Апофеоз (СИ) - Рудазов Александр - Страница 97

Вокруг расцветали кровавые цветы.

Насевших на Фырдуза и Брастомгруда хобиев словно сдуло ветром. Один уже целился в кобольда из самострела, когда его схватило летучее длинношеее чудище. Сидящий на нем... сначала показалось, что это сам лорд Бельзедор и есть. Доспехи похожи. Но потом стало видно, что этот все же помельче, поуже в плечах. Крупнее человека, но не слишком.

- Бросайте оружие! – гаркнул лорд Кромбах, размахивая копьем с тремя нанизанными хобиями. – Сдавайтесь! Или всю следующую луну мои орки будут жрать кротовью тушенку!

Виверна, на которой он сидел, подбросила еще живого хобия – и перекусила пополам.

Вскоре сопротивление угасло. Уцелевшие йоркзерии бежали в свою бездну, оставшиеся без пригляда магматики просто развалились, а хобии застыли с вздернутыми руками.

Под каменным сводом воцарилась тишина.

А потом она взорвалась криками восторга.

Цверги и кобольды вопили, как пьяные. Грозные бородатые воины плакали, словно дети. Кто-то исступленно бил в ладоши, кто-то истошно верещал от счастья.

А хобии уныло опустили рыльца. Они еще не до конца поняли, что это поражение для них означает, но грядущая расплата уже нависла черной тенью, и Подгорное Ханство явно не ждало ничего хорошего.

- Ух ты, мы победили, - утомленно произнесла Джиданна. – Ура.

Конечно, победа в решающем сражении – это еще не победа в войне. В Гаратаке по-прежнему сидит ханша со всеми своими тарханами и тайджи, ни один цверг или прихвостень еще и шагу не ступил в Подгорное Ханство, да и почти весь Кобольдаланд остается под хобиями. Но дальнейшее было уже только делом времени – и все это отлично понимали. Даже если Легионы Страха уйдут прямо сейчас – только делом времени.

И это при том, что уходить они никуда не собирались. Кем-кем, а благотворителем Темный Властелин точно не был. Свои расходы и военные потери он собирался возместить с лихвой, разграбить побежденных дочиста. Неизвестно, останутся ли у тех средства на контрибуцию в пользу Яминии.

Но от искателей Криабала никто больше ничего не требовал. Они снова собрались вчетвером, да еще Фырдуз пятым. Причем Плацента приволок котелок грибного кулеша, который украл у хобиев.

- Ты что, правда будешь это есть? – спросила Джиданна, глядя на торчащих из кулеша червей.

- А что не есть-то? – не понял Плацента. – Недосолено, конечно, но жрать можно. Тут и на вас хватит, тля.

Джиданна поблагодарила, но отказалась. Отказался и отец Дрекозиус. А вот Мектиг и Фырдуз принялись работать ложками. Дармаг за пять лет в тундре едал и не такое, а для кобольдов черви и грибы – любимое лакомство.

- Ну и правильно, тля, - прочавкал Плацента, глядя на жреца и волшебницу. – Вы оба жирные, вам худеть надо.

Теперь, когда закончилась битва, они пятеро могли наконец-то немного отдохнуть. Просто посидеть спокойно, никуда не торопясь. Им даже мародерствовать не сильно хотелось, хотя Плацента и дергался немного, видя марширующих прихвостней.

- Не боишься, что без тебя все растащат? – спросила Джиданна, поняв его душевные терзания. – Бежал бы уж следом.

- Да тут далеко бежать-то, тля, - проворчал полугоблин. – Слышь, крысеныш, тут далеко вообще?

- Да уж не близко, - ответил Фырдуз. – Вот как от Кободарда досюда мы шли – так вот до Подгорного Ханства еще столько же примерно осталось.

- Ну на кир тогда, - махнул рукой Плацента. – В анналы.

- Смотри не пожалей потом, - усмехнулась Джиданна, хлопая себя по карманам. – Ярыть, где мой кошелек?..

- Возьми, - пробасил Мектиг, суя ей заостренную палку. – Это тебе.

- Не надо, спасибо, - отказалась волшебница. – Она не будет дерево... а, вот же!..

Кошелек почему-то лежал не в том кармане, где обычно. Странно. Джиданна могла бы поклясться... хотя неважно. Главное, что он на месте, и все монеты там на месте. Волшебница достала тяжелый золотой октогон и принялась кормить трясущуюся от нетерпения Леди Белку.

