Тайна Нотингер (СИ) - Гришаев Евгений Алексеевич - Страница 41

– Кирит, просто чтобы ты знал, я вначале был против мести королю, но после того как узнал, что у нас с Мирайей должен был родиться, - Эрид замолчал, так и не договорив до конца

– А знаете, что? А пойдёмте-ка, подышим свежим воздухом, вид пустоши на закате меня всегда успокаивал, - предложил Гур.

Вскоре мы втроём поднялись на стену и простояли там до тех пор, пока окончательно не стемнело.

– Эрид, а ты в этой пустоши был когда-нибудь? – спросил я, снова заметив вдалеке бледно зелёное свечение.

– Был, опасное место, много народа оттуда не вернулось. Здесь рядом нет ничего, а вот в дне пути отсюда, руины какого-то города находятся, а зачем ты спрашиваешь?

– Да, я это просто так, подумал, что если случайно уронить вниз что-нибудь, например, шлем или меч, как достать? Нет, я ничего не ронял, просто интересно как?

– Внизу ворота есть и подъёмник, можно сразу несколько всадников поднять, правда он сейчас, скорее всего не работает. За ним же никто не ухаживал всё это время, да и за воротами тоже, петли, наверное, совсем заржавевшие.

Через некоторое время Эрид и Гур ушли, я остался стоять на стене один. О том, что вижу свечение пустоши, я им так и не сказал, потом как-нибудь расскажу. Окончательно успокоившись после всего произошедшего, решил всё-таки заглянуть в комнату, которую смог открыть.

Стена опять выглядела сплошным монолитом, она встала на место сразу, как только я вышел из скального коридора. Её нужно было снова открыть, приложив руку в определённое место. Искать это место долго не пришлось, я помнил, где оно находится и, приложив туда руку, запустил механизм. В этот раз на стене засветился не только отпечаток моей ладони, но и сложный рисунок из множества кругов, квадратов и просто линий, как прямых, так и изогнутых. Стена плавно опустилась, и я несколько раз глубоко вздохнув, шагнул в неизвестность.

За порогом была лестница, круто ведущая вниз. Освещая путь светом факела, осторожно спустился по ней и оказался перед ещё одной дверью, к счастью не запертой. Открыв её, я долго стоял, рассматривая то, что увидел. Это помещение комнатой назвать язык не повернулся бы, это был огромный зал. Когда-то здесь была пещера, но умелые руки древних мастеров превратили её в красивейший зал. С высокого потолка свисало несколько люстр на несколько сотен свечей в каждой. Сам зал был поделён на части, где-то стояли кресла, а где-то столы, заваленные книгами и свитками. Стараясь ничего не задевать и не трогать, прошёл в центр и осмотрелся ещё раз. Дальняя стена зала привлекла моё внимание тем, что на ней был выбит рисунок дерева. Света факела было недостаточно, чтобы рассмотреть его лучше, я решил зажечь свечи хотя бы одной люстры. Механизм опускания огромной люстры находился у стены справа и работал отлично, словно его только что смазывали. Все свечи зажигать не стал, мне хватило половины, чтобы увидеть огромное, до самого потолка дерево. Листья на дереве были странными, слишком большими и на каждом из них имелась надпись. Прочитать не смог, это опять был древний язык, которого я не знал. Дерево меня заинтересовало, решил нарисовать его на бумаге, благо её тут было достаточно много, как и книг. Количество книг меня вообще поразило, их были сотни, а может быть даже и тысячи. Они были везде, на столах, на креслах, на каменных полках, вырубленных прямо в стенах и даже на полу. В промежутках между полками стояли стойки с оружием и доспехи, красивые, но обычные, не древние.

Дерево нарисовал странным пером, которому не требовались чернила, они были прямо в нём. Рисовал не точную копию, а лишь для того чтобы было похоже и надписи не стал переписывать, смысла не было, прочесть всё равно никто из нас не сможет. Я может быть и дальше бы осматривал все, что тут было, но захотел, есть, а еды с собой у меня не было, пришлось идти к своим наставникам-истязателям.

