Его любимая девочка (СИ) - Михаль Татьяна - Страница 25

— Что-о-о-о вы-ы-ы со-о-о мно-о-о-й сделаллл… — язык начал заплетаться и я не договорила последнее слово.

— Артур Маркович предупредил нас, что вы постараетесь избавиться от лекарства, которое он вам дал. Мы внимательно следили за вами, Елена Анатольевна. Наши видеокамеры чётко передают не только картинку, но и звук. — Она помогла мне встать, так как я едва не упала со стула и повела в дом. — Вы сейчас немного поспите, часика два, а когда проснётесь, почувствуете себя очень хорошо.

— Нннне… я ньее хо-чу-у-у… — промямлила еле-еле.

— Всё будет хорошо, — сказала она вдруг ласково. — В этом доме вы в безопасности, Елена Анатольевна. Артур Маркович лишь заботится о вас. Он вас очень любит. А вы любите его.

Меня резко начало клонить в сон.

Я пыталась бороться с собой, но препарат, что подмешала мне в сок эта гадюка, начинал активно действовать, заражая собой каждую мою клеточку.

У меня начал замедляться пульс…

Возможно, расширялись зрачки…

Деревенел и переставал ворочаться язык…

По всему моему телу разливается лёгкость и сладкая приятная нега…

В голове установилась звенящая пустота…

— Вы в безопасности, Елена Анатольевна… Всё хорошо…

«Вы в безопасности…»

«Вы в безопасности…»

«…в безопасности…»

Я в безопасности.

Я парю и мне очень хорошо.

Елена

Когда я проснулась, то чувствовала себя больной и невероятно слабой, будто у меня только-только началась простуда.

В желудке было некомфортно и казалось, что меня вот-вот вырвет.

Что со мной?

Села в кровати и медленно обвела комнату взглядом.

Было что-то смутно знакомое в этом помещение, но только, что именно?

Медленно покачала головой и поморщилась. Тошнота усилилась и начала болеть голова.

Зажала пальцами виски и надавила на них. Вдобавок стала глубоко и медленно дышать.

Постепенно боль и тошнота ослабли.

Поднялась с кровати, поёжилась от прохлады, так как была полностью обнажена, надела халат, что лежал в изножье кровати, и прошлась по комнате.

Ничего не понимаю.

Знаю, что это моя спальня, но в то же время, отчётливо ощущаю какую-то неправильность.

Я застыла. В голове царил такой бардак, что я не сразу вспомнила недавние события.

Похищение.

Джанабаев.

Планы на побег.

Мне что-то подмешали в сок.

— Анна Петровна, — посипела я, вспомнив её слова.

Вспомнила всё то, что произошло со мной, всё то, что делал со мной Артур.

Я прошла в ванную и недоумённо застыла перед зеркалом.

На меня смотрела уставшая и бледная девушка. Взгляд был потухшим и немного удивлённым.

Что я с собой сделала?

Почему всё время воюю с ним?

Я почувствовала себя полной дурой.

— Я ведь в безопасности рядом с ним, — прошептала своему отражению. Эти слова показались мне правильными, но внутри обитало совершенно другое ощущение, что всё совершенно не так.

Включила воду и умылась.

Сколько я спала? Час? Два? Или сутки?

Вернулась в спальню и посмотрела на часы.

Четыре часа дня.

Снова села на кровати и начала пальцами сдавливать голову.

Что-то было не так.

Что-то было неправильным.

Почему я все дни так рьяно боролась и хотела выбраться отсюда?

Почему сейчас я чувствую совершенно другое?

Мне хорошо. Мне не хочется никуда убегать. Не хочется ни о чём думать.

А ещё, мне отчаянно захотелось увидеть Артура и ощутить всё то, что он совсем недавно делал со мной. Захотелось заняться с ним сексом.

Я буквально ошалела от своих мыслей и желаний, особенно от того, что они показались мне такими правильными.

Да, всё верно, я была такой эгоисткой, требовала меня отпустить и не оценила того, что Артур меня полюбил. Он похитил меня как настоящий мужчина. Сделал своей и только своей женщиной.

Но при этом мне невыносимы были эти мысли!

Застонала вслух и тряхнула головой.

