Покровитель (СИ) - Шагаева Наталья - Страница 22

— Я спрашиваю — ясно? — сквозь зубы цежу я. Кивает, начиная тяжело дышать. Отпускаю волосы прижимая Виолетту к стене. В два рывка разрываю ее блузку, дергаю чашки бюстгальтера вниз, оголяя силиконовую грудь.

— Вау! — усмехается брюнетка, — А ты мне нравишься все больше и больше, — размахиваюсь и даю ей легкую пощечину, больше обжигающую, чем болезненную.

— Я сказал, молчать! — брюнетка распахивает глаза и сглатывает, но все принимает, начиная подрагивать от возбуждения. Ей не нужна ласка и нежность. Ей нужен драйв, что-то новое, чтобы испытать свои пределы.

— На колени! — надавливаю ей на плечи, вынимаю телефон и включаю видеозапись. Идеальный ракурс, где не видно меня, но очень хорошо видно Виолетту.

— Эй, мы так не договаривались! — пытается закрыть лицо, но я хватаю ее за скулы и больно сжимаю. — Это для нашей коллекции, хочу запечатлеть знакомство, — хрипло шепчу я, чтобы голос был неузнаваем. — Хочу твой рот, детка. Отсоси мне, — брюнетка наивно расслабляется и с удовольствием принимается за мою ширинку, начиная расстегивать ремень, я специально беру в кадр ее надутые сиськи, намеренно размазываю большим пальцем ее яркую помаду, проталкивая палец внутрь ее рта, который она сразу же всасывает. Несколько минут съемки, где я ещё раз шлепаю ее по щеке, а она тащится, усмехаясь и лихорадочно пытаясь справиться с ширинкой, и я выключаю камеру. Пора завершать спектакль, пока меня не стошнило от ее грязного тела. Прячу телефон в карман, застегиваю ширинку под удивлённый взгляд Виолетты.

— Свободна! — демонстративно мою руки с мылом. — Ещё увидимся, детка, — усмехаюсь я и выхожу из туалета. Скоро посадка. Голова так и не прошла, тело ноет, и я хочу поскорее домой, а ещё больше я хочу секса с Еленой. Вот кого мне в удовольствие ставить на колени.

Виталий

По дороге домой заезжаю в подвал проведать Серёжу. Надеюсь, он усвоил урок.

— Ты же не переборщил и помнил, что мы всего лишь пугали? — спрашиваю у Гены, на что тот ухмыляется и уверенно кивает. Я сам иногда боюсь этого крокодила. Он реальный псих. Может вывернуть мозги, если понадобится. В прямом смысле этого слова. Гена открывает дверь, свет загорается, и Сергей подскакивает с грязного матраса. Морщусь от запаха мочи, пота и липкого страха. На полу стоит бутылка воды и пластиковая чашка с какой-то едой.

— Ну привет, муж, — выплевываю последнее слово, — беру стул разворачиваю его спинкой к Сергею и сажусь, упираясь локтями в спинку. Осматриваю немного заросшего мужика с синими кругами под глазами. Пара ссадин на лице, дышит глубоко, морщась — ребра всё-таки поломаны, грязный, вонючий, но все не так критично. Гена не переборщил. — Ну как тебе наш курорт? Смотрю, все включено, — киваю на еду. Молчит, медленно присаживается на матрас, упираясь локтями в колени.

— Я все понял, — хрипит он, смотря в пол. Гена — прекрасный психолог. Несколько дней «терапии» и клиент все понимает. — Есть сигареты?

— Курить вредно! Что ты понял, Сергей?

— Я больше не приближаюсь к Лене и ничего не требую. Но Андрей мой сын, и я имею право…, - не договаривает, поднимая на меня волчий взгляд. Упертый мужик, я мог бы даже зауважать его. Но… не верю я в его отцовские порывы. Ну не может настоящий отец, четыре года не вспоминать о ребенке, а потом вдруг его осенило! Не бывает так. Судя по досье, Сережа — тот еще аферист. Работать не любит, всю сознательную жизнь ищет лёгких денег и схемы их заработка.

— Ты прав, сын твой. Но только Елена будет решать, увидишь ты сына или нет! А, как я понял, она против, — вновь молчит, утыкаясь в пол. — Завтра эта дверь откроется, ты встанешь, выйдешь в нее и потеряешься. Ясно?! — кивает в пол.

— Не слышу ответа, Сережа!