Каменная дверь изнутри открывалась тем же способом, просто приложив к ней руку. Держа в руках факел и свиток с рисунком дерева, я спустился вниз со стены и вышел во двор. Солнце уже клонилось к горизонту, собираясь вскоре скрыться за ним. Я этому факту был удивлён, мне казалось, что я в комнате, или если точнее, то в огромном зале, пробыл совсем не долго. Думал, что сейчас должно быть раннее утро, а оказалось, что уже вечер.

– Ты где был? Мы всю крепость вверх дном перевернули, Эрид даже ворота заставил открыть и в пустоши тебя искать! – Мирайя появилась возле меня неожиданно, словно из-под земли выросла и отписала мне звонкий подзатыльник. – Я ведь не посмотрю на то, что ты теперь граф, ещё раз исчезнешь, не предупредив, ноги отрежу!

– В той самой комнате я был, сами же заставили её открыть, теперь орёте на меня. Вот, это там, на стене прямо в камне выбито, - почесав ушибленный затылок, я протянул ей свиток. Мирайя развернула его и, посмотрев, сказала.

– Судя по всему, это родовое дерево, на этих листьях должны надписи быть. Были?

– Да, только они на древнем языке, не стал переписывать, прочитать-то всё равно не сможем.

– Да, ты прав, а жаль, хотелось бы узнать имена тех, кто там есть.

Через некоторое время появились очень злые Эрид и Гур. Ни слова не сказав, они тоже наградили меня звонкими подзатыльниками и сразу же в наказание, заставили, готовить ужин. Осознавая, что виноват, они за меня всё-таки переживали и искали весь день, я не возражал и отправился жарить мясо.

За последующие несколько дней я ещё несколько раз побывал в тайной комнате. Меня заставили нарисовать дерево полностью, со всеми надписями на листьях. Дерево получилось большим, а надписей было так много, что точность переписанного гарантировать я уже не мог. На мой вопрос, зачем его так точно рисовать, если прочитать не можем, мне было сказано, что пусть лучше будет, вдруг найдётся тот, кто сможет.

В промежутках между нахождением в комнате и сном, меня продолжали учить сражаться, и уже не только мечом, кнутом и луком, но и другими видами оружия. В ход пошли, копья, топоры, ножи и просто палки. Я не роптал, понимая, что эти навыки мне могут когда-нибудь пригодиться.

Дни становились короче, а ночи холоднее. За последние десять дней мы дважды покидали крепость. Закупались продовольствием в ближайших деревнях. На четверых нам нужно было не так уж и много, поэтому крестьяне смогли продать нам малую толику из своих скудных запасов, включая и соль. Соль нам была очень нужна, не просоленное мясо быстро портилось, а заморозить его пока не получалось, сильные холода ещё не наступили. В тайную комнату я заходил всё реже и реже, делать там мне было нечего. Ни одну из книг, что там находились, я прочитать не смог, они все были написаны на древнем языке. Долгими вечерами, когда делать ровным счётом было нечего, я поднимался на стену и подолгу смотрел на пустошь. Пустошь светилась всё чаще и чаще, иногда оттуда были слышны странные звуки, от которых волосы начинали шевелиться. Я об этом рассказал Эриду, но сколько бы раз он не поднимался со мной на стену, он ни разу не смог увидеть свечение пустоши. Пустошь переставала светиться в эго присутствии, а звуки затихали, чтобы не нарушать тишину ночи.

Сейчас я опять смотрел вдаль, стоя на стене и кутаясь в плащ. С пустоши дул холодный ветер и вот-вот должен был начаться дождь. Послышались шаги, на стену поднялась Мирайя, принесла горячий травяной отвар и горсть сушёных слив.

– Холодно сегодня, не нужно тут долго стоять, простудиться можно. Не понимаю, чем тебя эта пустошь привлекает. Стоишь тут почти каждый вечер и смотришь вдаль своими страшными глазами. Ты сам-то хоть знаешь о том, что твои глаза светятся, когда ты туда смотришь?

– Догадываюсь, обычным зрением свечение не видно. Тихо! – я перебил Мирайю, собирающуюся сказать что-то. – Слышишь? Словно кто-то стонет вдалеке.

Мирайя сбросила с головы капюшон и прислушалась.

– Да, слышу, как будто большой зверь смертельно ранен и умирает. Смотри! – Мирайя показала на огненную стрелу, взмывшую в небо. – Мне кажется, что там кто-то бежит сюда к стене, причём довольно быстро бежит.