без особого энтузиазма. Она не повелась даже на мое предложение стать соавтором.

Мы справились за три часа, включая текст, отпечатанный в нескольких экземплярах на русском и английском языках. Татьяна Петровна или, по ее просьбе, просто Таня чудесно пела вторую парию, Виталик освоил интонации Агнешки, Вовик же вполне себе неплохо выводил back-vocal. Получилось очень близко к оригиналу по голосам и непривычно, но тоже интересно по аранжировке.

— Мне очень нравится, пожалуй, я бы не отказалась от соавторства, — со своей знаменитой улыбкой выдала Александра Николаевна после финального прогона.

— Тогда давайте авторами обозначим ВИА "Виражи" и Александру Пахмутову. Не возражаете? Мне пока рано рисоваться на всю страну, прошу вас, не надо.

— Ладно, пошли радовать народ возможностью попеть хорошую песню.

После нашего исполнения по загоревшимся лицам певцов и певиц, а также Юрия Суреновича стало понятно, что остаток съемочного дня загублен, и все с энтузиазмом принялись разучивать новую песню. Александра Николаевна раскладывала музыку на партии с музыкантами оркестра Лундстрема, а мне поручили разложить слова на голоса присутствующих исполнителей.

Первый куплет исполнили "Виражи", а после припева первой вступила Эдита Пьеха, а продолжил Марк Бернес, потом Майя Кристалинская и следом Муслим Магомаев, третий куплет спел ансамбль Палата Бюльбюль Оглы со своими восточными загибонами. Ну, а закончили все вместе. Когда на все помещение прокрутили запись, люди захлопали, знаете, как от радости хлопают, часто-часто перед грудью, с одновременными подпрыжками.

Я стал популярен и передал Эдите Пьехе песню "Надежда", Муслиму Магомаеву "Историю Любви", а Марку Бернесу "С чего начинается Родина". Все названные меня расцеловали или сердечно пожали руку, а остальные проводили, как подозреваемого в краже из кармана: знаем, знаем, ты украл, только доказательств, жаль, нет.

Так закончились эти замечательные два дня, и потянулись пять последующих. Я совсем не привык к такому времяпрепровождению, и мне пришлось целыми днями играть на гитаре. У меня уже получались сложные роковые соло, и хотя мне было еще очень далеко до моей цели: повторить композицию "Телеграф" Марка Кнопфлера из группы "Дайэр Стрейтс" и "Кармен" в исполнении Дидюли, — мне нравилось этим заниматься и образ меня любимого на сцене стал только ярче.

Услышав звонок, я открыл дверь своего номера и замер, так как был не в силах осмыслить увиденное. На пороге стоял Алексей Николаевич Косыгин, собственной персоной. Не знаю для кого как, но прием, скажем, Путина, у себя в квартире для меня событие еще менее возможное, чем явление Христа народу. Все, на что я оказался способен, лишь молча отодвинуться в сторону и пропустить гостя.