Сердце Дракона. Том 17. Часть 1 (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой" - Страница 25

Аномалии… Хаджар много про них слышал, но никогда не видел собственными глазами. Прям как про шаровые молнии, про которые ему рассказывали в госпитале на Земле.

Вроде они и существовали — но никто их никогда сам не видел. Разве что по чужим рассказам.

— Я хочу, чтобы ты понимал, что для нас значит возможность найти эту силу, — Адагей оставил кувшин и, поднявшись на ноги, направился обратно в свой шатер. — Для кого-то это просто власть или новые ресурсы — для нас же единственный способ разорвать, во всех смыслах — порочный круг. Это наш единственный путь к свободе.

Хаджар остался один у костра.

Лэтэя медитировала в повозке.

Хаджар снова посмотрел на звезды.

Проклятье…

В прямом смысле — вытянув короткую палочку, Хаджар самозабвенно рубил кустарники и странные растения, похожие на листья, растущие прямо из земли. Синий Клинок не встречал особого сопротивления, хотя и приходилось прикладывать немалые усилия.

Вряд ли даже Пиковый Повелитель без Божественного артефакта смог бы так же продуктивно прорубать дорогу сквозь джунгли для «каравана».

А именно этим в данный момент и занимался Хаджар.

Раз за разом, взмахивая мечом, он оставлял позади себя срезанные деревья, превосходившие по крепости стены Даанатана и прочую зелень, которая могла бы стать лучшей артефактной броней в Море Песка.

— Почему ты делаешь это своим мечом? — внезапно спросил Артекай.

Он составлял компанию Хаджару, но пользовался при этом странным артефактом, одновременно напоминавшим косу и топор. Явно старое орудие, знавшее не один десяток пар рук, владевшим им.

Отгоняя гнус дымом, сочившимся из привязанных к их ремням тлеющим ароматическим свечам, они вдвоем прокладывали путь через заросли джунглей.

Свод зеленого цвета над головой был таким плотным, что несмотря на яркий полдень, здесь царили сумраки. Звучали крики животных, которые Хаджар никак не мог различить — и это несмотря на его более, чем вековой опыт следопыта.

Пели птицы.

Их пение сложно было отличить от криков тех самых животных. Так что Хаджар даже не знал — это твари летали или птицы ползали по земле.

Нетрудно догадаться, что джунгли он не любил почти так же сильно, как интриги.

— Чем плох мой меч? — спросил Хаджар.

Очередным взмахом клинка он перерубил дерево, диаметром в торс любящего пиво мужчины. Срез был настолько чистый, что его вполне можно было использовать вместо ювелирного стола.

С громким треском, поднимая целые облака гнуса, дерево упало куда-то в сторону, давай возможность Артекаю срезать позади Хаджара достаточно широкую тропу, чтобы проехал дилижанс и колонна конных.

Лэтэя в это время медитировала в повозке. После той… странной ситуации в шатре, она избегала встреч с юношей и его сестрой.

Хаджар её не винил. Он не знал, как повел бы себя, если бы любвеобилие родственников было бы направлено в его сторону.

— В том-то и дело, мастер Ветер Северных Долин, — Артекай орудовал странной косой ничуть не хуже, чем палашом. А им он пользоваться, все же, умел. В чем Хаджар сумел убедиться на недавнем привале, где юный потомок Геденид сошелся в тренировочном поединке с одним из умелых адептов. — Он прекрасен. И я не понимаю, почему ты не чтишь такое удивительное оружие. Кто бы его не выковал — он был одним из величайших мастеров. В этом я не сомневаюсь.

Хаджар посмотрел на синее лезвие, по поверхности которого птица Кецаль летела в сторону облаков, скрывающих звезды. Хищное острие черного цвета резко контрастировало с рукоятью и лезвием, покрытыми белыми полосами.

Действительно… его меч, по прошествии всех приключений, злоключений и битв, стал выглядеть несколько необычно.

Вот только не было в этом мире мастера, что его выковал. Синий Клинок являлся частью души Хаджара. Того, что называют Зовом.

Он никогда не знал ни наковальни, ни горна. Его не закаляли и над ним не пели молитву праотцам, чтобы те направляли оружие в руках владельца и берегли его от легких путей.

