Вырай. Триединство (СИ) - Боровикова Екатерина "Копилка" - Страница 37

— А почему? — перебил один из близнецов.

— Это совсем другая история, — Егор взял из тарелки обглоданную рыбную косточку и стал вертеть её в руках. — И длинная. И не для детских ушей.

— Но… — заёрзала любопытная Настя.

— Ш-ш-ш, не мешай, — оборвал её Максим. — Пусть дядя Егор дальше рассказывает.

— Так вот. Четыре с половиной года назад, зимой, Туман вынес меня в очень маленькое поселение в Норвегии, хотя поселением его на самом деле язык не поворачивается назвать — по сути, половина магазина, пусть и здоровенного. Вырай не только подступил к этому торговому центру вплотную, окружил его со всех сторон, но и поглотил, как я уже сказал, ровно половину. Из-за Тумана, клубящегося впритык к окнам, люди даже выйти на улицу не могли. Жителей всего восемь, и все женщины. Но в самом начале Новой эпохи их было больше двухсот, как они рассказали. — Егор сломал косточку и взял следующую. — По их словам, на неизменённой части торгового центра располагался огромный магазин косметики и женской одежды, и во время конца света там как раз проходила распродажа. Поэтому перекос по половому признаку появился с самого начала. А потом из-за того, что полуголодное существование женщины переносят чуть лучше, чем мужчины, получилось стопроцентно дамское поселение. Если честно, мне сразу показалось, что они врут. Решил, что мужчины, как более рисковые и храбрые, просто ушли за Туман искать лучшие условия, а женщины испугались. И не захотели признаться чужаку, то есть мне, в трусости.

Таня хмыкнула:

— Ох, Егор. А вроде взрослый человек. Нормальная тётка не боится сказать «я боюсь». Особенно мужчине. Это вы умрёте, но слабость не покажете ни женщинам, ни уж тем более друг другу.

— Мам! — воскликнула Настя. — Давай дальше слушать!

— Всё, всё, больше не перебиваю.

— Так они соврали про мужчин? Или про что-нибудь другое? — спросил то ли Мирон, то ли Костя.

— Спойлеров не будет, — погрозил пальцем Егор. — Вы же историю хотите, а не краткое описание событий. В общем, приняли меня хорошо…

— Погодите, — не утерпела Настя. — После Катастрофы двенадцать лет прошло, вы были у них четыре с половиной года назад, значит, больше семи лет человеческое поселение в половине магазина? Как они выжили? Чем питались, например, и вообще?

Максим с гордостью посмотрел на дочь и поддержал её вопрос:

— Ты говоришь, Норвегия. Там климат достаточно суровый. Как они зимы переживали? Я бы на твоём месте насторожился. Почему ты всего лишь заподозрил, что они испугались Тумана?

— А вы молодцы. Я сказал, что почувствовал какой-то обман с первой же секунды. Но вот какой именно, смог понять только через несколько часов, ночью. По поводу своей жизни они очень складно рассказывали — на первом этаже крупный продуктовый магазин, семена в специализированной лавке, приспособились выращивать еду на окнах и в кадках. Воду дождевую на крыше собирали, зимой снег растапливали, на крыс охотиться научились. В торговом центре можно найти что угодно, они и нашли — генераторы, обогреватели, одеяла тёплые… Так и жили, по их рассказам, конечно.

— Но? — требовательно спросила девочка.

— Но, — Егор неожиданно понял, что эта история тоже не для детских ушей и замялся, на ходу заменяя реальные события целомудренным вариантом, — им скучно было, и они, едва я перевёл дух после долгой дороги и поел, стали меня, э-э-э, просить, чтобы я с ними, ну, по очереди на свидание сходил.

— Секса хотели, да? По очереди? — сочувствующе спросил один из мальчишек.

Егор закашлялся, потом перехватил взгляд Макса. Тот криво улыбнулся и недовольно повёл плечом. Таня, заметив мужскую «телепатическую беседу», пошла в атаку:

— Им уже по одиннадцать лет! Это простая физиология, лучше пусть узнают о ней от меня и из медицинских учебников, чем за околицей. Сколько я абортов сделала, а? И с каждым годом пациентки всё моложе! А периодические вспышки гонореи в Потаповке? А чужаки-сифилитики? Короче, если люди не хотят обезопасить своих детей и ввести в школе уроки полового воспитания — это их дело. Но конкретно мои обалдуи должны понимать, что это не хухры-мухры!