Мектиг уныло уставился на свою палку.

Цвергский лагерь наполовину опустел. Воеводы спешили, распоряжались. Пленных обезоружили и теперь пересчитывали, распределяли по группам. Собирали трофеи. Хватали их наперегонки с прихвостнями. Три самых мобильных легиона уже отправились на восток, в Подгорное Ханство. Успеть занять там хоть что-нибудь, урвать хоть какую-нибудь часть трофеев.

- Сейчас день или ночь? – спросил Мектиг, глядя на эту кутерьму.

- Затрудняюсь ответить тебе в точности, сын мой, - сказал Дрекозиус. – Ранее я пытался вести счет времени, но, к стыду своему, должен признаться, что некоторое время назад сбился. Досадую на то искренне, можешь мне поверить.

Они все давно сбились. Под землей день и ночь быстро становятся чем-то не слишком важным. Привыкаешь не видеть неба, привыкаешь засыпать и просыпаться не по солнцу, а по ударам большого гонга или просто по воле телесных гуморов.

И если ты не родился под землей, если не прожил здесь всю жизнь – от постоянной темноты довольно скоро устаешь. Несколько дней еще нормально, а потом на сердце ложится какая-то тяжесть. Приходит бессонница, апатия, усталость. Хочется хотя бы мельком увидеть солнце.

- Какая накир разница, день сейчас или ночь? – проворчал Плацента. – Я устал и дрыхнуть хочу. Вот что важно.

- Ну так и дрыхни, - посоветовала Джиданна, глядя на Брастомгруда, говорящего с Хаштубалом.

Воевода неловко благодарил. Склонился в низком поклоне и все не мог поверить, что волшебник не просит никакой награды, не ждет праздника в свою честь или десятой доли добычи.

А Хаштубал досадливо морщился. Он уже опоздал к началу экзаменов и торопился поскорее отбыть. На помощь Яминии он явился по личной просьбе Локателли и нужды в своем присутствии больше не видел. Не дослушав сбивчивые комплименты, глухой к похвалам полудракон взмахнул рукой и вознесся в огненном вихре.

- Ишь, важный какой, - пробурчал Плацента, провожая его взглядом. – Небось не важничал бы так, будь его папка не драконом, а гоблином, тля!..

- Его отец был человеком, - сказала Джиданна. – Каким-то рыцарем, если я правильно помню. Драконом была мать Хаштубала.

Рожа Плаценты исказилась в буре эмоций, брови Фырдуза поползли кверху и даже Мектиг чуточку изменил выражение лица.

- Могучий воин был, - подумав, сказал он. – Наверное.

Они выпили за родителей Хаштубала. В мешке Плаценты нашлась бутыль крепкого эля, а Фырдуз прочел на всех заклинание Пищи. Вокруг полыхали огни – цверги тоже отмечали победу. Пили в три горла, горланили песни, палили из жахателей и даже запускали фейерверки.

По мере того, как пустели лагерь и бутыль, искатели Криабала ощущали все большее родство душ. Они по-прежнему не слишком-то нравились друг другу, но теперь это была уже терпимая, в каком-то смысле даже дружелюбная неприязнь. Так недолюбливают вздорных дядюшек и тупых кузенов, которых не особо-то рад видеть в гостях, но они все-таки часть твоей семьи, так что ты не стараешься быть вежливым, но и не избегаешь их общества.

- Здесь мы вроде закончили, - подытожила Джиданна. – Куда дальше двинем? Вернемся к Темному Властелину?

- Полагаю, дочь моя, что нынешний наш наниматель укажет путь, - сказал Дрекозиус. – А он, хоть и является непереносимым злом и ужасом всего мира севигистского, теперь господин наш, так уж судьба сложилась. А все мы помним, что в Ктаве рекомендуется повиноваться начальствующим, ибо сами боги поставили их над подчиненными...

- Да плевал я на твою сраную книжку, тля, - сплюнул Плацента. – Я эготеист, тля.

- Знаю, сын мой, знаю. Как вообще вышло, что ты избрал себе столь непотребную веру?

- Просто она единственная, которая действует, - осклабился Плацента. – Мой блеваный бог вправду слышит мои молитвы, получает мои жертвы и всегда готов помочь, потому что мой блеваный бог – это я сам и есть, тля! А вы все продолжайте бить поклоны кир знает кому!