Вырай. Триединство (СИ) - Боровикова Екатерина "Копилка" - Страница 33

Ведьма сползла с полка, вышла в предбанник. Верная Герда выскочила за ней, метнулась к миске с водой, принялась жадно лакать. Марина завернулась в простыню, плюхнулась в старое, неведомо как завалявшееся на складе Красноселья кожаное кресло и вздохнула. После парилки душный летний воздух казался восхитительно прохладным.

На столе уже стоял кувшин с квасом. Бесцеремонный с другими людьми лазник голую хозяйку предпочитал не смущать своим присутствием — мало ли, вдруг оскорбится и уничтожит?

Марина налила в кружку напиток, сделала несколько больших глотков и задумалась.

События последних дней постепенно выпускали душу из своих костлявых пальцев, уступая место ощущению безопасности, которое знакомо любому человеку, хоть раз возвращавшемуся домой из дальнего и не слишком приятного путешествия. К тому же ведьма всё-таки перебросилась парой слов с дежурными — хотела удостовериться, что в Приречье во время её отсутствия никаких эксцессов не произошло.

Конечно, проблемы были, но такие, которые не нужно решать колдовством. Ничего, что выходило бы за рамки обычной жизни.

Самым обсуждаемым был скандал в Потаповке. Мужчина завёл любовницу, но потом решил вернуться к жене. Обманутая девушка рассказала обо всём супруге. Та накормила неверного цикутой. Фельдшер спасти его не смогла.

Жену осудили на изгнание, любовница ушла из Приречья сама. Двоих враз осиротевших детей никто прогонять не собирался, но они не захотели оставаться в поселении и отправились с матерью за Туман.

Ещё в Яблоневке случился коровий мор, который с трудом удалось остановить. Короткое расследование показало, что падёж скота устроил паморак, которого встретили за защитной чертой местные подростки. Встретили, пожалели, поверили жалостливому рассказу, что он — домовой, лишившийся жилья и хозяина, и пригласили в деревню. В школе после инцидента был проведён ряд дополнительных уроков на тему распознавания видов нечисти. Паморка изловили дружинники и сожгли на костре.

Ну и так, мелочи, ничего не значащая текучка, характерная для большинства современных мирных поселений и прекрасно решаемая на уровне администрации, практически одним Семашко: град, побивший урожай на общественном поле, шестеро гостей, из которых двое — кандидаты на ПМЖ, четыре свадьбы, два развода, восемь новых младенцев, стремительно уменьшающиеся запасы соли… Остальные новости Марина слушать не стала, позорно сбежала на «ведьмин хутор», так как на пропускной пункт приехала телега, которой управляла жена Максима. Всё-таки в ближайшие дни колдунья не хотела попадаться на глаза подруге.

В общем, Приречье прекрасно справлялось и без магической поддержки. Хотя, конечно, будь Марина дома, последствия кое-чего случившегося можно было бы минимизировать.

Герда протиснулась под стол, шумно вздохнула и положила голову хозяйке на колени. Марина поставила кружку, запустила пальцы в собачью шерсть.

Древо пока молчит. Оно, как и его хранительница, наслаждается покоем. Почему артефакт не чувствует следующий осколок сразу после нахождения предыдущего, Марина не знала, но радовалась передышке. Были ведь и другие, не менее важные дела.

Но сначала — баня. И плотный ужин.

Когда ведьма пришла на свою любимую полянку, расположенную недалеко от дома, уже полностью стемнело. Марина села под тот самый дуб, под которым прошлым летом был принесён в жертву Шевелёв, прислонилась спиной к стволу и попыталась собрать мысли в кучу.

После бани и до самой ночи она изучала фолиант, когда-то подаренный Вениамином. Он без сопротивления пустил на страницы, которые были недоступны перед путешествием, правда, не на все, но до середины у Марины получилось добраться. Чем полнее, цельнее становилось Древо Жизни, тем дружелюбнее выглядел фолиант, тем охотнее отвечал на вопросы. Сегодня ведьма сделала кое-какие неожиданные открытия.

Во-первых, книга и Древо как-то были связаны. Она и раньше это подозревала, но сегодня сомнений почти не осталось. Во-вторых, чем глубже она заглядывала под переплёт, тем больше удивляло сходство фолианта и канувшего в небытие интернета. Как минимум, принцип взаимодействия был похож — пользователь задаёт конкретный вопрос и получает конкретный ответ. Если, конечно, Силы хватает.

