Жена тьмы (СИ) - Рис Кларисса - Страница 17

— Вас когда-нибудь шлепали, мисс Майорад? — горячий шепот обжег похлеще ладони покоившейся на моей попке

— Нет, сэр, — я прикусила губу, прежде чем спокойно и предельно холодно ответила.

— Тогда на вашем месте я бы собрался с духом, — Вейн отчетливо усмехнулся.

Дахар поднял руку и ловко провел ладонью по моей заднице. Шлепок! Я вскрикнула, скорее, от шока, чем от боли. Не успела даже перевести дыхание и поймать ртом воздух. Шлепок! Меня никогда не шлепали — ни в шутку, ни всерьез — за всю мою короткую жизнь. Через несколько секунд каждый удар превращался из неприятного жжения в сильный жар, который растекался по коже и сползал куда-то в низ живота. Я непроизвольно попыталась ускользнуть от карающей руки, но Дахар перехватил за талию, не давая сбежать. Я ощущала, как мышцы его ног напрягаются и словно каменеют после каждой моей попытки к побегу.

— Прекрати бороться, девочка, — прорычал он сквозь стиснутые зубы.

Шлепок! Мышцы ног дергались при каждом жалящем ударе. Мне отчаянно хотелось его пнуть, но я заставляла себя не сопротивляться, надеясь, что наказание поскорее закончится. От моей непокорности все может еще сильнее ухудшиться. Нельзя дразнить зверя, особенно сильного, кровожадного и до одури необузданного.

Через минуту Вейн остановился, чтобы дать своей руке отдохнуть, и я услышала собственный приглушенный всхлип, перетекающий в едва заметный писк. Боже, что за звуки я издаю? Я же обещала себе, что не расплачусь и не позволю себя унизить.

— Вы плачете, мисс Майорад? — с издевкой произнес маг. — Не советую врать, от этого ваше положение только ухудшится.

— Да, сэр, — я упрямо старалась говорить ровным тоном, не выдавая собственных эмоций.

— Хорошо, — Вейн усмехнулся и тихо что-то прошептал себе под нос.

Слезы двумя ручейками стекали по лицу, падая на пол, где разбивались с тихим звуком. Я оказалась в самой унизительной ситуации, какую только можно было себе представить. Хотя, наверное, могло быть и хуже. Я не могла решить, что было бы хуже — находиться на коленях у Дахара или чтобы все узнали о моем предательстве и попытке убить младшего ребенка почившего короля от любовницы императрицы. Нет, могла! В конце концов, это будет длиться недолго. Скоро все закончится. А сплетни и насмешки ходили бы бесконечно. Пока в один момент, меня бы не убили. А так пусть оскорбленная и униженная, я останусь жить. Завтра же получу разрешение и покину столицу и страну навсегда. Мои связи с преступниками и бандитами позволят обустроиться мне где угодно.

Логически обосновав свой выбор, я почувствовала себя немного лучше. Однако момент передышки был прерван, когда я всем телом ощутила, что принц начал скользить руками по обнаженным бедрам. Руки автоматически дернулась назад, пытаясь удержать нижнее белье на его законном месте. Дахар схватил мои запястья и сдавил их, не позволяя дергаться.

— Что это вы надумали? — прошипел он.

— Пожалуйста, не снимайте с меня трусики, — я замерла, боясь ему ответить, и молясь всем, кому только можно, чтобы он прислушался к моим словам.

— Опустите руки вниз, — хлестко ответил Дахар и выпустил запястья из плена.

Я снова дотронулась кончиками пальцев до пола, на глаза навернулись злые слезы. Почему я все это сейчас терплю? Я же могу спокойно встать, сдернуть с него проклятый амулет и убить? Он не подозревает о том, что сам рассказал мне о такой интересной штучке. Его не причудливая брошь защищает, а небольшой кулон-слеза, подарок его матери, вдовствующей императрицы Саксадик.

Вейн холодно мне улыбнулся сквозь появившееся зеркало. Засунув большие пальцы под резинку моего белья, он стянул черные шелковые трусики, открывая взгляду обнаженные ягодицы, порозовевшие после первого захода наказания. У меня была очень красивая попка, и на его лице отразился интерес. «Сколько раз я ее уже демонстрировала?», — вопрос повис в воздухе тяжелым горьким привкусом, оседая на языке. До этой ночи принц был убежден, что ответ на этот вопрос — ноль… ну, может быть, один. Но после того, как поймал мой немного шальной взгляд в отражении самолично созданного зеркала, его вера в это пошатнулась.