Я ещё сохраняю рассудок и соображаю.

Это не мои мысли. Не мои. Это действие того вещества, которым меня опоили.

Но почему именно такая реакция?

Какая разница… Главное, что мне тут хорошо…

Нет, нет и нет! Я не должна думать о том, что мне тут хорошо! Мне плохо здесь и я должна немедленно бежать!

Я часто-часто задышала.

Если мой разум так быстро поддался влиянию того вещества, то что будет, когда меня начнут опаивать им каждый день?

Мне стало дурно.

Я превращусь в марионетку в руках Джанабаева.

И снова это ощущение расслабленности и не мои мысли, что я должна прекратить думать о побеге.

Здесь хорошо. Здесь безопасно.

Застонала и начала метаться по комнате, как загнанный зверь, из угла в угол.

Контролируй себя, Лена! Не позволяй своему разуму предать тебя!

Внезапно я услышала шаги. Открылась дверь и в спальню зашла Анна Петровна.

— Елена Анатольевна, — произнесла она моё имя, будто проверяла, помню я его или нет. — Как вы себя чувствуете?

Первой мыслью было закатить скандал, но спохватившись, сглотнула и медленно, продумывая каждое слово, произнесла:

— Чувствую себя… странно… Меня тошнит… и… голова немного болит… Но… при этом, — развела руками. — При этом, мне почему-то хорошо…

Анна Петровна посмотрела мне в лицо долгим взглядом, словно пытаясь понять, лгу я или нет, но потом, удовлетворённо кивнула и, улыбнувшись, сказала:

— Ничего. Тошнота и головная боль возникают с непривычки. Со второй дозы лекарства вас больше не будут беспокоить никакие боли, и тошноты не будет.

— Угу… Поняла… — проговорила еле слышно, едва удержав свои руки, чтобы не сжать их в кулаки.

Я боролась со своим состоянием и не позволяла синтетической гадости взять надо мной верх!

— Несмотря на тошноту, вам всё равно нужно поесть. Обед накрыли также на террасе. Может, у вас будут другие пожелания, где пообедать? — спросила она.

— Нн… нет. Я там буду… обедать, — сказала в ответ.

— Хорошо. Рекомендую также одеться тепло, — произнесла она и собралась уходить.

— Анна Петровна? — позвала её.

— Да.

— После обеда я хочу осмотреть дом. Вы покажете мне его?

— Вы неважно выглядите. Может, вам лучше сегодня отдохнуть?

— Нет. Я в порядке. И хочу осмотреть дом.

— Как скажете. После обеда я проведу вам экскурсию.

Она ушла, и я без сил опустилась в кресло.

Внутри меня то и дело шла настоящая борьба, но я настоящая побеждала.

Плохо будет, если меня снова накачают той гадостью.

Нужно быть осмотрительной и очень внимательной.

С этими мыслями, немного шатаясь, я пошла в гардеробную.

Елена

Пока я обедала, то внимательно смотрела на видеокамеры и смогла найти на террасе такое место, которое явно не просматривалось.

Чтобы не вызвать подозрений, взяла в руки стакан с соком и прошла в то место, где как мне казалось меня не видно.

Быстро вылила содержимое стакана с балкона и, сделав вид, что допиваю последние капли, вернулась к столу.

Поев, я стала чувствовать себя гораздо лучше.

Туман в голове рассеялся, прошла слабость, тошнота, и посторонние, не мои мысли тоже исчезли.

Повторения мне ой как не хотелось.

Но зато вместо прострации, ко мне вернулась боль. Исчезла иллюзия облегчения.

Сидеть снова стало больно. Ныло всё, чего касался Джанабаев своим гигантским членом.

И в моей груди по новой разгорается пожар ненависти и злобы к этому мужчине.

Больной! Псих! Урод! Маньяк! Ненавижу!

Всем сердцем и душой его ненавижу!

Будь я другой по характеру, то, не раздумывая воткнула бы нож ему в горло ещё в тот самый раз, когда мы ужинали.

Но не могла я переступить через себя. Видимо, ещё не дошла до той грани, когда убийство мне покажется единственным выходом и спасением.

И не хочу я доходить до такого предела.

Не хочу ломаться под тяжестью своего ужасного положения.