Сначала доступ давался лишь к первым страницам. А ведь с интернетом, когда он был, было почти так же. Первое время маленький ребёнок заходит на один-два сайта с мультиками и развивающими играми, потом растёт, приобретает опыт, учится пользоваться поисковиком, социальными сетями и онлайн-библиотеками, понимает, как обходить родительский контроль… и лишь спустя годы он становится полноценным пользователем Сети. Тех, кто осознавал, на что действительно способен интернет и какие он открывает возможности знающим, то есть, «продвинутых», было очень мало.

Марина сейчас могла спокойно себя считать «продвинутым юзером» фолианта, но она очень хотела разобраться с самим принципом его работы, с его сутью и возможностями. До последней страницы.

И в-третьих, где-то далеко, на самой границе мыслей, поселилось ещё неоформленное, неосознанное, но уже достаточно навязчивое желание поделиться возможностями фолианта с обычными людьми. Сегодня Марина специально задала несколько простых вопросов, не имеющих отношение к магии. И на все неожиданно получила исчерпывающие ответы. Она спрашивала об идеальном времени для высаживания гладиолусов, о правилах этикета во Франции времён Бонапарта, о принципах закалки стали… Правда, Сила тратилась в том же объёме, что и на информацию о колдовских ритуалах. Да и на кое-что фолиант всё же отвечать не захотел. Например, вопрос «Где сейчас наиболее многочисленное поселение» он попросту проигнорировал. Скорее всего, просто этого не знал.

Как не знал ещё кое-чего, очень нужного. Так что Марина решила выполнить обещание, данное Боровому, и заодно уточнить у него некоторые нюансы.

— Ладно, не будем тянуть, — прошептала сама себе. — К тому же ритуал элементарный.

Лунного света было недостаточно, поэтому она создала несколько светящихся шариков, после чего вышла в центр поляны, опустилась на колени и стала разгребать листья, траву и веточки. Потом наступила очередь земли, многочисленных корешков и луковиц — дёрн здесь был не слишком плотным, но толстым. Пальцы всё время цеплялись за что-нибудь, несколько раз под руки попали то ли колючки, то ли осколки стекла, но ведьма работу не прекращала. И всё время шёпотом приговаривала:

— Не жыта, а з зямлі расце, не кабан, а сытасць дае, не жывое і не мёртвае, і корміць, і губіць, цемру любіць.

Когда получилась ямка нужной глубины, Марина достала из кармана штанов заранее припасённую шляпку подберёзовика и мелко её раскрошила. Потом привычным движением резанула охотничьим ножом ладонь.

— А я пайду ў лес, крывёю зямлю акраплю, грыбы накармлю, сваім целам, сваёй душой. Дзядуля Баравой, мая кроў — твая кроў, мая сіла — твая сіла…

Светящиеся шарики постепенно погасли, луну скрыло облако, но это было неважно — кровь продолжала обильно смачивать почву и кусочки шляпки, а мерный шёпот и родной язык, которым в обычной жизни Марина не пользовалась, вводил в странный транс. Кровь сильно запахла грибами, вокруг ведьмы замаячили еле различимые тени — вроде бы те же самые, что наблюдали за ритуалом, в котором Марина приняла покровительство Борового ещё прошлой осенью, в Вырае.

— …а сытасць дае, не жывое і не мёртвае…

В груди словно лопнула натянутая струна, и текст заговора стал больше не нужен. А вскоре и Боровой откликнулся — содержимое ямки засветилась лиловым. Марина, следуя ритуалу, наклонилась, сложила ладони лодочкой, зачерпнула и плеснула на лицо. Потом тщательно растёрла. Кожу защипало — кровь и грибы превратились во что-то жгучее.

— О, волхвица, здравствуй. Всё-таки выбралась из плена? Это хорошо.

Марина открыла глаза. Поляна изменилась. Больше не было знакомых деревьев и кочек — на их месте густо росли гигантские грибы с широкими шляпками. Они почти полностью скрывали небо, но темно не стало — ножки, как и нежные, но крупные пластинки с нижней стороны шляпок сияли мягким изумрудным светом.