Когда он приспустил трусики, я немного приподняла бедра, освобождаясь от белья. Всем телом чувствовала, как его глаза изучают открывшуюся жадному взору голую задницу, но не могла даже повернуться и прикрыться. Четкое осознание того, что наказание за это будет еще более жестокое, останавливало меня и заставляло лежать смирно, позволяя мужчине любоваться собой.

Дахар замахнулся рукой и жестко ударил по правой ягодице. Некогда бледные окружности покраснели под неоднократными шлепками. Он с восторгом наблюдал, как каждая ягодица по очереди подпрыгивала. Моя решимость выдержать это странное наказание исчезала все быстрее, особенно, когда попка начала пылать под каждым новым жалящим ударом. Я тяжело сглотнула вязкую слюну и постаралась не думать о растущем влажном ощущении между бедер.

Этого не может быть, нет, это неправда и просто мнительность, которая охватила тело. Моя жертва наказывает меня, и мне это нравится? Почему меня это заводит? Почему под каждым новым ударом, обрушивающимся на многострадальные ягодицы, я начинаю сходить с ума? Почему такой странный клубок из ненависти и предвкушения начинает стягивать низ живота болезненными спазмами? Это же неправда, я не могу возбуждаться? Или могу?

Я чувствовала, что его ладонь уже колит от жара, поэтому Вейн остановился, сделав короткий перерыв. В комнате повисла напряженная атмосфера, когда звук шлепков сменила тишина. Я услышала собственный облегченный вздох и потянулась назад, чтобы потрогать покрасневшую кожу ягодиц.

Дахар милостиво позволил поглаживать себя пару секунд, после чего оттолкнул мои руки. Немного подкорректировав мое положение на своих коленях, принц уже с предвкушением приготовился к следующему раунду. Склонившись надо мной, он уловил запах возбуждения. Вейн замер, и по животному выражению лица я поняла, что его мозг переключился в примитивный режим.

Возможно, он был бы не настолько сильно взбудоражен, если бы не прошло слишком много времени с тех пор, как он в последний раз чувствовал запах разгоряченной женщины. Его невеселый рассказ про последнюю сбежавшую охотницу за титулом вызывали во мне глухое раздражение. А теперь я еще и расплачиваюсь за чужие ошибки. Что мешало ей остаться и спокойно выносить его садистский характер? И мне не пришлось бы сейчас лежать на его коленях с голой попой.

— Скажите мне, — ухмыльнулся он, — что вы делали с Аинором до того, как он решил подослать вас ко мне в невесты?

Я поерзала и пыталась получить хоть какое-то облегчение, а также отвлечься от ощущений распространяющейся боли и возбуждения. Это было настолько дико и невыносимо, что в голове начинал плавиться мозг. Как же все докатилось до такого?

— Я встречалась с его величеством всего два раза, сэр, — тихо пробормотала я, стараясь не ерзать на коленях у злого принца.

— Да, мне это известно, мисс Майорад. Под вопросом подразумевалось: почему вы встречались с моим братом? — закатил глаза Дахар.

— Хм-м, — задумалась на мгновение и пропустила момент, когда терпение мага лопнуло.

Шлепок! Его рука прервала мои размышления. Кожу обожгло гораздо сильнее, чем во все предыдущие удары. Теперь я, кажется, начала понимать, что до этого меня просто дразнили, а вот сейчас был настоящий жалящий удар, который пробирал до костей.

— Каждая девочка в этом замке знает, чего ожидать от встреч с моим старшим братом. Особенно, после полуночи часа в саду за озером. Почему же простая сиротка Майорад встречалась с чистокровным снобом, который не берет в постель ничего ниже герцогинь? — слова больно резанули слух, и в горле появился комок, который я с трудом сглотнула.

— Я просто… Я просто хотела уйти… Эм-м… — я запнулась на мгновение, не зная, как правильно подобрать слова во всем этом бедламе размышлений.

Шлепок! Обжигающий и туманящий разум он пробирал до костей и заставлял рот наполняться слюной. Шлепок! Из горла сам собой вырвался приглушенный стон, который я изо всех сил пыталась прикрыть судорожным вздохом. Шлепок! По позвоночнику пробежали мурашки, и я сама прогнулась в пояснице, выставляя напоказ округлые ягодицы. Шлепок! Пришелся точно на тонкую полоску чувствительной кожи под ягодицами, и я уже не могла сдерживаться.