— Да, мне все предельно ясно, твой человек очень убедителен, — театрально морщится, изображая жертву.

— Вот и славно, — встаю со стула. — И помни, Сережа, шансов больше не будет. Одно неровное движение, закопаю! — вполне спокойно говорю я, понижая, голос. — Не нужно испытывать мое терпение, — выхожу из подвала и наконец еду домой.

По дороге звоню доктору, который лечил Елену, выясняю, что она хорошо себя чувствует, вполне здорова, но ее больничный продлили на пару дней, дабы избежать осложнений.

Набираю Елену и слушаю монотонные гудки, один, второй, третий, пятый — не берет. Зачем этой женщине телефон?! А ведь я не звонил ей, пока отсутствовал. Вообще ни разу не поинтересовался лично, как она себя чувствует. Не то чтобы меня это не волновало, я знал, как идет ее лечение вплоть до мелочей, но перешагивать границы я не хочу. Чем больше дистанция, тем меньше потом проблем. Набираю ее еще раз, Елена берет трубку с третьего гудка.

— Добрый вечер, — холодно здоровается она.

— Жду тебя через час у себя, Артем тебя заберет, — сообщаю я, потому что мне нужен секс на всю ночь.

— Я не могу сегодня, — выдает Елена. — Мне не с кем оставить Андрюшу. Уже вечер и я не могу оставить ребенка одного на ночь, — мнется Елена, говоря виноватым голосом и меня это раздражает.

— Кажется, мы договаривались, что меня это не волнует, и ты должна приехать ко мне по первому требованию!

— Я всё понимаю, но…

— Найми няню или попроси подругу! Ты мне нужна сегодня ночью! — отрезаю я, и в трубке воцаряется тишина. Елена молчит, но ее молчание очень кричащее и красноречивое. — Ну что ещё?! — меня раздражает эта ситуация. У нас не отношения, где я должен ее уговаривать и идти на уступки. Я соблюдаю обязательства со своей стороны и хочу, чтобы она делала то же самое!

— Подруга, которую я могу попросить, в отпуске, и найти няню ночью нереально. Если бы ты предупредил меня заранее… — а вот это уже похоже на претензию. А я женских претензий не заказывал!

— Я не обязан предупреждать! — срываюсь я и скидываю звонок. Кидаю телефон на сидение, падаю на спину, запрокидывая голову и смеюсь, закрывая лицо рукой. Эта женщина злит меня и выводит из равновесия. Интересно, почему я это терплю?!

***

Ночь прошла ужасно, мне опять снилась кровь на руках, которую я никак не мог отмыть, а потом боль жгла грудь, лишая дыхания, тело мучительно выкручивало, и я выл, закусывая подушку, пытаясь обойтись без алкоголя. А потом полночи я смотрел на себя в зеркальный потолок, пытаясь восстановить дыхание. Крутил в руках револьвер с одной пулей, постоянно прокручивая барабан, испытывая судьбу. Каждый раз в такие моменты я даю себе один шанс на смерть. Всего одна игра, один выстрел, и.… осечка… Не знаю, кто там свыше в очередной раз дарит мне жизнь. Или я просто удачливый сукин сын, но сегодня пуля была совсем рядом, один поворот и все было бы кончено…

Принимаю душ, чувствуя привычное напряжение в затылке и ноющую головную боль, сказывается недостаток сна. Выхожу из ванной, прохожу в гардероб, миную вешалку с костюмами и рубашками, надеваю черную водолазку и черные джинсы.

— Доброе утро, — здороваюсь с домработницей, которая колдует над завтраком. — Екатерина Михайловна, оставьте это, я буду только кофе со сливками, — сажусь за стойку и тру пульсирующие виски.

— Доброе, Виталий Андреевич. Пить кофе на голодный желудок вредно. Может что-то легкое?

— Нет, не сегодня, — видимо, мой голос настолько мертв, что женщина молча кивает и делает мне большую чашку кофе. Скорее всего, она помнит, какой сегодня день, поэтому заканчивает с завтраком и тихо удаляется из кухни. Поворачиваюсь к окну, смотря на поздний рассвет, и набираю номер цветочного салона.

— Мой заказ готов?

— Да, куда доставить? — четко отвечает девушка.

— Я сам заберу цветы, — сбрасываю звонок, допиваю кофе, и иду на выход.

***

Я строю мысленно мосты,

Их измерения просты,

Я строю их из пустоты,

Чтобы идти туда, где Ты.