Может именно поэтому Хаджар, порой, выбирал именно их.

— Меч это инструмент, — с этими словами он рассек очередной ствол и ударом ладони перенаправил его в другую сторону.

Не будь его тело крепости Небесного артефакта, то это движение сломало бы ему все кости в руке и, скорее всего, повредило бы энергетическое тело.

— Не больше и не меньше, — Хаджар взмахнул клинком и волна синего цвета обратила в пыль здоровенный валун. — Нет особой разницы режешь ты им плоть или хлеб. Меч служит тебе и эта служба может быть разной. Были времена, когда я использовал его вместо удочки.

— Удочки?!

Хаджар даже обернулся на возглас. Артекай остановился как вкопанный. Его глаза одновременно отображали ужас, неверие и… омерзение. Как будто он… как будто он зашел в шатер, где плотским утехам предавались два родственника.

Не то, чтобы Хаджар зацикливал на этом внимание, но действительно — люди, несмотря на то, что в глубине души были одинаковы — что в Лидусе, что в Курхадане, что здесь, в Чужих Землях, чем-то, все таки, отличались.

— Я не могу поверить, что тебя действительно называют мастером меча! Как с таким отношением прекрасная Азалия вообще может…

Ах вот оно в чем дело.

— … даже находится рядом с тобой! Оружие нужно чтить и уважать, а не использовать его вместо садового инструмента и…

Порой, даже у адептов, чьи органы чувств способны постоянно сканировать область свыше одного километра, бывает такое ощущение, будто им что-то подсказывают инстинкты.

Чутье.

— … ты и сам, несмотря на свои странные одежды, выглядишь как деревенщина. Что за перья в волосах и эти странные фенечки. Разве это пристало для мужчины носить женские украшения?

Может птица не так пропела. Может животные закричали иначе. Или ветер вдруг сменил свое направление. Хаджар никогда не знал, что именно заставляло его сердце пропускать удар.

Он лишь знал — приближалось нечто…

— Замолчи.

— Чтобы ты знал — я не боюсь тебя, мастер! — Артекай отбросил в сторону свою косу и обнажил палаш. — Давай решим наш спор раз и навсегда. И тот, кто одержит победу, будет вместе с Азалией!

Хаджар едва сдержался, чтобы не хлопнуть себя по лицу. Взмахнув рукой и призывая терну, он заставил Артекая рухнуть на землю, а затем и сам улегся прямо в грязь.

— Что… — едва слышно хрипел юноша. — Что это… за сила…

— Артефакт, — ответил Хаджар отговоркой, которая использовалась адептами чуть чаще, чем постоянно. — замолчи. Не произноси ни слова.

Видимо мальчик был не совсем лишен серого вещества между ушами, потому что, все же, замолчал. В его глазах отразилось смутное понимание происходящего.

Хаджар же, закрыв глаза, опустил ухо на землю. Он внимательно вслушивался в то, что говорила ему почва. А она могла многое рассказать.

Она рассказала, что в получасе севернее двигался отряд. Еще несколько рубак подравнивали путь перед дилижансами, чтобы те могли проехать.

Западнее, метрах в ста от отряда, в кустах притаился какой-то хищный зверь. Он едва различимо бил хвостом по земле и не решался напасть на караван.

С востока по деревьям скакали приматы. Они двигались с юга на север.

Хаджар открыл глаза — точно так же, с юга на север, летели птицы. Не ровными косяками и стаями, а хаотично — слишком активно размахивая крыльями.

И все движение, эхом разносившееся по почве, имело такое же направление.

— Проклятье, — выругался Хаджар. — у нас нет времени сбежать…

— Что? О чем ты?

— Возвращайся обратно как можно быстрее, — Хаджар поднялся на ноги и покрепче завязал ленту в волосах. — скажи, пусть готовятся к битве.

— К битве? — насторожился Артекай. Теперь его палаш смотрел уже не на Хаджара, а за спину последнего. — С кем? Кто-то из наших соперников?

— Не знаю, — ответил Хаджар и посмотрел на юг. Он постепенно чувствовал присутствие силы, с которой, до селе, еще не сталкивался.