Егор, пока фельдшер фыркала и возмущалась, храбро решил, что так даже проще. К тому же в абсолютную откровенность скатываться необязательно.

— Да, Костя, именно этого они и хотели.

— Я Мирон.

— Извини. В общем, я считаю, что мужчина на то и мужчина, чтобы думать головой. Как правильно заметила твоя мама, секс, эм, ну… дело рисковое, от него можно заиметь детей и кучу нехороших болезней…

Отроки слушали очень внимательно, совершенно не смущаясь. А Егор сбивался всё больше и в итоге всё-таки решил обойти эту скользкую тему.

— Как вы поняли, я отказался, сославшись на ужасную усталость после долгой дороги. Меня уложили спать, в отдельном углу, чтобы я отдохнул как следует и подумал, от какого, хм, счастья отказываюсь. А ночью…

— Пришли все сразу? — «догадался» Мирон.

— Что ты, нет. С тех пор, как у меня появились колдовские способности, я сплю очень чутко. Слышу любой шорох. Видно, это какая-то нужная и полезная магия, но всё никак не соображу, как ею пользоваться. Так вот. Я проснулся, услышав коровье мычание. — Егор замолчал, театрально затягивая паузу.

В беседке установилась тишина, которую нарушал лишь звон комаров, проснувшихся в сумерках, да звук торопливого клацанья зубами: Гайка у входа в беседку ожесточённо выкусывала блох из шерсти.

Первой, естественно, не выдержала Настя. Она громким шёпотом спросила:

— А откуда у них корова в магазине?

— Я аккуратно вылез из-под одеяла, — с готовностью ответил экзорцист, в душе радуясь, что тема секса осталась позади, — и тихонько вышел из-за стеллажей, за которыми спал. В комнате никого не было, все, так сказать, постели, оказались пусты. Корова ещё пару раз мукнула, слышалась какая-то мирная беседа, хруст странный, ну, я и пошёл на звук. Пришлось опуститься на этаж ниже. А там целое стадо. Точнее, восемь штук коров. И хозяйки поселения, абсолютно голые, ночную дойку устроили. Всё как положено — вымя, вёдра, молоко цвирк-цвирк… И светло, как днём. Я сразу понял, что это не люди.

Костя ахнул, Мирон отрывисто спросил:

— А кто? По каким признакам поняли?

— Кто — не знаю. Самое интересное — обычно я чую нечисть издалека, а тут несколько часов бок о бок — и ничего.

— Глаза отводили, наверное, — деловито предположил Мирон.

— Наверное. И вот наконец-то ауры считались. К тому же женщины оказались голыми, так что хвосты сразу в глаза бросились. Длинные, книзу кисточками расходятся, один-в-один, как у тех же коров. А питомицы их с видимым удовольствием хрумкали костями. Человеческими. Перед каждой рогатой мордахой горка костей лежит, длинный язык так р-раз, нямку подхватывает и в пасть тянет. И: «хруп… хруп… хруп».

Настя взвизгнула, но как-то тихо и вяло, больше для поддержания атмосферы, чем от испуга.

— И что вы сделали? — тихо спросил Мирон.

— Просто ушёл, пока не заметили, ведь так? — раздалось откуда-то сверху.

Вот теперь Настя взвизгнула натурально и громко. Ей вторили братья.

Егор вздрогнул, схватил вилку и сжал её в кулаке, одновременно жалея, что оружие оставил на гостевом хуторе. Вилка, повинуясь мысленному приказу, раскалила зубцы и немного увеличилась.

Запоздало залилась лаем Гайка. Даже Макс и Таня дёрнулись от неожиданности, но ничего предпринимать не стали — они узнали голос.

— Дети, вы чего? — приземлилась перед беседкой Марина. Метла самостоятельно долетела до калитки и там замерла, прислонившись к косяку.

Егор сдержал нецензурное приветствие и положил принявшую нормальный вид вилку на стол. Настя дрожащей рукой заправила выбившуюся прядку волос за ухо и жалобно сказала:

— Тёть Марин, я чуть не померла со страха. Вы так неожиданно, а я как раз представила корову, которая кости жуёт…

— Я слышала, — Марина улыбнулась. — Не с начала истории, правда. Только-только подлетела.