Механический Зверь. Часть 4. Мастер тысячи форм (СИ) - Розин Юрий - Страница 20

— Тогда вопрос лишь в том, чувствует ли она то же самое. Потому что если нет, то все что ты бы ни сделал будет совершенно бесполезно.

— А если да, а я буду медлить и сомневаться? Получается нужно идти к нему и официально представляться.

— Но ты ведь и так этого хотел, в чем проблема? — В бокале Фауста осталась едва ли четверть жидкости.

— Я хотел познакомиться, как молодой человек Эмины, а не идти на оценку, словно племенной жеребец.

— Тебя бы все равно оценивали.

— Ты понял о чем я, — поморщился Лаз, бросая на Фауста, приканчивающего свою настойку, недоумевающий взгляд. — Как в тебя столько влезает? И ведь ты не пьян.

— Нисколько, — пожал плечами мужчина, катая в ладони пустой бокал. — Ну я и вешу сколько, к тому же долгие годы тренировок…

— Века, ты хочешь сказать?

— Долгие века тренировок, — не стал сопротивляться Фауст. — Мне, чтобы захмелеть, нужно еще выпить раза два по столько.

— Удобно, — Лаз улыбнулся. — Ронда вон, с пары бокалов вина уже улетает.

— Удобно — не то слово, — улыбнулся в ответ Фауст, к которому, стараниями Лаза, с кухни их просторного номера уже летела новая бутылка. — Она когда пьяная, иногда на такое соглашается… закачаешься.

— Эх ты, а еще на «Учителя» отзывался. Какой же из тебя учитель, с таким отношением к своим ученикам?

— Самый лучший, — хлопнул себя по груди Фауст, зубами вырвав пробку и опрокинув бутылку над бокалом. — Это такая эффективная тренировка, ты не представляешь. Сила, выносливость, гибкость… у-ху-ху… к тому же это она сама меня так называть решила.

— Надо тебе футболку с таким принтом… — пробормотал Лаз, хихикая над одному ему в этом мире понятной шуткой.

— Что?

— Ничего. Завтра пойду свататься, что теперь поделаешь.

— Молодец. Только помни, жеребец: если будут под хвост заглядывать, не вздумай брыкаться.

— Из лично опыта совет?

— Конечно, как сейчас помню…

.

— Итак, ты хочешь встречаться с моей дочерью? — Официальная часть знакомства осталась позади, перенервничавшая Эмина отправилась к себе, отдыхать, а Лаз с Эмратом остались наедине.

— Именно так. Это проблема? — Когда Эмина была рядом Лаз вел себя максимально любезно, несмотря на то что мужчина с самого начала вел себя так, будто дочка привела знакомиться навозного жука, а не парня. Сейчас же скрывать своего настоящего отношения к мужчине он не собирался.

— Давай посмотрим. Ты сирота, — Эмрат сморщился, словно вдруг оказался в общественном туалете. — У тебя нет никаких связей в Эшельраге, — на этих словах лицо мужчины скукожилось еще сильнее, он будто жевал целиковый лимон вместе с кожурой. — И ты псионик, бесперспективный и бесполезный маг. — Если бы было возможно морщиться вовнутрь черепа, Лаз уверен, Эмрат сделал бы именно это. — Ответь сам на свой вопрос.

— Я не вижу никаких проблем.

— Похоже ты еще и глухой! — Рыкнул Эмрат, нависнув над столом и забрызгав Лаза слюнями. — Проваливай и чтобы я тебя больше не видел даже на одной улице с моей дочкой! А иначе…

— Иначе что? — Лазу это откровенно надоело. Он честно старался быть вежливым, но, похоже, капитан Налима был не тем, на кого это могло произвести впечатление. Для таких людей единственным аргументом была сила и разочаровывать его было бы невежливо.

Эмрат вдруг осознал, что не может пошевелить ни единым мускулом, даже глаза в орбитах отказывались поворачиваться, однако это и не было нужно. Очевидный виновник происходящего находился прямо напротив. Лаз также поднялся со своего стула и наклонился вперед. На его лице не было заметно ни гнева, ни отвращения, словно Эмрат был для него настолько незначительным, что ради него не было смысла даже злиться.

— Я дал тебе шанс, предложил пряник — внимательного и вежливого молодого человека, ценящего мнение отца своей девушки и не желающего ссориться с ним, даже несмотря на свинское поведение последнего. Но ты отказался. Так что теперь получишь кнут. Эмина мне очень нравится, я даже не побоюсь сказать, что это может быть нечто большее. Я ей также небезразличен, и пока так будет оставаться, мы будем видеться, какие бы мыслишки не крутились в твоей бараньей башке, — на этих словах палец Лаза ткнулся Эмрату прямо в центр лба и лицо мужчины стало свекольно-алым от гнева. Вот только он не только не мог пошевелиться, даже его магия отказывалась работать. Он был беспомощен как младенец. — Я клянусь, что ни к чему не буду ее принуждать и если она скажет, что нам больше не стоит видеться, я уйду и не буду ее беспокоить. Но это должно быть ее личное решение. Если я узнаю, что ты в этом как-то замешан, я сделаю с тобой все то, что ты хотел сделать со мной минуту назад, и даже больше. А если ты еще раз тронешь ее хоть пальцем, я убью тебя без малейших колебаний. — Все тот же палец замер напротив глаза Эмрата, а потом, к ужасу капитана, ноготь на этом пальце начал быстро удлиняться и заостряться. Мягкой и податливой оболочки глазного яблока коснулось тонкое словно игла острие. — Я надеюсь что мы друг друга поняли.

.

— Ты сорвался? С чего вдруг?

— Он ее бьет, — устало потер переносицу Лаз, вглядываясь в ночную тьму без луны и звезд. Облачность сегодня была неожиданно высокая.

— С чего ты взял?

— Раньше мы только гуляли, а погода довольно прохладная, так что я не видел ее рук. А сегодня, когда она снимала пальто и рукав ее платья задрался, я заметил на предплечьях синяки. Она поспешила их спрятать, но было поздно.

— Да уж… — Протянул Фауст, который после вчерашнего предпочел остановиться на крепком чае и теперь громко сербал горячий напиток из такой же ведроподобной кружки.

— Удивляюсь как я его сразу не прибил. И она ведь продолжает считать, что должна ему за то, что он ей дал.

— А что бы дал ей ты? — Лаз дернулся, словно его по голове огрели чем-то тяжелым. А Фауст продолжал как ни в чем не бывало. — Крыши над головой нет, семьи нет, да даже твоя одежда ненастоящая. Думаешь она согласилась бы отправиться с нами куда глаза глядят?

— Всяко лучше чем жить с таким…

— Откуда ты знаешь? Да, я не спорю, он редкостная мразь, но он и правда обеспечил ей неплохую жизнь, даже образование. Тебе затмевают глаза чувства, но подумай, кто ты ей? Вы знакомы всего неделю. Неделю, Лаз! Даже будь у нее лучший отец в мире, у вас может и не получиться. И тогда тебе придется уйти. И что будет с ней? Он ведь рано или поздно припомнит этой девочке все, что ты с ним сделал. И ты не сможешь вечно быть рядом, чтобы ее защитить, она сама может этого не захотеть. Я верю что твои намерения были добрыми, но ты не подумал и тем самым создал кучу проблем.

— А как бы ты на моем месте поступил? — Прекрасно понимая правильность всех слов Фауста, Лаз не мог их принять, ведь это означало, что он собственными руками не только не улучшил, но даже ухудшил Эмине жизнь.

— Ну для начала просто не вступал бы с ним в конфликт. Если она начала с тобой встречаться вопреки словам отца, значит где-то внутри она понимает неправильность своего положения, так что я бы для начала обратился к ее чувствам и мыслям. Удостоверился, что она хочет того же, что и я, что происходящее между нами серьезно, а не следствие минутной симпатии. А уже потом общался бы с этим Эмратом. К тому же, на кой черт ты не сказал про то что ты такой способный маг до того как начал ему угрожать? Почему не назвал Медное Правило? Да он бы тут же на колени рухнул и ботинки тебе начал вылизывать.

— Так что, я все испортил?

— Не обязательно, но тебе все-таки стоит серьезно подумать о том что я сказал. Но теперь вам по крайней не надо скрываться от него, можешь спокойно завоевывать ее сердце. Главное чтобы папанька не психонул и не выкинул какой-нибудь фортель.

— Наглый ублюдок, считает, что может ставить мне какие-то условия!?

Особняк одного из мелких эшельрагских аристократов, такого, которому не хватило денег на достаточно внушительный дом в черте города и потому он решил жить «На лоне природы», сотрясался от яростного рева своего владельца. Пунбел Нували, представитель, по его словам, древнего, хотя и изрядно обнищавшего рода, пребывал в том состоянии бешенного гнева, во время которого ничто и никто поблизости не было в безопасности. А так как не имевший даже официального титула аристократ впадал в такое состояние с завидной периодичностью, в особняке сложно было найти предметы интерьера или слуг, которым удалось продержаться в этом месте больше нескольких лет.